|
|
|
|
|
|
Автор: Зануда Рейтинг: PG Герои: БН. Жанр: Святочная сказочка - Ой, а есть совсем верное гадание. Ей Богу, барышни, наша Катька, ну, мельникова дочка пятая, о прошлый год ворожила, так все и сбылось! Вот вам крест! – рослая красавица ерзала на стуле, взмахивая руками и округляя глаза. Ей чрезвычайно льстило, что ее пригласили гадать вместе с благородными девушками, и Полина лезла из кожи вон, - Значит, кидаем туфельку в окошко, куда носок укажет, оттуда суженого и ждать. - Ах, как интересно! Вот увидите, мой непременно повернется в сторону этого крыльца! - Лиза, тише, тише! – испуганно попыталась увещевать сестру кроткая княжна Соня, но тщетно – та уже сбросила с ножки туфельку. - Давайте все разом кинем! Так же интереснее, чем врозь. Ну! Соня, не трусь, а то твоя в сугроб зароется, как ты прямо. - Ах, намокнет, маменька заругает! – младшая из компании напрочь не понимала шуток. Лиза возвела очи горе, но долго страдать не стала, затеребила соседку по диванчику – княжну Натали. Та не стала жеманничать, грациозно, как и подобает все делать фрейлине самой Императрицы, стянула элегантную баретку, отороченную мехом. Обе княжны вопросительно посмотрели на последнюю из присутствующих, Анну, воспитанницу владельца дома и сейчас являющуюся хозяйкой. Та смущенно поежилась, но противоречить не стала, понимая бесполезность споров с воодушевленной Лизанькой. С бедной Сонечки туфельку снимали едва не силой. Полина следом скинула расшитый шелком сапожок. Оконная створка укоризненно вздохнула, впустила в комнату облачко морозного пара. Три туфельки и сапожок весенними ласточками выпорхнули на улицу. После чувствительного шлепка и Сониного “ой!”, их догнала и оставшаяся обувка. Жребий брошен! В этот день в поместье барона Корфа был прием. Возможно и не прием, но просто съехались гости, самые дорогие и близкие – соседи князья Долгорукие и князь Оболенский с племянницей и племянником. Правда, последний задержался в дороге, но его ждали к ужину. Старшее поколение благодушно погрузилось в воспоминания под коньяк, молодой барон серьезно что-то обсуждал с Андреем Долгоруким, а барышни, чтобы не скучать и не мешаться, удалились наверх, в уютную маленькую гостиную, просто созданную для милых девичьих посиделок. Святки. Когда еще гадать, как не теперь. Итак, четверка проказниц и одна трусиха медленно крались по лестнице, чтобы незаметно шмыгнуть в прихожую, как вдруг внизу послышались громкие голоса – прибыл князь Репнин. Молодой человек имел вид мечтательный, словно витающий в сладких грезах. Все еще во власти недавнего знакомства с баронской подопечной и ожидая встречи с нею, Мишель Репнин прискакал в поместье на крыльях любви и О, Чудо! На крыльце обнаружил премилую туфельку на маленькую ножку. Осознав себя принцем Золушки, князь еще более воспарил нежными чувствами и вплыл в дом. Едва раскланявшись с хозяевами и приветствовав их гостей, счастливый Адъютант Наследника победно потряс трофеем и провозгласил: “: Я женюсь на той, кому это впору!” Андрей поперхнулся коньяком, старшие Долгорукие онемели, опознав обувь старшей дочери, но быстро пришли в себя. Породниться с Репниными – лучшее, чем мог закончиться брачный охотничий сезон, а тут и начать его не пришлось. Со второго этажа раздались смешки и повизгивания – Натали поздравляла оторопелую Золушку. Владимир Корф, в первый момент яростно насупившийся, облегченно улыбался, похлопывая еще не понявшего куда ввязался жениха. А на лестнице послышались шаги. Пылкий князь бросился вперед. По ступенькам, стараясь сохранять достоинство и в одной туфле, спускалась Лиза. По правде говоря, она в тайне надеялась, что молодой барон прямо сейчас насовершает подвигов и отберет у пришельца жребий, но, увы – он лишь светло улыбался. Если быть уж совсем откровенными – примерно то же думал в отчаянии и Репнин, что Владимир затеет крик, напомнив о давнем сговоре и Миша торжественно передаст ему…. Ведь вожделенной Золушкой оказалась не Анна, другая девушка, красавица, но… Домечтать, а так же повернуть назад не удалось – подоспели Долгорукие, старый барон и князь Оболенский с поздравлениями. Хозяин дома потребовал шампанского, не дожидаясь, принялся произносить цветистый тост за любовь, когда дверь гостиной открылась, и в комнату вошел управляющий с подносом. Беглого взгляда Ивану Ивановичу хватило, чтобы прервать речь, а его сыну - сложиться пополам от хохота. - Карл Модестович, да в вас никак тоже… не прогадали! - Увы, барин. Шрапнелью задело, – усатый хитрец печально светил роскошным синяком под глазом, а на лбу имел отметину, настойчиво наводящую на мысль о каблуке. - Шрапнель свою покажите! Кокетливо переливающийся шелковым шитьем сапожок явился пред честной кампанией, и с лестницы, повизгивая от смеха, скатилась Полина. - Совет да любовь! – колокольчиками звенело сверху, а благородные господа одобрительно кивали. - Завтра же выпишу невесте твоей вольную, да приданое дам, - покончил с сомнениями барон Корф. Княгиня Мария Алексеевна, и без того довольная событиями дня, повела собольей бровью и весело проговорила: - Однако… Иван Иванович, да вы прямо волшебник. А еще сюрпризы будут? Андрей понял намек матери, потеребил очки, бросил взгляд в сторону потолочных стропил, решительно направился на улицу. Вмиг помрачневший Владимир двинулся за ним. Нет-нет, дурака валять гаданиями он не собирался, но что если и Анна участвовала в этом безобразии – придется же открывать соль папиного розыгрыша. Стыдно все-таки. И потом, будет повод уколоть ее – ишь, замуж захотела! Тем временем, Андрей поскользнулся на пороге, и, прокатившись княжеским брюшком по снежку крыльца, столкнулся носом с носком элегантного башмачка. Обе Долгорукие ладони намертво вцепились в добычу и понесли жребий в гостиную. “Чтож это такое!” – кипятился Владимир, оставшись в морозном ночном одиночестве, - “Я уже жалею, что… не нашел.” Он вдруг представил, что показывает Анне ее пропажу, но не строго выговаривает, язвительно напоминая место ее в жизни, нет, просто улыбается. А она расцветает румянцем смущения, лепечет что-то. Перед мысленным взором мелькнула сладостная картина, как он медленно приподнимает край ее платья, согревает маленькую ступню, оглаживая ее, потом надевает туфельку, глядя во взволнованное личико, как тянется к дивным губкам… Вот бы сейчас с небес сорвалась звезда и понеслась к земле, суля исполнение желаний размякшего барона. Словно подслушав, грезы были прерваны шаловливым порывом снежного ветерка, и на темечко что-то упало с козырька крыльца. Потерев пострадавшее место и рассмотрев “метеорит” Владимир насупился – в его руках покоилась маленькая, едва не кукольная туфелька. Та самая, что утром выглянула из-под оборки юбок отцовской воспитанницы. Корф еще раз озадаченно почесал макушку, покосился на лукаво подмигивающее ночное небо. В доме тем временем дым стоял коромыслом. Натали и Андрей принимали поздравления, счастливо переглядываясь. Полина виновато шептала Карлу Модестовичу, поглаживая по отметине на лбу, на что тот морщился и что-то бурчал. Миша с Лизой уже шептались в уголке, восторженно сияя друг другу улыбками. Старшее поколение умиленно осушало бокалы, обмениваясь приятными надеждами и комментариями. Незамеченный, Владимир метнулся к лестнице. На площадке второго этажа было пусто, и он направился к комнате Анны. Шушуканье донеслось из-за двери. - Сонечка, простите, тесновато вам, придется потерпеть. Но не выдавать же себя. Утром туфельку вашу найдем, и я пришлю. Никому-никому не скажу. Младшая княжна сопела, потом ойкнула и вышла в коридор. Тесная обувь заняла все ее внимание, и она не заметила оттопыренной портьеры окна. Неловкие шаги стихли внизу, веселый гул и звон сказали молодому человеку, что его время пришло. И не стоит медлить – пока шаловливая судьба тоже не замела следы. Дверь мягко распахнулась, впуская его в теплую комнату. Искомая проказница сидела на кровати, озадаченно поглядывая на свои ножки – красноречивое одиночество ее туфельки заставило мужчину улыбнуться и изобразить притворно строгий вид. - Итак, вы тоже участвовали в этих забавах? И, позвольте узнать, на какую дичь, рассчитывали. Девушка вскрикнула, подскочила, испуганно сжалась. Владимиру захотелось самого себя пнуть – он ведь не обижать ее пришел, совсем наоборот. А побледневшая красавица залепетала: - Нет, вы не поняли… Я только развлекала ваших гостей. - То есть вы ни о ком не мечтали? – он надеялся подтолкнуть ее, засмущать глубоким своим голосом, полюбоваться мечущимся взглядом, нежным румянцем, но вышло не так. Девушка отвернулась, безжизненно опустив руки. - Я хорошо понимаю тщетность моих мечтаний. Как бы ни были милы друзья дя.. вашего отца и ваши, я никогда не стану им ровней. Нет, барин, я не мечтала. И туфелька моя должна была остаться на козырьке крыльца. Несчастный голосок рвал душу мужчины. Все доброе, что было в его душу, вложил он в свои слова. - И все-таки, она там не осталась. Хрупкая фигурка вздрогнула, огромные глаза впились в его лицо. - Вы… вы все расскажете? Но как же Иван Иванович? Он будет недоволен… Она еще что-то тараторила и вдруг захлебнулась словами – довольно улыбающийся Владимир вынул из-за пазухи ее туфлю. - Но… как? - Очень просто. И немного больно, но это я переживу, - ухмыльнулся он, приближаясь, - Вообще говоря, мадемуазель, вы не имели никакого права гадать, уже принадлежа мне. - Я принадлежу Ивану Ивановичу. И мне пора идти к нему. Отдайте туфлю, – на нежном личике воцарило строгое выражение. Владимир ухмыльнулся и завел руки за спину. - Просто так не получите. - Чего же вы хотите? – лед в ее голосе грозил заморозить весь Двугорский уезд. - Для начала – поцелуй, - вовсе не обескураженный барон дерзко ошарил красавицу взглядом. Смятение промелькнуло в голубых глазах, но опять сменилось усталым безразличием. Она шагнула ближе, неумело клюнула мужчину в подбородок (выше не дотянулась) и скорее отскочила. Отвела глаза: - Верните туфлю. Владимир протянул руку, но как только пальцы девушки коснулись искомого ею предмета, отдернул вверх. Дважды она подпрыгивала за столь близкой приманкой, но тщетно – коварный барин продолжал играть в кошки-мышки. - За такой, с позволения сказать, поцелуй, разве что показать ее могу. - Вы мошенничаете! – возмутилась красавица, даже топнув ногой. - А вы желаете отделаться подешевле. Не выйдет! Или целуете меня по-настоящему, или идите босой. Кстати, за шельмовство я с вас и вторую стяну. - Вы не посмеете! - Я?! Это что, вызов? Уже через мгновение Анна оказалась перекинутой через плечо довольного самодура, в следующее – лишилась всей обуви, а на сладкое ее уронили в подушки на кровати. Улыбающийся Владимир разглядывал сотворенный им натюрморт, демонстративно запихивая туфельки в карман сюртука. Девушка хватала ртом воздух. - Вы что-то хотели еще сказать? Ну и упрямица же вы. Но с другой стороны, должны же у нас с вами быть общие недостатки. Анна отползла подальше, попыталась поправить платье. - Владимир, пожалуйста. Вам нельзя быть здесь. - Так и выпроваживайте меня скорее. Одна туфля за поцелуй. - А другая за второй? - Вот видите, и вам эта идея нравится. Целоваться не так страшно! Но не будем забегать вперед. Выкупите сначала первую! Бедняжка едва не плакала от обиды. Поцелуй… Это же дар любви, созданный, чтобы завершить взаимные признания, знак доверия, нежности. А этот… барин превращает его в разменную монету. И главное – ей ведь никуда не деться. Она решила не трусить, поднялась, гордо вздернула нос, подошла к Корфу и сообщила: - Должна вас предупредить, что просто не умею этого делать. Поэтому вам придется быть снисходительным. - Я предпочту вас научить. Смелее, Анна. Это же честный торг. И наклонился ближе. Она сердито стрельнула глазищами, зажмурилась и потянулась к его рту. Как странно – мужские губы были не твердыми, как казалось, не сухими. Ее встретило мягкое прикосновение тепла, бережная ласка. Оказалось, дыхание действительно можно пить, как волшебный напиток, а язык может поведать гораздо больше без слов. Тело растаяло в объятии сильных рук, голова закружилась. Искуситель поднял голову, открыто любуясь ею. - Анечка моя… Смущенная красавица попробовала вернуть себе независимость. - Так вы довольны платой? Владимир захихикал, распахнул сюртук: - Забирайте! Девушка побагровела. Этот негодяй мучает ее все изощреннее. Отведя глаза, она наощупь нашла свою пропажу и с силой потянула, раздался треск. - Анна, вы так пылки. Растерзать меня желаете? - Всего лишь вернуть похищенное. - Ну, так его и возвращайте. Зачем же щекотаться? Или вы так заигрываете? Пикировку прервал громкий стук в дверь и тревожный голос Ивана Ивановича. - Анечка, ты у себя? Все в порядке? Красавица сжалась, мечтая провалиться сквозь землю, но не успела. Молодой барон вновь обхватил хрупкую фигурку и жизнерадостно прокричал: - С ней все хорошо, отец. Вошел старый барон, увязавшаяся за ним княгиня и прихваченный ею Оболенский. Оценив количество свидетелей, Владимир позволил Анне вырваться из рук. Иван Иванович изобразил немую сцену, Мария Алексеевна, не скрывая, отмечала цепким глазом и беспорядок в одежде барона, и растрепанность пунцовой Анны, и примятую кровать. Оболенский любопытно ждал развития сюжета, игриво приподняв бровь. - Володя… что ты тут делаешь? - прохрипел, наконец, хозяин дома. - Я? Пришел вернуть Анне туфлю. Она тоже гадала сегодня, на мое счастье. - Но мне казалось, вы не ладите… - лепетал отец, пытаясь справиться со столь резкими поворотами жизненной реки. - Каюсь, папа, было, но это в прошлом. Сегодня на меня снизошла благодать, точнее, она свалилась с крыши, - молодой человек мечтательно махнул в воздухе изящной туфелькой, - Так что вы можете, не медля, поздравить и нас. Я сделал Анне предложение. Красавица издала странный всхлип, вытаращив глаза. - И она согласилась? – княгиня иронично подняла брови, наблюдая за ошеломленной девушкой. - Конечно. Разве она целовала бы меня, не будучи невестой? Мария Алексеевна, помилуйте, подобное поведение не допустимо. Нареченная без сил опустилась в кресло. Владимир заботливо присел рядом. - Дорогая, ты взволнована. Принести воды? - Шампанского! – лихо рубанул воздух Оболенский. - А как же театр? – проныл старый барон. Сергей Степанович открыл было рот, поясняя, что театра в доме Корфов куда больше, чем на Императорской сцене вместе взятой, но его опередил довольный жених. - Папа, ну сами решайте, что вам дороже – ее карьера актрисы или наше счастье и ваши внуки. Внуки, очевидно, перетянули чашу весов. Пока старики галдели, молодой барон опустился на колено у кресла Анны, трепетно глядя, надел на ее ножку туфельку. - Зачем? – прошептала она с болью. - Затем, что люблю. Просто чтобы это понять, я должен был сначала набить на голове шишку. Я тебя люблю. В тот вечер гости задержались, но иначе и быть не могло. Вино лилось рекой, тостовали за все пары разом и каждую отдельно. Только глубокой ночью, усталые Долгорукие решили удалиться восвояси. Пока родители обменивались приглашениями с хозяевами, а Лиза и Андрей нежно прощались с обретенными половинами, Соня вышла на крыльцо. Интересно, где он, ее жребий? Неужели таки угодил в сугроб и не судьба юной княжне узнать, откуда ждать ее суженого? Печальные мысли прервало вежливое покашливание. Соня обернулась, чтобы в свете луны разглядеть стоящего перед нею красивого парня, настоящего богатыря с доброй улыбкой на лице. А следом ахнуть и сладко зардеться. - Барышня, это кажется, ваше? В руках витязя без кольчуги лежала ее туфелька. Конец |