История одного вызова

Автор: Зануда Рейтинг: PG Жанр: Альтернатива с налетом юмора. Герои: Владимир, Михаил, Анна Время: Владимир и Михаил входят в кабинет, а там Анна с пистолетом. Вариация от “Соломонова решения”. - Анна, положите оружие! Это опасно. Она и бровью не повела. - Вот до чего дошло. Вы, господа, решили таким образом разыграть право играть моим сердцем. - Если бы дело было только в этом, мадемуазель, - как всегда презрительно фыркнул Корф, - вы давно бы получили приказ явиться в мою спальню. И перестаньте лезть не в свое дело! - Ну, отчего же не свое. Два дворянина собрались стреляться из-за крепостной. Мне это очень лестно. Взмах пистолетом. Михаил дернулся, а Владимир строго повторил: - Положите пистолет! - И не подумаю. - Да с чего вы вообще решили, что мы собрались драться? Я просто давно не практиковался в стрельбе, Мишель – тоже. Вот мы и собирались размяться по старой памяти. Анна первый раз за тяжелый день почувствовала себя неуверенно. А вдруг и в самом деле неверно их поняла. Утром случайно она увидела Григория с коробкой дуэльных пистолетов и спросила, зачем они понадобились. Ответ слуги привел девушку в ужас. Обоим мужчинам она хотела надавать оплеух, но ни одному не желала смерти. Как остановить безумцев? Как объяснить, что жизнь бесценна? Но сейчас пренебрежительная тирада Корфа поколебала ее. Возможно, это лишь недоразумение. Анна повернулась к Репнину: - Поклянитесь, что вы не собирались участвовать в дуэли? Михаил с готовностью открыл рот, но не произнес ни звука и закрыл его. Ответил девушке все тот же насмешливый Корф. - А не много ли вы на себя берете? Крепостная требует от господ клятв. Однако! Но Анна не смутилась. Сейчас вряд ли что могло ее остановить. - Итак, я права. Вы собираетесь разыграть меня, как вещь, заодно пощекотав себе нервы. Достойное развлечение, ничего не скажешь. Репнин виновато подал голос. - У нас нет другого выхода. Владимир с досадой скрипнул зубами. До этого он надеялся переубедить девушку, но князь от волнения открыл карты. Анна покачала головой. - Нет выхода?! Михаил Александрович, да что же вы такое говорите? Одумайтесь, ради кого вы все это затеваете. Вы сами презирали актерку, плясавшую за ужином. Неужели всего-навсего служанка вашего друга вынудит вас рисковать репутацией. А ведь на кону теперь гораздо больше – жизнь! Ваша жизнь. Ради кого вы готовы огорчить сестру, родителей. Поставить крест на восходящей карьере, перспективах. Неужели же пойдете на такой шаг ради минутной прихоти, уже однажды разочаровавшей вас. И не говорите мне о чести! Вам не по чину заботиться о чести чужой дворовой девки, не дорого она ценится господами. Репнин досадливо скривился. Слова девушки кольнули. Во всей этой истории он никогда не оглядывался на мнение родных. Искренне любя, Михаил вовсе не хотел их разочарования, но все равно отступать не собирался. - А вы, Владимир Иванович. Вам, разумеется, некого огорчать. Ответственность за угасающий род, за судьбу имения и всех, кто в нем живет, никогда не беспокоила вас. Вам все равно. Но что насчет вашего имени? Гордого имени Корфов, которым вы гордились и которого стремились быть достойным. Так зачем же марать его нелепой историей соперничества с лучшим другом. И из-за кого!. Вы ведь не поделили фальшивку, подделку, стекляшку или как там еще. Годами не скрывали отвращение ко мне. Так неужели внимание Михаила Александровича к неугодному вам мусору могло так всколыхнуть хозяйскую ревность? Корф мрачно стиснул зубы. Упреки Анны были построены на его же собственных оскорблениях, тщательно подбираемых, чтобы уязвить даже не столько ее саму, сколько неизбывное свое чувство к прекрасной отцовской подопечной. Теперь эта застарелая борьба с собой выходила ему боком. По лицам мужчин девушка прочла, что ее старания не имеют успеха. Ну что же… Значит, так тому и быть. Раз нельзя их образумить, придется лишить их спор смысла. В отчаянии она презрела правила приличий. - Я не стою таких жертв, господа. Ни одна женщина, тем более, крепостная, не стоит того, чтобы кровью друга оплачивалась дорога в ее постель. - Но, Анна, вы не так поняли. Я только добиваюсь для вас свободы и счастья, - смущенный ее прямотой, князь попытался обелить себя, хотя очевидная правота девушки заставила полыхать его уши. - Свободы?! Смешно, право. Можно подумать, вы оставили бы меня в покое, даже если бы я получила вольную. Ну а вы, Владимир Иванович, неужели я ошиблась и в ваших устремлениях? Корф молчал. Не мог ей ответить. Кривить душой сейчас было бы невозможно, но сказать правду… Она же попросту не поверит, не услышит его. Да и Репнин стоит рядом. Как жалел Владимир о том, что не успел сказать ей, не успел объясниться с нею. Даже Михаила он уведомил о своих видах на Анну. О том, что собирается сделать ее женой. Глупец. Сказал сопернику, но не ей. А впрочем… Что он теряет. - Что до меня, то я собирался на вас жениться, - как бы между прочим сообщил барон. Девушка сбилась с обличительного настроения и вытаращила глаза, переводя дыхание. Пару секунд длилось ее удивление, затем она быстро взяла себя в руки. - Хорошая шутка, Владимир Иванович. Из серии салонных анекдотов. Дворянин женится на крепостной. Сюжет для романа, да и только. Барон изобразил грусть. - Вы тоже мне не верите. Вот и Мишель поначалу думал, я валяю дурака. - Вы… это обсуждали?! – Анна вновь оторопела, переводя глаза с одного мужчины на другого. К изумлению своему, на лице князя обнаружила не удивление или гнев, а досаду игрока, позволившего противнику сделать удачный ход. Барон не лгал. - Конечно, обсуждали. Не мог же я вызвать друга на дуэль, не потрудившись объяснить свою в ней позицию. - Но… - ошеломленная девушка не смогла продолжить, мысли ее путались. Как назло, Михаил мрачно молчал. Владимир же, ободренный ее растерянностью, ринулся в атаку. - Так что скажете, Анна? Я даю слово отказаться от дуэли, если вы согласитесь стать моей женой. - Вашей женой?! – возмущенным эхо фыркнула девушка., - А, я, кажется, поняла. Вы, Владимир Иванович, рассчитываете обрести удобную супругу, благодарную вам за данное ей имя. Чтобы не перечила вам и закрывала глаза на постоянные измены?! - О! Дорогая, вы уже ревнуете! – ухмыльнулся Корф - Вовсе нет, - с достоинством ответила строптивица. - Жаль, мне было бы приятно. Но я вас огорчу. Я никогда не нарушаю данного слова. Дав обет, останусь верен ему… И вам, моя прелесть. - Вы излишне уверены в моем согласии! - Да. Или вы предпочитаете стать любовницей моего друга? – он не видел, но был абсолютно уверен, что краска залила смущенное лицо Репнина. При всей своей романтичности и пылкости, Михаил не мог жениться на Анне, равно как и предложить ей достойное положение. Он сам признал это в разговоре с бароном, так что теперь необходимо прояснить Анне открывающиеся перед ней перспективы. Пусть жестоко, грубо, даже безжалостно, но безо всей этой красивой лжи. Итак, князь стыдливо покраснел. Анна зябко повела плечами, пистолет дрогнул в руке. Прекрасно! Владимир с огромным трудом удержал рвущую губы широченную улыбку, только в глазах полыхнуло пламя. Мысль о браке с ним не вызвала в Анне отвращения. Возможно, испугала, удивила, но не отвратила. Теперь главное, не дать ей опомниться, добиться согласия, а там… Он не уступит своего счастья. Лишь бы не спугнуть ее ликующим видом. - Я предпочту не видеть больше никогда вас. Вас обоих, господа! - Увы, мадмуазель. Уж не допустить этого вполне в моей власти, – начиная с этого момента, Корф не давал красавице ни малейшего шанса даже посмотреть на соперника, - Вашу вольную я подпишу только при условии свершившейся помолвки. - Вы негодяй! - Анна, ну какие негодяи женятся на своих крепостных? Они попросту приказывают. Не дразните меня. И вообще, хватит отвергать неминуемое. Давайте, наконец, взглянем на положения дел серьезно. Итак, я молод, здоров, не урод, - последнее сопровождалось нахальной улыбкой, - Следовательно, как кандидат в мужья, вполне сносен. Хотя бы в сравнении с тем же Забалуевым. При упоминании мерзкого человека, прочившего ей ужасную судьбу, Анну передернуло. Но Владимир не дал ей и рта раскрыть. - Далее, вы станете хозяйкой поместья и всего прочего, включая меня лично. Думаю, этот аргумент не приходил в вашу очаровательную головку. Представьте только, новые возможности. Вы ведь хотели бы взять реванш за все былые выходки? Возмущение девушки внезапно разбавилось примесью злорадного предвкушения. - Безусловно. Вы этот заслуживаете, – выпалила она, сверкая глазами. - Вот вам и карты в руки! Насладитесь местью сполна! Вполне допускаю, что вы в состоянии смирить мою гордыню и сделать достойным членом общества. Или вам это не по зубам? - Скорее, не по вкусу. Вы невозможны! – попыталась было сдать назад загоняемая добыча, но тщетно. - Согласен безоговорочно. Но, несмотря на мои недостатки, мы живем в одной семье уже… Сколько лет, Анна? - Семнадцать. - Семнадцать лет… - протянул Корф, вздохнул, подумав о том, сколько из этого времени было потрачено на злобу и пустые ссоры, ставшие теперь меж ними колючей изгородью, - А как много еще впереди, Анечка… Не слова, нет, не эти простые, в сущности, слова, а то, как они были сказаны, поразило девушку. Грусть сожаления и это щемящее-нежное “Анечка…” Мурашки пробежались по телу. Разум испуганно попытался ответить колкостью, но сердце сладко замерло. Уже второй раз он ласкал ее голосом. И второй раз называет так. Наверное, вновь спрячется за иронией? Как тогда, в библиотеке. Но нет… - Впереди так много, Анна. Долгие годы, радости, трудности, куда без них. Вам более не придется бояться меня, разоблачения, да чего угодно. Не будет двусмысленности в будущем. Уверяю вас, баронессой быть гораздо лучше, чем актрисой, пусть даже Императорского театра. А дети… Не верю, что вы лишены женского начала, дорогая. Наши с вами дети будут красивы, умны и, что не мало важно, рождены в законном супружестве. Было очевидно – барон задел за живое. Дети… Конечно, она хотела детей. Тщательно скрывала от старого опекуна свою личную, потаенную мечту о семье, муже и малышах, исполняя его грезу об актерском поприще. Но сколько ни прячь самое себя, оно не исчезнет. До встречи с Михаилом, Анна не задумывалась, каким будет ее муж, свято полагаясь на судьбу, но совершенно четко представляла своих детей, всех трех – двух мальчиков и девочку. Сероглазых, темноволосых, очень шумных. И вот теперь, глядя поверх дула пистолета на человека, требующего от нее признания за собой права на осуществление этих фантазий, осознала, кого с самого детства знала своей судьбой. Открытие ошеломило, словно обдало холодом. - Нет, не говорите об этом! - Ну почему же? Лично я считаю, семья должна быть большой и дружной. Единственные дети часто вырастают безответственными и избалованными, за примером далеко не пойдем, - Корф с показным раскаянием развел руками, - Не хотите же вы видеть таким и своего сына? - Конечно, не хочу, - строго сказала Анна, нахмурив брови. Перед мысленным взором уже стоял молодой красавец со знакомой дерзкой улыбкой. Но ему-то маленькая барышня вполне могла делать выговоры. И начала бы… Однако тут ее видение неожиданно прервалось невесть откуда вторгшимся в него Репниным. Князь кашлянул, напоминая о себе, коротко извинился и откланялся. До последней фразы девушки у него еще оставалась крупица, пылинка надежды, что Анна откажет барону, попытается бороться за свободу от него. Но незаметно для нее самой подтвержденная готовность девушки принять Владимира отцом детей сказала ему все. Корф не был противен ей, никогда не был. Хотя она была очарована Михаилом и, возможно, мечтала о счастье с ним, но все равно Владимир всегда был частью ее жизни, ее самой. И куда проще будет расстаться с призрачной внезапной иллюзией, чем с частью основы основ. А раз так… Выбор сделан, поединок не имеет смысла. Князь вздохнул и вышел. - Куда это он? – недоуменная грубым возвращением из своих грез и уходом Михаила, красавица даже опустила пистолет. - Думаю, собирать вещи, - открыто улыбнулся барон. - Почему? - А что же бедняге еще делать, после того, как ты на его глазах уже десять минут обсуждаешь семейную жизнь со мной. Еще минута – и мы бы уже начали спорить об имени первенца. - Но я же… - Ты не отказала, Аня! Ни разу! – ставший серьезным мужчина шагнул к растерянной девушке, - И никогда не смей говорить, что ты не стоишь жертв. Это мы с Репниным тебя не стоили. Но я все равно не отступлюсь! Она вскинула голову, собираясь выдать этому наглецу достойную отповедь, но мужчина, уверенный в правоте своей власти, не позволил и звука издать. Поцелуй получился жадным и яростным. Как ни пыталась вырваться строптивая красавица, ей пришлось смириться. А, чуть притихнув в еще крепче стиснувших ее объятиях, внезапно попала в шторм налетевшего на нее наслаждения. Как легко получилось забыть обиду, прошлое, да даже свое имя. Какой упоительной оказалось покорность, которой она всегда боялась. Как сказочно все, как ново. Сброшенные маски открыли дорогу друг к другу и к бесконечному наслаждению. Когда их губы нехотя расстались, Анна даже испугалась. Ведь так уже было, совсем недавно. Не вернется ли все на круги своя, вновь и вновь вынуждая их танцевать этот странный вальс, вращая вокруг заветного понимания, но не достигая его. Она открыла глаза и сердце оборвалось, ухнуло вниз и тут же воспарило – взгляд Владимира излучал любовь и нежность… Измученные губы шевельнулись, помимо ликующего сознания, глупо повторяя: - А…. что это вы делаете? Как можно… - Разве неясно, - не остался в долгу Корф, одарив ее лихой ухмылкой, - Целую свою невесту. - Я согласилась? – утопая в его счастливых глазах, пробормотала пунцовая красавица, тянущаяся за новым поцелуем. - Еще как, мое сокровище, еще как. Сейчас напомню. И он напомнил, напрочь лишив способности мыслить и спорить. Тугой волной всколыхнулась в Анне горячая истома, помимо воли заставляя искать все более сильных объятий, откровенных ласк и прикосновений, одновременно расслабляя и скручивая мышцы в сладких судорогах. Очередной порыв блаженства накрыл ее с головой, и дом вздрогнул от раздавшегося в кабинете выстрела. Пистолет, наконец, выпал из тонкой руки, которой было чем занять себя. Девушка чуть пришла в себя, отстранилась. - Милый, что это было? - Ничего важного, любимая. Ты прострелила ковер, - утешил барон, стремясь поскорее вернуться к приятному занятию. Парой минут позже в кабинет ворвался встревоженный пальбой Михаил и застал слившуюся в поцелуе пару, не реагирующую на события извне и окутанную пороховым дымом. Вздохнув с изрядной долей зависти, он вышел и закрыл дверь. Судьба крепостной актрисы Платоновой его больше не касалась. Зато просто необходимо найти ту самую, которую он сам будет так же целовать с невероятным пылом и которая ответно забудется в его объятиях, отдав себя без остатка. Конец.