Грех

Автор: Rita Рейтинг: R Жанр: альтернатива, зарисовка Герои: Анна, Владимир Пейринг: Анна/Владимир Время действия: Анна приходит в спальню Владимира перед дуэлью "Это грех... - прошептала она. - Почему же мне ни капельки не стыдно?" Мужчина на миг отнял губы от ее груди и, подняв к ней темноволосую голову, серьезно сказал: "В любви нет греха". - "Но я ведь люблю другого!" - подумала она, и вдруг осознала, что далеко уже не уверена в этом. Его признания ошеломили ее. "Вся моя жизнь принадлежит только вам", - сказал он ей, и все ее существо рванулось ему навстречу. Как она ждала, как мечтала услышать эти слова, когда, совсем еще девочкой, изо всех сил старалась скрыть свое волнение при виде приезжавшего на каникулы из Петербурга стройного красавца кадета! Она похоронила эту мечту в сокровеннейших тайниках своей души, там, где даже он не мог осквернить ее своим пренебрежением и насмешками. Похоронила так глубоко, что забыла о ней. Она сама не знала, почему пришла к нему в эту ночь. Она действительно была готова на все, чтобы предотвратить дуэль и спасти их обоих, но это была лишь внешняя сторона ее правды. То, что тяжелым, смутным клубком лежало за ней, заставляло ее заливаться краской, подкашивало ноги, бешено учащало пульс. Вновь и вновь она видела перед собой его горящий, снедающий ее полуобнаженное тело взгляд, ощущала на коже жар его поцелуев, и всякий раз, когда это случалось с ней, она слышала его зов. Она никогда не призналась бы себе в этом, но что-то по ту сторону ее сознания упорно твердило ей, что если она не откликнется на этот зов, то изменит себе и своему предназначению в жизни. Это было сильнее ее воли, сильнее стыда, сильнее ее понятий о чести. И она пришла к нему. *** Вернувшийся к прерванному занятию мужчина слегка прикусил зубами ее сосок, заставив ее исторгнуть протяжный стон. Господи, да что же это с ней такое?! Его ладонь, прежде ласкавшая другую грудь, сладкой тяжестью легла на живот. Его прикосновения обжигали. Она запустила пальцы в его черные, как вороново крыло, волосы и, изогнувшись, прильнула к его напряженному телу. Оно отозвалось дрожью. "Что ты делаешь, глупенькая? - простонал он. - Еще рано". Рано для чего?! Она почувствовала против своего живота что-то горячее и твердое, но он тут же отстранился и приник к ее рту поцелуем. Нежно, но настойчиво он заставил ее разомкнуть губы. Было что-то опьяняюще бесстыдное в том, как его язык, вторгшись ей в рот, коснулся ее собственного языка. И когда она, окончательно теряя голову, робко ответила ему, его рука скользнула еще ниже, в истекающее влагой средоточие ее женственности. ...Она раскачивалась на волнах, которые то опускали, то поднимали ее, угрожая накрыть с головой, и слышала свои собственные стоны. Ей казалось, что еще миг, и она задохнется от пронизывавшего все ее тело томления. Инстинкт подсказывал ей, что в его власти подарить ей то неизвестное, чего она жаждала сейчас больше всего на свете. "Володя... - прошептала она, проведя рукой по его щеке. - Пожалуйста..." Он вздрогнул и, взяв в руки ее лицо, стал покрывать его лихорадочными поцелуями. Потом осторожно развел ей колени и накрыл ее своим телом. Боль была резкой и неожиданной, и она посмотрела на него обиженно, как ребенок. "Прости, маленькая, скоро пройдет", - прошептал он, задыхаясь. Он был напряжен и слегка дрожал, и она поняла, что он сдерживается из последних сил, боясь вновь причинить ей боль. "Глупый..." - пробормотала она и, обхватив его руками за шею, привлекла к себе. Он был прав: боль скоро прошла, и ее сменило немыслимое, непостижимое ощущение. Владимир был в ней, и каждое его движение как бы сплавляло их друг с другом, постепенно превращая в единое целое. Не только она принадлежала Владимиру, но и Владимир принадлежал ей! Это было так прекрасно, так... правильно, что она, не выдержав, закричала: "Не уходи! Только, пожалуйста, не уходи!" Как бы отвечая ей, Владимир коротко застонал и сделал еще один яростный толчок. Что-то как бы лопнуло внутри нее, и она в блаженном беспамятстве забилась в его руках. *** "Как ты, Анечка?" - осторожно спросил Владимир, склоняясь над ней. Анна открыла глаза. Она смутно помнила, как он наполнил ее своей влагой, как тяжело дыша откатился в сторону и как, изнеможенная, она смежила веки. Сколько времени прошло с тех пор? Очевидно, она задала этот вопрос вслух, потому что Владимир улыбнулся и сказал: "Минут пять". У него был такой довольный вид, что она вдруг испытала прилив раздражения. "Надеюсь, дуэль теперь не состоится?" - воинственно спросила она, желая стереть с его лица самоуверенную улыбку. - "Нет, не состоится, - ответил он и улыбнулся еще шире. - Но ведь ты пришла ко мне не только из-за этого, не так ли, Анечка?" Анна смотрела на него и молчала. "Обними меня за шею", - вдруг сказал он. Она послушалась, и он, подхватив ее на руки, отнес за ширму, где был тазик и кувшин с теплой водой. "Тебе нужно обмыться", - объяснил он, и тут же принялся за дело. Она не протестовала. Перемежая свои действия поцелуями, он смыл с ее тела следы любовного поединка, насухо вытер ее и, завернув в полотенце, усадил на стул. Затем обмылся сам, накинул халат и перестелил постель. "Я не знаю, зачем я пришла к тебе", - сказала Анна, когда он, закончив со всеми делами, вновь подошел к ней. Было немыслимо говорить ему "вы" после того, что произошло между ними. "Я не могу ответить на твой вопрос". Владимир засмеялся и привлек ее к себе. - "Ну и не надо, - сказал он. - Главное, что тебе было хорошо со мной". "И тебе даже не интересно узнать, люблю ли я тебя?" - обиженно спросила она. - "Я узнал все, что мне нужно, - ответил он спокойно. - Ты хорошая актриса, Аня, но только не в жизни". Анна хотела что-то возразить, но он уже овладел ее губами. Поцелуй был долгим, томительным, дурманящим сознание. "Я люблю его, - вдруг подумала она. - Господи, как же я его люблю! Всегда любила". Анна не помнила, как они снова очутились в постели, и пришла в себя лишь когда поняла, что с упоением осыпает его грудь и живот быстрыми, беспорядочными поцелуями. Он взял ее ладонь и, поцеловав, осторожно опустил на свое орудие любви. Оно стало расти и твердеть от ее прикосновения, и это одновременно и ошеломило, и восхитило ее. "Люби меня, милый, - сказала она, прильнув к нему. - Люби меня, а я буду любить тебя. Всю жизнь, пока не прогонишь". *** "Завтра у нас два дела, - сказал он сонно, когда они, обессиленные, лежали рядом, так и не разомкнув объятий. - Первое - послать записку Репнину..." - "А второе?" - спросила она, с трудом водя заплетающимся языком. - "А второе - договориться с отцом Георгием о дне свадьбы". - "Чьей свадьбы?" - хотела спросить Анна, но губы ее лишь беззвучно шевельнулись, и она погрузилась в глубокий сон. КОНЕЦ