Повторить жизнь

Рейтинг: РG-13 Жанр: Фэнтези, с путешествиями во времени Герои: Владимир, Михаил, Ольга, Анна, Надежда Николаевна Оленина, и некоторые другие Пейринг: ВА Примечание: AU. Автор коллажей Скорпион. Жаль, что нельзя жизнь повторить, Чтобы тебе ее вновь подарить... 1839 год Цесаревич Александр оценивающим взглядом окинул молодого офицера, навытяжку стоявшего перед ним: - Поручик? - Репнин. Князь Михаил Репнин. Новый адъютант Вашего Высочества. Александр задумчиво повел бровью и подошел к новому адъютанту, присланному к нему отцом. - Очень приятно, князь. Много о Вас наслышан. А знаете, какое у Вас будет первое поручение? Мы поедем на бал к графу Потоцкому, и Вы не увидите ничего особенного в том, что я буду танцевать с фрейлиной ее величества, пани Ольгой Калиновской. Вы вообще не увидите, что я с ней танцую! Александр уже был готов к отповеди, которую не применит направить на него всегда правильный поручик Репнин, чья репутация предшествовала ему самому, и о котором он уже был много наслышан от прелестной княжны Натали Репниной, подруги блестящей фаворитки его высочества, Ольги Калиновской. Но, к его удивлению, молодой князь заговорщицки улыбнулся, тряхнув русой челкой, и весело и непринужденно подмигнул цесаревичу. - Конечно, Ваше Высочество! – князь лишь на мгновение повернулся спиной к Александру, и вот уже вновь смотрел на него, улыбаясь, и протягивая бокал шампанского. - За успех нашего предприятия! Александр удивленно, но вполне удовлетворенно улыбнулся своему новому адъютанту, и взял бокал. Звон хрусталя огласил полное согласие молодых людей. Через несколько минут князь Михаил Репнин в одиночестве покинул дворец и, сев в карету, приказал кучеру гнать к особняку графа Потоцкого. *** Высокая сероглазая шатенка, облаченная в белое бальное платье и сверкающие бриллианты, пронзительным взглядом окинула бальную залу. Ее холодные, как блеск в изобилии надетых бриллиантов, глаза остановились на высоком брюнете в белом мундире и домино. Их взгляды встретились. Красавица чуть заметно нагнула голову, ее губ коснулась призывная улыбка, и молодой офицер криво усмехнулся и вальяжным шагом направился в ее сторону. Подойдя, склонил голову в полном достоинства поклоне. - Сударыня, позвольте пригласить Вас на этот танец! - С удовольствием, сударь, - Ольга Калиновская, а это была она, изящно протянула для поцелуя тонкую руку и последовала за поручиком. А он вел ее в танце, не отводя глаз от ее призывающего взгляда. - Сударыня, Вы – моя звезда, сияющая ярче всех на небосводе. Я впервые увидел Вас шесть месяцев назад и не переставал искать встречи с Вами! - Сударь, не слишком ли долог срок? Я уже перестала надеяться, что Вы станете искать встречи. - Значит, и Вы заметили меня? Сударыня, я – счастливейший из смертных, ведь богиня снизошла с небес и обратила свой взгляд на меня... Любезности лились рекой, вливаясь в океан изысканного флирта, и барон Владимир Иванович Корф, увлеченный своей прекрасной партнершей, переставал замечать все вокруг. А между тем его богиня изредка окидывала зал пронзительным взглядом, который, наконец, остановился на вошедшем князе Репнине. Воспользовавшись движениями танца, Ольга незаметно кивнула новому адъютанту Его Высочества Александра, и, как ни в чем не бывало, продолжала кокетничать с молодым бароном. Михаил же присоединился к зеленоглазой красавице Натали и ее жениху князю Андрею, завязывая легкую беседу. «Сей поцелуй, дарованный тобой...» - внимание Михаила Репнина привлекла невысокая белокурая девушка, стоявшая возле рояля, чей божественный голос наполнил залу. Молодая дебютантка привлекала взгляды, ее голос услаждал слух. - Это Анна, воспитанница барона Корфа, - раздался у самого уха князя голос Натали, - Сегодня она поет здесь для Оболенского. Дядя думает дать ей позицию в императорском театре. - Анна... – задумчиво протянул Михаил. – Пожелай мне удачи, сестричка. - И, подмигнув Наташе и поцеловав ей руку, Репнин оставил ее князю Андрею Долгорукому и быстрыми, решительными шагами направился в сторону барона Ивана Ивановича Корфа и князя Оболенского, к которым только что присоединилась обольстительная Анна. Щелкнув каблуками, поцеловал протянутую руку: - Позвольте представиться, князь Михаил Репнин. Признаюсь, очарован Вашим голосом и красотой, Анна! - Вы мне льстите, князь. -Зовите меня просто Миша! - Миша... – восхищенные серые глаза сияли, как звезды. - Позвольте пригласить Вас на этот танец! - Михаил уверенно вывел Анну в центр зала и закружил в вальсе. Восторженная девушка счастливо улыбалась, чувствуя себя принцессой, и завороженно смотрела в ласковые глаза своего рыцаря. - Шампанского? – через мгновение Михаил уже протягивал ей бокал. Не отрывая взгляда от его глаз, Анна пригубила восхитительный напиток и осушила бокал. Часы начали бить полночь, когда смертельно побледневшая Анна стала медленно оседать на пол. Кружащийся с Ольгой Калиновской, Владимир Корф вдруг заметил непонятное движение зала. Проследив за взглядами остальных, молодой дворянин похолодел и бросился к лежащей на полу Анне и стоящему рядом Михаилу Репнину. С последним ударом часов крепостная воспитанница барона Корфа, Анна Платонова, вздохнула в последний раз. Подоспевший хозяин обнаружил ее мертвой. Прижимая к груди бездыханное тело девушки, молодой барон смог лишь прошептать: «Нет», обводя зал вмиг помертвевшим взглядом, а из-за колонны невдалеке за происходящим наблюдали полные отчаяния и боли другие серые глаза. Через два дня барон Владимир Иванович Корф был убит на дуэли. Причиной ссоры стала бывшая любовница цесаревича Ольга Калиновская, утверждавшая, что была скомпрометирована бароном. Вызов был прислан ее кузеном, графом Шуваловым. Проверенный секундантом барона, Михаилом Репниным, пистолет не дал осечки… 1985 год. Лейтенант Владимир Корф поправил форму и криво усмехнулся своему отражению в зеркале. Праздничный бал должен начаться через час и молодой человек не мог дождаться начала торжества. Месяц назад Владимир вернулся с очередного военного задания, и теперь у него впереди несколько недель отпуска, а вчера отец говорил, что Анна, живущая у них в доме уже много лет, будет петь на этом балу. Но вот зачем ей все это? Многообещающий юный дипломат, перед ней были открыты все дороги, но Анечка, очевидно, не смогла отказать своему любимому благодетелю, много лет мечтавшему, что девушка станет певицей. Да и сказать по-правде, сам же Владимир тоже с нетерпением ждал ее выступления: ему всегда нравилось, как она поет, правда, повзрослев, он стал этот факт тщательно скрывать. Мысли об Анне привычно отразились глубокими морщинами на лбу молодого человека: Анна всегда очень много значила для него. Когда-то, очень давно, еще юношей он понял, что эта маленькая большеглазая девочка заслонила для него весь мир. Наивный, долгое время он надеялся, что наваждение исчезнет в разлуке, но в каждой женщине искал ее, ее он видел в мечтах и сновидениях, к ней стремился, и годы разлуки не стерли ее образ из сердца, по-прежнему учащающему темп при одной только мысли о ней! И вот теперь, опытный мужчина слегка улыбнулся своим мыслям, он должен признаться ей! Сегодня же он это и сделает! Пока не поздно: лучший друг, Михаил Репнин, давеча признался, что встретил девушку своей мечты, и уже знает, что они созданы друг для друга! Эх Миша, Миша, последний романтик! Владимир долго подшучивал над другом, а потом, провожая Мишку, Корф вдруг заметил, как изменилось лицо друга, и понял, что тот видит свою мечту. Проследив за его взглядом, похолодел: в окне второго этажа стояла Анна! Нет, прости Миша, но эта девушка твоей не будет! Ищи, так сказать, другую «ля фамм»... Анна станет его, Владимира, женой! *** Уверенным шагом Владимир зашел в бальный зал, огляделся по сторонам, кивнул сестре Миши, Наташе Репниной, ее жениху и своему другу детства, Андрею. Но напряженный взгляд искал ее, его Анну! Неожиданно, небольшая нежная ручка легла на плечо: - Владимир? Сколько лет, сколько зим! Потанцуем? - Оля? Какими судьбами? Конечно! Владимир позволил увлечь себя в другой зал, и они присоединились к танцующим парам. Речь Ольги лилась рекой, и он отвлекся и пропустил тот момент, когда в помещение, в сопровождении его отца, вошла хрупкая белокурая девушка и прошла к роялю. «Сей поцелуй, дарованный тобой...» - Ее голос заполнял зал, лился, словно чистый ручеек, дарил наслаждение, как глоток воды в жару. Анна пела, отмечая небольшую толпу слушателей и обводя зал взглядом, словно пытаясь найти кого-то. Высокий русоволосый молодой человек, молча наблюдавший за всем происходящим, отделился от колонны. Ухмыльнулся, отыскав взглядом кружащихся в танце Ольгу и Владимира, и направился в сторону юной певицы, только что закончившей романс и теперь принимающей поздравления и слушающей восхищенные комплименты. - Это было божественно, Аня, просто божественно! - Он сжал протянутые руки в своих и, восхищенно глядя на девушку, поцеловал ее запястья. - Миша, да полно! Вы мне беззастенчиво льстите! Я ведь пою только для развлечения! – Аня нежно улыбалась сияющему молодому человеку, лучшему другу Владимира, который открыто показывал свое восхищение. Владимир... Он ведь должен был быть здесь сегодня, она так хотела петь для него, только поэтому и согласилась, зная, что Володе с детства нравится, как она поет! Она ведь так ждала его все это время, так считала дни, да что там дни, минуты до его возвращения. Но, похоже, у сына опекуна нашлись дела поважнее. - Анечка, быть может, потанцуем? – Михаил Репнин галантно протянул руку и, сжав тонкие пальцы, увлек ее в зал, где они закружились в танце, улыбаясь друг другу. - Шампанского? – Учтиво осведомился Миша через некоторое время, и прежде чем Аня могла возразить, повернувшись к ней спиной, казалось, лишь на мгновение, уже протягивал ей бокал. Девушка взяла бокал из рук Михаила, по-прежнему нежно глядя в его мягкие глаза, и поднесла его к губам. Часы начали бить полночь, когда смертельно побледневшая Анна начала медленно оседать на пол. Кружащийся с Ольгой Калиновской Владимир Корф вдруг заметил непонятное движение зала. Проследив за взглядами остальных, молодой человек похолодел и бросился к лежащей на полу Анне и стоящему рядом Михаилу Репнину. С последним ударом часов, юная воспитанница Ивана Ивановича Корфа, Анна Платонова, вздохнула в последний раз. Подоспевший Владимир обнаружил ее мертвой. Прижимая к груди бездыханное тело девушки, молодой офицер смог лишь прошептать: «Нет», обводя зал вмиг помертвевшим взглядом. Он уже не осознавал, что приехала «Скорая помощь», не чувствовал, как кто-то пытался разомкнуть его руки, чтобы врач смог осмотреть ее, не понимал, что делали эти люди, безуспешно пытающиеся вернуть ее. В памяти лишь остался виноватый взгляд немолодого доктора, который, отводя глаза, проговорил: «Простите, но ничего уже сделать нельзя... Простите...» Через несколько дней лейтенант Владимир Корф отбыл в действующую армию, потребовав и получив задание в одной из самых горячих точек планеты. Жизнь больше не имела смысла. 2021 год http://10pix.ru/view/3861/2051690/ Полковник в отставке Владимир Корф в полном одиночестве сидел за столиком на улице возле небольшого кафе и потягивал коньяк. Весенний день был солнечным и вполне теплым, свежая зелень радовала глаз, и, казалось, весна была не только в воздухе, но и светилась в улыбках на лицах случайных прохожих, спешивших по своим делам. Вот только Владимиру до этого не было ровным счетом никакого дела! Ни пробуждение природы, ни ее красота уже давно не радовали его сердца. Порой ему казалось, что и сердца-то уже давно нет, что оно заледенело в тот день, тридцать шесть лет назад, когда он держал на руках бездыханное тело той, кто была его любовь и мечта, его жизнь. Что было потом? Более трети века существования и попыток свести счеты с жизнью. Долгие годы скитаний и боев, где он пытался влезть в самое пекло, выбирал самые опасные задания, одним словом, лез под пули. Одна военная операция сменялась другой, и он участвовал во всех, но даже не обращал внимания, с кем воюет. Он играл со смертью, дразнил ее, зазывал, но та, казалось, отказывалась его замечать и проходила стороной. Падали товарищи, приходили похоронки, лишь Владимир Корф продолжал подставляться под пули, которые избегали его. Странные совпадения и стечения обстоятельств тоже, казалось, были на его стороне. Как-то так получалось, что его частенько вызывали в штаб или отсылали по каким-то поручениям, обычно по приказу полковника Надежды Николаевны Олениной, в то время, когда его отряд попадал в очередную перетряску. И он оставался жить. Его называли счастливчиком, везунчиком, а он лишь пожимал плечами и продолжал искать неприятности, опасности, пекло. Полковник Оленина... Она стала его добрым ангелом-хранителем, или может быть, злым роком? Высокая худощавая женщина с огромными выразительными карими глазами и коротко остриженными рыжими волосами. Оленина и Корф почти не встречались, но каким-то образом ее приказы всегда вытаскивали его из пекла, и он выживал, избегал очередной засады. Он сам осознал это только недавно, а когда понял, уже полковник в отставке, Владимир Корф постарался найти генерала Надежду Оленину, но она, казалось, исчезла. Но все в жизни кончается, и вот он вышел в отставку и покинул действующую армию, и вот теперь оказался здесь, в этом городе. Случайный город, случайные встречи, случайные друзья. Его самого мало что волновало. Скучающим взглядом он окинул улицу, и вдруг словно окаменел, увидев красивую молодую пару, быстрым шагом идущую по противоположной стороне тротуара. Русоволосый симпатичный молодой человек с непокорной челкой и блестящая красавица-шатенка, высокая, гордая, с яркими, как бриллианты глазами. Молодые и красивые. Не изменившиеся ни на день. Как будто они расстались с Владимиром только вчера, а ведь прошло более трети века. Тридцать шесть лет назад он видел их в последний раз. Тридцать шесть лет назад Владимир Корф кружил в танце с Ольгой Калиновской и, обнимая бездыханное тело Анны, видел подле нее Михаила Репнина. Как будто вчера. Разум отказывался понимать. Родственники? Дети? Кстати, что сталось с Мишкой и Олей после того вечера? А ведь оба исчезли, словно их и не было вовсе! Тогда, убитый горем, он даже не обратил на это внимание. Не искал с ними встречи, не узнавал о них. А ведь точно, куда они могли подеваться тогда? Почему то, что никто даже не вспоминал о них, никогда ранее не казалось ему странным? Шестым чувством, каждой клеточкой своего сознания, Владимир вдруг осознал, что нужно проследить за Репниным и Калиновской. Быстро бросив на стол купюру, Владимир вскочил из-за стола и уже собрался следовать за ними, когда небольшая рука крепко легла на плечо, удерживая его на месте. Возле уха раздался тихий приятный голос, журчащий как ручеек, как заклинание колдуньи, убеждающий слушать, заставляющий беспрекословно повиноваться, приказывающий подчиняться. - Вижу, ты их узнал, Володя. А теперь слушай. Слушай и запоминай. Стань тенью. Следуй за ними духом. Будь невидимым, но примечай все. Замечай и запоминай! Ничему не удивляйся, ответы на все вопросы ты узнаешь, но не сейчас. Сейчас время наблюдений, не объяснений. Заметь все события, подчеркни их и отложи в памяти. И еще. Ты пойдешь туда, куда никогда не думал попасть, в далекое прошлое. Но помни, когда ты вернешься, все будет по-другому! Чтобы ни происходило, не выходи из храма времени. Жди меня. Я тебя найду и все объясню. А сейчас иди. Ты должен их догнать. Следуй за ними. Словно окаменевший прежде, Владимир кивнул и быстро встал, но прежде чем броситься вперед, в погоню за прошлым, за теми, кто, казалось, существовал вне времени, повернул голову, чтобы посмотреть на свою таинственную собеседницу. Перед ним стояла, прямо смотря на него немигающими карими глазами, Надежда Оленина. Такая же, какой он ее встретил тридцать шесть лет назад. Не изменившаяся ни на йоту. Не постаревшая ни на день. *** Владимир спешил по улицам города, незаметно следуя за уверенно и быстро шагающими Михаилом и Ольгой. Но право, Репнин и Калиновская ли это? Что здесь происходит? Слова Олениной вновь приказом звучали в ушах: «Следуй... Наблюдай... Замечай... Запоминай... Ответы не сейчас...». И сущность военного подчинилась приказу: «Будет исполнено. Так точно». Он почти не замечал ничего вокруг, лишь отметив про себя несправедливость того, что он, Владимир, уже не мальчик, должен бегать за Мишкой-мальчиком. Внезапно Репнин и Калиновская остановились, Ольга что-то сказала своему спутнику, который кивнул, и они присели на скамейку в небольшом сквере. Неслышно ступая, Владимир подкрался поближе, спрятавшись за широким стволом векового дуба. Голоса теперь доносились до него вполне отчетливо, и он прислушался, затаив дыхание и пытаясь уловить каждое слово. - Лейтенант времени дала очень четкие указания, сначала близкое прошлое, потом далекое, – серьезно говорила Ольга. - Ну что ж, с 1985 годом мы разобрались, теперь дело за 1839! – голос Миши был холоден и спокоен, без тени эмоций. – Все должно идти по плану. Я уберу с дороги цесаревича Александра – дам ему снотворное – тогда ты сможешь беспрепятственно заниматься бароном. Не выпускай его из поля зрения ни на секунду! А я уберу объект. Мы должны будем задержаться на несколько дней: в этом времени погибнуть должны они оба. Указания были предельно ясны. – Миша встал. - Да. Конечно. Придется пару дней побыть фрейлиной ее величества, – Ольга слегка улыбнулась, но ее лицо уже через минуту было снова серьезным. – Я спровоцирую дуэль, а ты сделаешь так, чтобы наш барон с нее не вернулся. – Ольга тоже встала. – А сейчас пошли. Наше перемещение уже через 15 минут. Спутники быстро направились в сторону небольшого здания на другой стороне сквера. Ничего не понимающий Корф последовал за ними. Небольшая карточка мелькнула в руках Репнина и вошла в тонкую щель возле ручки. Негромкий щелчок, и дверь распахнулась. Михаил галантно пропустил Ольгу вперед и, даже не оглянувшись, последовал следом. Быстрый, словно молния, Владимир отделился от колонны и бросился к захлопывающейся двери. Успел. Оглядевшись по сторонам, зашел вовнутрь. Стерильно-белоснежное фойе было освещено сотнями ажурных факелов. Оно было большим, уходящим почти в бесконечность, размеры этого помещения явно не соответствовали тому, что можно было представить с улицы. Корф быстро оглянулся по сторонам. Ольга и Михаил удалялись по коридору, и он бросился за ними. Через какое-то время спутники остановились возле предмета, напоминающего зеркало, но висевшего в воздухе посреди круглого зала. Репнин дотронулся до края и набрал что-то на появившейся неизвестно откуда панели. Над «зеркалом» высветились непонятные буквы и четыре цифры: 1839. «Зеркало» вдруг изменилось, оно теперь казалось водной поверхностью, и Ольга и Михаил уверенно прошли в него и исчезли. Не думая ни о чем, Владимир бросился за ними. *** Ослепительный свет, странные звуки, чувство невесомости, словно что-то втягивает тебя вовнутрь, все это длилось лишь несколько мгновений, и вот Владимир уже стоит в ярко освещенном холле, звучит музыка, вдали танцуют пары. Женщины в ослепительных туалетах начала 19 века, мужчины в офицерских кителях и парадных фраках. Более с любопытством, чем с интересом, Владимир посмотрел на свое отражение в большом овальном зеркале: он тоже был облачен в темный фрак в стиле времени, его волосы были уложены немного по-другому. Быстро отметив свое местонахождение, он огляделся и, заметив Михаила, последовал в зал. Ольгу он отыскал сразу, она танцевала с высоким темноволосым офицером, и когда тот повернулся к полковнику во время очередного движения танца, Корф ахнул. Этот человек был он, вернее точная копия его, Владимира Корфа, лет около тридцати пяти назад. Немного проследив за танцующим самим собой, полковник вспомнил о Репнине. Но в тот же момент услышал аплодисменты, и ни с чем несравнимый и незабываемый голос запел «тот поцелуй, дарованный тобой». Анна. Владимир бросился в соседнюю комнату. Она стояла у рояля, его Анна, и все-таки другая. Нежно розовое платье в стиле времени, крупное золотое колье на шее. Голос лился ровно и ласково, переливаясь и играя всеми гранями, и девушка, казалось, всецело отдавалась музыке. Но что-то в ее лице было отлично. Словно она не была уверена, что имела право быть в этом зале, петь для всех этих людей. Его Анна никогда не была неуверенной в себе, эта же словно опасалась чего-то. Господи, как же давно он ее не видел! Полковник прислонился к колонне, внимая звукам любимого голоса, не замечая слезу, предательски катившуюся по щеке. Но не время для сентиментальностей! Оленина велела замечать все! И в первую очередь, надо выяснить, что делает Репнин. Михаил обнаружился недалеко, в обществе девушки точь-в-точь похожей на сестру Репнина его времени, Наташу, и ее мужа, Андрея Долгорукого. Молодой офицер неотрывно и немного, как показалось Корфу, хищно смотрел на Анну. Романс закончился, Наташа что-то сказала, Михаил ухмыльнулся и, поцеловав ей руку, направился в сторону Анны. Полковник Корф снова отыскал ее глазами. Теперь Анна стояла в обществе его отца и дяди Михаила, директора театра Сергея Степановича Оболенского. Михаил что-то сказал, галантно склоняясь к руке девушки, та восхищенно взглянула на него, и потом последовала за ним на паркет, присоединяясь к танцующим парам. Владимир снова обернулся, пытаясь взглядом отыскать своего молодого двойника, надеясь, что тот обратит внимание на Анну и Михаила, и вмешается. Но все внимание молодого дворянина было явно занято его блестящей партнершей в танце, и он не видел ничего вокруг. Ольга же изредка украдкой бросала взгляды то на старинные настенные часы, то на Репнина. Полковник Корф вздохнул, и снова обратил взгляд на Анну. Он видел, как Миша отстранился, что-то спросил и взял с подноса бокалы с шампанским. Быстрее молнии камень фамильного перстня блеснул над бокалом и из него высыпался белый порошок, лишь секунду бурлящий в бокале, и вот уже все как было! Все это заняло, казалось, лишь пару мгновений, и вот уже Репнин протягивает бокал Анне. Словно зачарованный, застывший на месте полковник Корф смотрел, как девушка подносит бокал к губам. Скованный по рукам и ногам голосом Надежды Олениной, колоколом звучавшим в ушах: «Ошибки будут исправлены, но не сейчас!» Часы начали бить полночь, когда на глазах у стоявшего за колонной полковника Корфа побледневшая Анна начала медленно оседать на пол. Полными отчаяния и боли глазами он наблюдал, как молодой барон Корф бросился к лежащей на полу Анне и, прижимая к груди бездыханное тело девушки, беззвучно шептал «Нет», обводя зал вмиг помертвевшим взглядом… Очнулся Владимир уже в белоснежном зале института времени возле «зеркала», которое, как он теперь понимал, и было порталом времени. Обессилено прислонился плечом к стене и замер, пытаясь собраться с мыслями, привести их в порядок. Странная слабость окутывала словно кокон, не давала вздохнуть. Комната, казалось, медленно кружилась, перед глазами была пелена, глаза перестали видеть вокруг себя, но даже это было не главное. В голове возникали неясные образы, то ли мечты, то ли воспоминания, сначала размытые, словно полузабытые сны, но потом становящиеся все более отчетливыми. Словно бы пелена медленно поднималась с памяти, допуская ранее запретные образы, и они становились все ярче и ярче, и сознание вдруг шептало: это не мечта, не сон, это быль. Тот бал, бал, на котором Анна умерла, виделся теперь совсем по-другому. Вот он, Владимир, медленно подходит к Анне, оттесняя Мишу, и, улыбаясь и глядя ей в глаза, произносит: «Дама уже обещала этот танец мне...» Озарив его счастливой улыбкой, Анна кладет ему руку на плечо, и они кружатся в танце, теряясь в музыке и друг друге... Вот он выводит ее на балкон, точнее, они выбегают из душного зала, взявшись за руки и смеясь, как дети, он кружит ее, шепча, что любит, всегда любил, только ее, ее одну. Анна смеется, нежно шепчет в самое ухо: «Да, я тоже люблю тебя, тебя одного, всегда...». А потом их губы сливаются в поцелуе, нежном, страстном, обещающем вечное блаженство... Вальс Мендельсона, сияющие счастьем, они с Анной стоят рука об руку, солнце светит так ярко, и кажется, что весь мир улыбается вместе с ними, что счастье будет длиться вечно, что никто и ничто никогда не встанет между ними! Голос миловидной женщины: «Объявляю Вас мужем и женой!» Лучезарная улыбка Анны, снова поцелуй... Картинки вихрем проносятся перед глазами, спеша, сменяют друг друга... Тишина и полумрак спальни, нежность, и страсть, и блаженство... Он целует ее лицо, плечи, руки, спускается ниже, становится с ней одним целым, и лишь голос, тихий голос любимой шепчет его имя, и словно вздох, словно клятва звучат вечные слова: «Я люблю тебя!»... Морозный зимний день кажется светлее и теплее летнего, или это просто ему кажется, что ничто не может сравниться с этим днем? Он встречает Анну из роддома, она выходит с его сыном на руках. Его сыном... Снова спешат перед глазами воспоминания, картины непрожитого прошлого, прошлого, отобранного у него чьей-то безжалостной рукой... Маленькая девочка, его дочка... Первые шаги, первые слова, первый класс... Перечеркнутая жизнь. Непрожитая жизнь... Владимир медленно приходил в себя. Комната снова приобретала четкие очертания, голова больше не кружилась, вновь способные видеть глаза сконцентрировались на стоящей перед ним Надежде Олениной. Ее печальные и всезнающие глаза встретили полный отчаяния и боли взгляд Владимира. С вмиг пересохших губ сорвалось лишь одно слово: - Почему? - Почему что? – она смотрит серьезно, но в глазах плещется сострадание. – Почему ты забыл, почему вспомнил, или почему у тебя отняли рай? – Та, кого он всю жизнь знал как полковник, а потом и генерал Оленина, крепко и уверенно берет его под руку и ведет куда-то, мимоходом оглядываясь по сторонам, будто опасаясь чего-то, будто пытаясь успеть, увести его отсюда. Они останавливаются в небольшой комнате, посреди которой успокоительно журчит вода в искусственном роднике среди камней, изысканная зелень незнающих невзгод деревьев, растущих в кадках возле окон, ласкает глаз. Владимир не сопротивляется, когда его сажают на скамью у воды, в его руках непонятно каким образом оказывается чашка с горячим напитком. Даже не фиксируя в воспаленном мозгу, что он пьет, Корф делает несколько глотков горячей, сладкой жидкости. Напиток согревает изнутри, приятным теплом разливаясь по телу, каким-то образом приводит мысли в порядок. Надежда Оленина внимательно смотрит на него, потом забирает чашку из рук и начинает свою речь. - Ты забыл, потому что этого уже не было. Прошлое было переписано, изменено теми, кто пришел из будущего, и твоя жизнь пошла по другой колее. Ничего, что ты сейчас вспомнил, больше не было. В твоем новом прошлом Анна умерла, и этим была изменена череда событий, относящихся не только к тебе, к слову сказать. И как последствие этого, ты потерял семью, счастье. Бросился искать смерть. Кстати, ты хоть представляешь, скольких усилий мне стоило отводить ее от тебя все эти годы? Я, конечно, не жду благодарности, но все же... - Так это все-таки были Вы? Надо мной всегда подшучивали, что госпожа смерть просто не хочет меня, а оказывается... - Да. – взгляд Олениной стал серьезным. – Ты был нужен мне сегодня. И для этого я должна была оградить тебя от опасности, сохранить тебя все эти годы. В жизни не бывает столько совпадений, Володя. Ох, и пришлось же мне покрутиться, спасая твою шкуру все эти годы! Ты ведь не просто в самое пекло лез, ты сам масло в огонь подливал. Надежда Оленина улыбнулась своим воспоминаниям, а Владимир лишь пожал плечами, словно говоря: «Мне было все равно». Оленина, однако, снова перешла к делу. - Но довольно об этом. Следующий твой вопрос был, почему ты вспомнил. Ты сейчас находишься во дворце времени, возле портала времени, и, кроме того, ты сам только что прошел через этот портал. Изменения времени, его преломления, альтернативы, созданные извне, влияние на прошлое из будущего – они все не властны здесь. В эпицентре действия портала, который распространяется на территории этого здания, истинное прошлое, или течение времени, отделяется от изменений и альтернатив. Пока ты в храме времени, ты будешь помнить истину, но как только ты покинешь эти стены, снова все забудешь. А теперь самое главное: почему все было изменено, кому это было нужно... Оленина вздохнула и задумчиво устремила взгляд куда-то вдаль, мимо Владимира, словно его и не было вовсе: - Некоторое время назад относительно сегодня, в Институт Времени обратилась небольшая группа людей, представителей очень маленького и незначительного государства. Они предоставили какие-то доводы, скажу тебе честно, даже и не знаю какие, директору охраны Временного Континьюма, Мари Долгорукой. Мне кажется, были вовлечены большая сумма денег и шантаж, и Мари, всегда рьяно охранявшая чистоту течения времени, не смогла отказать им в услуге. Эти люди проанализировали историю своего государства, которое пришло в полный упадок лет двадцать назад и пришли к выводу, что причиной их падения стали неудачно для них проведенные переговоры в 1990 году. Эти переговоры были между их государством и соседней державой, в делегации были и представители России. Одна из дипломатов Российской делегации, специалист по культуре региона, заметила подвох. Обман был раскрыт, переговоры потерпели полный крах, а через какое-то время уличенное в обмане государство пришло в полный упадок. Впоследствии, их историки-экстремисты проанализировали события на компьютерной системе временного континьюма в программе «события-причины-последствия», и два события были названы как «точки изменения, или точка-фокус», то есть события, изменив которые можно изменить историю. Было постановлено, что, убрав дипломата, заметившего подвох, можно будет легко изменить исход переговоров и соответственно ход истории. Этим дипломатом была Анна Корф. Владимир тяжело сглотнул, чувствуя, как железные тиски сдавили грудь, и леденящий холод растекся по жилам, но все-таки нашел силы понимающе кивнуть. Однако образ хрупкой певицы в нежно-розовом платье, отравленной в далеком 19 веке, вдруг встал перед глазами. - Понятно, Анну нужно было убрать, чтобы изменить ход переговоров, но зачем было убивать ту девочку, похожую на Анну, которую я видел в 19 веке? Надежда прикрыла глаза, и продолжила: - Второй «точкой-фокус» была отмена крепостного права в России в 1861 году. Компьютер назвал это событие как второй ключевой момент, который было необходимо изменить. Если бы указ был издан лет на 20-30 позже, Россия бы развивалась по другой временной схеме и не принимала бы участия в переговорах. Та девочка, тоже Анна, была крепостной Корфов, из прихоти или со скуки воспитанная старшим бароном как дворянка. Красивая, умная, талантливая, она впоследствии стала женой молодого барона. Принятая при дворе, она являлась одним из факторов, заставивших молодого наследника престола Александра задуматься, так ли уж отличны крепостные от своих господ. Историки считают, что баронесса Анна Корф, которая, кстати, была близкой подругой императрицы Марии, немало способствовала тому, что в 1861 году был издан указ об отмене крепостного права. Оба ключевых события были предотвращены: обе Анны были ликвидированы агентами временного континьюма, внешне измененными в современников, имеющих доступ к объектам в ключевой момент. - Однако, жестко...- Владимир смог лишь пожать плечами, из последних сил сдерживая себя. Эта женщина так обыденно говорит обо всем! Об измененной истории, о «ликвидированной» Анне. А он-то уже почти начал считать ее своим другом! Оленина помолчала, словно решая, продолжать ли ей, наконец вздохнула и словно бы обреченно заговорила: - Я всегда была против радикальных мер, особенно в таком отдаленном прошлом, как 19 век. Менять надо наименьшее количество событий, и всегда стараться избегать ликвидаций, поскольку небольшие поправки могут принести большие изменения! Мы с Мари решили попробовать для начала лишь слегка изменить судьбы Владимира и Анны в 19 веке, и посмотреть, что будет. Мари осталась здесь, наблюдать за последствиями, а я переместилась в 19 век, «превратившись» в младшую сестру жены Ивана Корфа, стала его «близким и сердечным другом», добилась его полного доверия и убедила Ивана, что Анна должна стать актрисой. Чтобы предотвратить женитьбу Владимира на его бывшей крепостной, «предсказала» соседской княжне, Лизе, что она станет баронессой Корф, и всячески подталкивала и без того прыткую княжну к действиям. Все сработало! Иван Корф отдал свою крепостную в императорский театр, как мне говорили, шепча при этом моему портрету, что я бы гордилась ею, его сын женился на Лизе Долгорукой, и вскоре погиб вследствие несчастного случая на охоте. Мне кажется, смерть была желанна ему, он ведь всю жизнь любил Анну! - Оленина перевела дыхание и пожала плечами. – Если честно, то я думала, он просто сделает Анну-актрису своей содержанкой, и все будут счастливы, но подобное предательство даже и нелюбимой жены оказалось неприемлемо для него. Анна тоже вскоре угасла, жизнь актрисы – не сахар. Крепостное право было отменено на 20 лет позже, Россия развивалась медленнее и не участвовала в переговорах в 1990 году, и заказавшая изменения сторона очень возвысилась. Но изменения в будущем – нашем настоящем – были радикальны! Придя в силу, экстремисты устроили настоящий геноцид в своем районе! Мари пришла к единственно правильному решению, что наши изменения необходимо аннулировать, и переместилась в 19 век, «превратившись» в мать княжны Лизы, Марию Алексеевну Долгорукую. Старший барон Корф был ликвидирован – отравлен – до того, как он смог сделать Анну актрисой. Лизу срочно выдали замуж за кого-то другого, чтобы не мешала, Мари, кстати, было безразлично, за кого. Худо-бедно, все вернулось на свои места, Владимир женился на Анне, история вернулась в изначальное русло. Но как ты понимаешь, теперь события уже не под нашим контролем, мы были отстранены от дела, и изменениями занялись другие. Двое ликвидаторов были посланы сначала в 1985, а потом в 1839 год. Мы с Мари настоятельно рекомендовали менять события сначала в ближнем, а потом далеком прошлом, соответственно давно установленным директивам. Лист доводов не настолько важен, хоть и достоверен, но главной причиной для нас с Мари было другое: это позволит тебе прожить жизнь по измененному сценарию, а потом увидеть знакомых тебе ликвидаторов, и увидеть изменение прошлого в действии! А если восстановить время, нам сознательно помогут те, кто непосредственно принимает участие в событиях, изменения станут необратимы! В этот раз, все должен менять Владимир Корф! Но не ты, ведь ты тоже человек извне, а молодой Корф заданного временного промежутка! Однако ты должен будешь его убедить, думаю, тебе удастся найти общий язык с самим собой, так сказать? Она устало умолкла, ожидающе глядя Владимиру в глаза, давая ему время все осознать и осмыслить. Полковник коротко кивнул: - Когда я могу отправляться туда, то есть переместиться в прошлое? - Сейчас. Ты попадешь почти в тот же момент, на то же место, что и в первый раз. Запомни, Анну должен спасти молодой барон, и он должен знать все! Удачи! Кстати, мальчишка упрям как... – она замолчала, улыбаясь. Полковник Корф очнулся возле того же зеркала, что и в первый раз. Он вновь был облачен в одежды 19 века, но, оглядевшись, уже не увидел ни Репнина, ни Калиновской. Времени было в обрез! Владимир поспешил в зал. Ольга уже кружилась с молодым бароном, очаровательно улыбаясь, и молодой дворянин казался околдован ею. Что делать? С юнцом нужно поговорить, но как? Ведь Ольга и Репнин могут его узнать, хотя, вряд ли... Думай, Корф, думай! Владимир обвел взглядом зал, и в его глазах загорелся хищный огонек. «Эврика», прошептал он и, довольно ухмыльнувшись, взял с подноса проходившего мимо официанта два бокала с красным вином, отыскал среди танцующих пар барона и Ольгу, стремительно направился к ним. - Извините, сударыня, Вы не могли бы... – Ольга обернулась на звук подозрительно знакомого бархатного баритона, и в тот же момент содержимое обоих бокалов потеками алой крови разлилось по шикарному белому туалету. - Ой, пардон, простите ради бога, как же я неловок! – в насмешливом голосе почему-то раскаяние звучало очень поддельно. Ольга уже было открыла рот, чтобы обвинить невежу во всех грехах, но быстро совладала с собой и закрыла его, что не укрылось от насмешливого взгляда полковника. - Сударь, Вы оскорбили даму, и нам следует объясниться, - молодой барон сделал шаг вперед и теперь вызывающе смотрел на полковника. - Вот давай и объяснимся. В соседней комнате, - охотно согласился старший мужчина. Ольга было сделала движение остановить их, на ее лице явно выражалась растерянность, но, очевидно, решила, что молодой гордец сам отвлечет свое внимание ссорой с пожилым невежей в другой комнате и не приняла никаких попыток остановить мужчин. Полковник же быстро взял молодого офицера за локоть и поспешил из зала, а онемевший от подобной наглости барон позволил увести себя. Едва прикрыв за ними дверь, старший мужчина повернулся к своему собеседнику: - А теперь слушай меня внимательно. Но сначала хорошенько посмотри на меня: я тебе никого не напоминаю? Молодой Корф растерянно оглядел его: - Вы, наверное, похожи на портреты моей матери. Я имею честь быть Вашим родственником? Хотя это не имеет... - Я – это ты, но из будущего. А теперь молчи и слушай. – где-то вдали часы пробили без четверти двенадцать. – Я здесь, чтобы помочь тебе. Не более чем через четверть часа девушка, которую ты любишь, будет отравлена. Я помогу тебе предотвратить это и спасти Анну... – Мужчина замолчал, озадаченный насмешливым взглядом своего молодого собеседника. - Какая чушь! И Вы думаете, что я поверю в этот бред? И вообще, с чего это Вы решили, что я влюблен в свою собственную... – он осекся. – В Анну? Молодой барон сделал попытку развернуться, но его остановили за локоть: - Не притворяйся уж хотя бы передо мной! Не хочешь сейчас признавать, что она для тебя значит, поймешь через четверть часа, а будет поздно! Вот тогда-то у тебя спеси поубавится, а поздно будет! Хочешь спорить со мной? Я уже прожил жизнь, потеряв Анну, и поверь мне, счастья и отрады в этой жизни было немного. У нас очень мало времени. Тот, кого ты принимаешь за Репнина, на самом деле кто-то другой. И сейчас он танцует с Анной. И очень скоро подаст ей бокал с шампанским, в котором будет яд. Не веришь – выйди и посмотри. У тебя есть шанс предотвратить ее смерть, ты можешь им воспользоваться, или стоять и смотреть, как она умирает. Только поверь мне на слово, это очень больно! Полковник наблюдал, как рой эмоций пролетел на лице молодого человека, последняя из которых была решимость, и поручик, молча повернувшись на каблуках, поспешил в зал. Как раз в этот момент, Репнин протягивал руку за шампанским. Обернувшись к Анне, однако, он наткнулся на холодный взгляд молодого барона Корфа. - Извини, Миша, но я похищу у тебя... э... воспитанницу моего отца! – И с этими словами Владимир, до боли сжав тонкую руку, утащил явно перепуганную девушку в сторону. - Я Вам, кажется, запретил кокетничать с моими друзьями? Ты сейчас же уедешь отсюда домой, а я с тобой позже поговорю! - И не дав побледневшей под его пронзительным и властным взглядом Анне опомниться, он, крепко взяв ее под руку, отвел к отцу и, сославшись на то, что девушке нездоровится, убедил старшего барона отвезти воспитанницу домой. Часы начали бить двенадцать, когда барон Иван Иванович Корф и его юная крепостная благополучно покинули бал в особняке графа Потоцкого. В четверть первого ночи в зал вошел цесаревич Александр, и уже в течение последующих пятнадцати минут повздорил из-за своей любовницы, Ольги Калиновской, с не узнавшим его и до предела раздраженным поручиком Корфом. А еще через полчаса вернувшийся из поездки в свое имение князь Михаил Репнин тщетно пытался понять, о каком разговоре во дворце и шампанском говорит ему цесаревич, и о каком танце с Анной и продолжении отношений с ней предупреждает его Корф. Всего этого полковник Владимир Корф уже не узнал, потому как исчез из особняка графа Потоцкого ровно в полночь с последним ударом часов. *** - Все получилось! Все снова стало на свои места! – Этими словами встретила Владимира Надежда Оленина. - Вы уверены, что Анна станет его женой? – Владимир смотрел на нее с сомнением. – Что-то я не видел у мальчишки горячих чувств или готовности их признать. Оленина рассмеялась: - Пока молодой упрямец защитил свою собственность, терять которую, кстати, совсем не хотел. Все вернулось в свое русло, и они обязательно со временем признаются в своих чувствах, прежде всего самим себе, а потом и друг другу! Их путь будет непростым, молодому гордецу придется потерять все, чтобы осознать, кто для него важнее всего, да и Анна должна будет многое понять и простить, но им не быть друг без друга! А теперь нас ждет 1985 год. 1985 год. Лейтенант Владимир Корф поправил форму и криво усмехнулся своему отражению в зеркале. Праздничный бал должен начаться через час! Незаметно для себя молодой офицер погрузился в размышления о прошлом, о будущем, и об Анне, которая должна, непременно должна, стать частью этого будущего! Погруженный в свои мысли, он не замечал ничего вокруг и очнулся, лишь почувствовав чье-то присутствие возле себя. Взгляд сконцентрировался на глади зеркала, перед которым лейтенант все еще стоял, и молодой человек вздрогнул от неожиданности и машинально встряхнул головой, словно отгоняя наваждение. Прямо на него из зазеркалья смотрел... он сам, только заметно постаревший, с сединой в волосах и небольших усиках. Совершенно неожиданно и абсолютно неуместно, мысль: «А мне лучше усы не отращивать...» пронеслась в голове, и тут же сменилась намного более уместной: «Какого черта...?» Похоже, он высказал последнее вслух, потому что незнакомец, то есть точная копия его самого лет через 25-30, ухмыльнулся ему из-за плеча отражения своей юной версии, и насмешливо проговорил: - Узнал? Вот и славно! Головой не тряси, я тебе не мерещусь, но нам нужно серьезно поговорить. Лейтенант ошарашено кивнул и повернулся, теперь прямо глядя в глаза своему собеседнику и, снова приобретя дар речи, пробормотал: - Кто Вы? Нет, кто – я вижу. Но откуда? Как? Почему? Старший мужчина кивнул и снова улыбнулся, но теперь уже печально и иронично. - Я – это ты, но из будущего. Ты это уже понял. Мне помогли вернуться, чтобы мы могли исправить чудовищную ошибку. Как – я и сам не понимаю, да и тебе это неважно. Но слушай меня внимательно: на балу, куда ты сейчас собираешься, ты встретишь Ольгу Калиновскую, или, точнее, ее копию. Она отвлечет твое внимание, а тем временем кто-то, точная копия Репнина, отравит Анну. Они это делают, чтобы предотвратить некоторые события в будущем, в общем, причины тебе сейчас не важны. Твоя задача... - Да ежу понятно, какая моя задача! – нетерпеливо прервал его молодой Владимир. – Не подпустить этого Репнина, или кто он там, к Анне – вот моя задача! Хватит время терять! Пошли! Полковник Корф гордо и удовлетворенно улыбнулся. Молодой он сам отреагировал так, как он и предполагал: не задавая вопросов, готов был броситься куда угодно, хоть на край земли, сразиться с кем угодно, хоть с самим дьяволом, но только спасти свою Анну. Ведь если говорить на чистоту, то разговор с молодым бароном из 19 века оставил у седовласого офицера горький привкус разочарования. Молодой высокомерный аристократ, конечно, спас свою крепостную, но то, с каким пренебрежением он говорил о женщине, бывшей центром его, Владимира Корфа, вселенной! «Чтобы я влюбился в свою собственную крепостную!» - истинный смысл слов барона звучал в ушах. Спесивый баран! Жаль, что нельзя проучить тебя, ты этого стоишь... Хотя жизнь или эти «деятели времени» из будущего, уже, похоже, проучили. Жаль, не вспомнишь, благородный дворянин... Полковник встряхнул головой, точь-в-точь как его молодая копия совсем недавно, и поспешил из комнаты вслед за решительно шагающим к двери лейтенантом. *** Владимир Корф уверенно и целеустремленно зашел в зал и огляделся по сторонам. Кивнул сестре Миши, Натали Репниной, и ее жениху и своему другу детства, Андрею. Но напряженный взгляд искал ее, его Анну! Небольшая нежная ручка легла на плечо: - Владимир? Сколько лет, сколько зим, потанцуем? - Ольга... – он раздраженно и далеко не дружелюбно окинул приветливо улыбающуюся красавицу взглядом. И тут же заметил, как с недобрым блеском в глазах, его постаревшая копия взял два огромных бокала с красным вином, и со словами: «Ой, простите ради бога, как же я неловок» опрокинул их на белое платье Ольги. Молодой Корф криво улыбнулся краешком губ, нарочито мягко проговорив: - Оля, твое платье! Тебе, наверное, стоит попытаться замыть эти пятна, – и обменялся задорным и понимающим взглядом с самим собой из будущего. «Еще бы Репнину врезать...» - Прочел он в глазах седого мужчины и, оставив оторопевшую Ольгу позади, отошел в сторону. «Сей поцелуй, дарованный тобой...» - голос Анны заполнял зал, лился, словно чистый ручеек, и дарил наслаждение, как глоток воды в жару. Две пары серых глаз наблюдали за юной певицей с противоположных концов зала. Глаза молодого мужчины, полные любви, нежности и готовности бороться за эту любовь, и полные невольных слез и тоски глаза седоволосого офицера, вынужденного наблюдать за происходящим в бездействии. Музыка закончилась, раздались аплодисменты, Репнин подошел к Анне, что-то восхищенно говоря. Анна улыбнулась, отвечая. Полковник замер. И увидел молодого себя, медленно подходящего к Анне и Репнину, оттесняя Мишу. Вот он улыбается, и полковник без труда читает по губам: «Извини, Миша, но дама уже обещала этот танец мне». Сияющая Анна кладет ему руку на плечо, и они кружатся в танце, теряясь в музыке и друг друге. Часы бьют двенадцать, молодой Корф выводит Анну на балкон, точнее, они выбегают из душного зала, взявшись за руки и смеясь, как дети, он кружит ее, и бледные губы полковника повторяют движения губ лейтенанта, шепча: «Я люблю тебя...» 2021 год. Полковник Владимир Корф закрыл за собой двери Института Времени и вздохнул полной грудью. Весенний день был солнечным и вполне теплым, свежая зелень радовала глаз, и, казалось, весна была не только в воздухе, но и в лицах случайных прохожих. Владимир бросил быстрый взгляд на обручальное кольцо, сверкнувшее в лучах солнца, и, расслабленно зажмурившись, опустил руки в карманы светлого плаща, не спеша спускаясь по ступенькам. Признаться, он немного боялся, что, выйдя из этого здания, забудет все. Но Надежда Оленина уверила, что поскольку он непосредственно участвовал в этих событиях, и они произошли в его времени, то он будет помнить все. Правда, жизнь без Анны теперь вспоминалась как ночной кошмар или страшный сон, немного мутно, и словно бы это все случилось не с ним. Невысокая светловолосая женщина поднялась со скамейки, с той самой скамейки, где не так давно, а может быть целую жизнь назад, сидели Миша и Ольга, и поспешила к нему навстречу. - Володя, что так поздно? Миша и Лиза нас уже заждались, наверное! – лучистые ласковые глаза улыбались ему, сияя любовью. Повинуясь непреодолимому порыву, он схватил Анну на руки, закружив по скверу, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих, явно не ожидавших такого проявления чувств от солидного седоволосого мужчины. Но ему было все равно! Поставил удивленную его порывом жену на землю, нежно поцеловал, прижимая к себе: - Как же я по тебе соскучился, Анечка! - С утра, что ли? Володя, что с тобой? – ее глаза смотрят с нарочитым удивлением, в них плещется смех. - Ничего. Все хорошо. Все уже хорошо. Я люблю тебя. – Он снова прижимает ее к себе, целует, вдыхая родной аромат ее волос. - Я тоже люблю тебя, Володя. И взявшись за руки, они молча поспешили из скверика, купаясь в лучах теплого весеннего солнца, а может просто своей любви... Конец.