Трудовые будни

Автор: Nina Рейтинг: PG-13 Герои: из БН, в современности Пейринг: ВА 1. Аня устало опустилась на постель, закрыла глаза и потерла виски. Два часа ночи. Нужно постараться заснуть, хоть не надолго. Все распоряжения на последнего пациента написаны и согласованы, она уже решила, на каких операциях будет ассистировать завтра, ведь после ночного дежурства студенты выбирают первоочередно, и завтра будет две интересные детские операции. Все, закрыть глаза, мир отступает, мысли растворяются в тяжелой от усталости голове. Резкий звук пейджера грубо выводит из состояния сладостной дремы, и мир снова встречает холодом комнаты для дежурств, отдаленными звуками мониторов, ни с чем не сравнимым больничным запахом, и ноющим чувством под ребром. - Да, это Анна.. - Aня, у нас новенький, только что поступил, похоже, аппендицит. Жду внизу. - Хорошо, Алекс. Сейчас буду ***** Приемная комната скорой помощи. Писк мониторов, размеренная, без излишней спешки, налаженная, точная работа персонала. Как затишье перед бурей. В случае необходимости, все придет в движение, и каждый окажется на своем месте. Симпатичный светловолосый парень оторвал взгляд от монитора компьютера и устало улыбнулся: - Будем говорить с ним вместе, анализы еще не готовы, его вот-вот отправят в радиологию, да и время утреннего обхода приближается. Начнешь брать историю, я присоединюсь. Особо не увлекайся, и так все ясно, нужны результаты тестов, а так... Ну и, конечно, эти умники дали ему укол от боли! - Выражение лица Алекса не оставляло ни малейшего сомнения, что именно хирурги думают о применении обезбаливающих препаратов при боли в животе ДО своего прихода и осмотра пациента. Слегка улыбнувшись, Анна последовала за Алексом в отгороженную занавеской комнату. 2. - Господин Корф, меня зовут доктор Александр Романов. Я - хирург. Это – Анна Платонова, студентка, она работает с нами. Если Вы не против, она задаст Вам несколько вопросов... Ледянящий взгляд серых глаз оценивающе остановился на Анне. Его обладатель слегка поморщился, и повернулся к Романову : - Никаких студентов. Я не учебник. Ничего личного, девушка, но никаких студентов. Аня, уже подошедшая поближе, отступила к стене. «Один из этих...» прочла она осуждающее выражение глаз Алекса, прежде чем он повернулся обратно к пациенту. - Хорошо, - прозвучало устало и лишь слегка осуждающе. Череда привычных вопросов: возраст... когда почувствовали боль... уже три дня... ?! .... температура... сегодня, принял лекарство.... почему не пришли раньше... некогда было!... почему пришли сегодня?... стала кружиться голова... - красные флажки (настораживающие симптомы) сыпались один за другим. Аня быстро и привычно записывала, изредка поглядывая на Алекса. Он хмурился. Тяжелое предчуствие пеленой повисло в воздухе. Легкое шипение машины, измеряющей давление, громкий сигнал оповещающий об опасности, Анна и Алекс одновременно взглянули на монитор: давление 90/40, пульс 120. Дальше все происходило одновременно: медсестра, опускающая изголовье кровати, вливание физиологического раствора, спешащий анестезиолог, голос Алекса, отдающий распоряжения о подготовлении операционной. «Да, срочно... Давление падает... Порвался аппендикс...» Уже через 20 минут они с Алексом «скребли» руки у дверей операционной. Глаза Романова улыбнулись поверх хирургической маски: - Пошли отвоевывать этого занятого. Некогда ему было, блин. Дверь операционной, открытая плечом. Ослепительный белый свет. Заученным жестом, руки скользят в стерильные перчатки. Голос анестезиолога: «Считайте назад от 10» «10-9-8-7-6...»... «Готов» ... «Приступаем» ... «Скальпель».. 3. Солнце уже давно встало, когда Анна вышла из операционной. Голова гудела, глаза слипались. Устало вздохнув, девушка повернулась к Алексу, обсуждавшему их пациента с интерном Мишей, вторым хирургом их группы. Миша был годом позади Алекса, но сегодня проводил учебный обход. - Перекусим и присоединимся к вам, - голос Романова был спокоен, на губах играла легкая улыбка, - Нам надо кофе, много кофе. В кафетерии было шумно и людно, кто-то наспех завтракал после бессонной ночи, кто-то – в начале нового дня ожиданий и надежд. Быстро сделав выбор, Анна и Алекс присоединились к компании знакомых. Наташа, одноклассница Анны, проводившая этот месяц в приемной скорой помощи, оторвалась от кофе: - Ну как, спасли этого свинтуса с аппендицитом? - ее глаза возмущенно блестели - Представляешь, выставил меня из комнаты. Он, видите ли, со студентами не разговаривает! Послать бы... Не сдержав улыбки, Анна кивнула: - Со мной тоже не стал говорить. Правда, меня он послал вежливо. Кто его знает, может опыт плохой со студентами, или считал что время теряет. - Может, ему просто рыжие больше нравятся? Можем Катю подослать проверить, - подмигнул им сидящий рядом с Наташей Андрей, врач приемного покоя, не скрывая смеха. Его собеседницы возмущенно уставились на него, качая одна темными, другая белокурыми прядями. Но Андрей уже был настроен на серьезный лад: - Да бог с ним, есть и такие. Все мы через это прошли. Сколько мучились-то с ним? - Три часа, - Алекс покачал головой. - Если бы дошло прийти три дня назад, заняло бы 40 минут и через день был бы на ногах. А так, в реанимации, на прессорах. Откачаем, но намучаемся... Разговор перешел на другии темы. Потом был послеоперационный обход, несколько часов занятых написанием указаний, звонков консультантам. Все как обычно. Только почему, когда усталая голова наконец коснулась подушки, последнее что Анна увидела перед тем как реальность отступила, был холодный, оценивающий взгляд серых глаз? 4. Последующая неделя была заполнена обыденными хлопотами. Несговорчивый пациент еще не приходил в сознание, но дело шло на поправку. Антибиотики, капельницы, вентилятор.... Постепенно, молодой организм возвращал утраченную силу, и лекарств становилось меньше. Как студентка, ассистировавшая на операции, Анна была ответственная за Корфа как пациента, «вела его». Утренний и вечерний обход, презентация перед коллегами по утрам.... Каждый раз, осматривая пациента, Аня слегка улыбалась: «Молчишь, небось из комнаты не выкинешь, никаких студентов...» Наконец было решено отключить Корфа от вентилятора, и дать ему возможность дышать самому. Но в этот день у Ани была конференция, а потом наступили праздники и долгожданная поездка домой. Когда через четыре дня она вернулась, одноклассница Нарышкина, дежурившая эти дни, сообщила, что накануне Корфа выписали. - Ты не представляешь, - возмущалась Катя, - Еще и отчухаться не успел, а сразу за старое: со студентами он не работает, только с настоящими врачами! А потом приехала какая-то электрометла в юбке, блондинка вне закона, чуть весь госпиталь на уши не поставила. Только что с люстры ее не снимали, ты бы видела! Дотошная! Слава богу с ней Репнин объяснялся. Аня представила себе электрометлу в юбке засыпающую вопросами невозмутимого Мишу, и не смогла сдержатъ улыбки. - Это ты о Лизе? - оторвался от медицинской карточки Репнин, - Да, с ней ой как интересно было. Почему, зачем, для чего, а если... Алекс чуть на стены не лез. Пришлось срочно «столкнуться» с Машей на обеде, она его утихомирила. Марию, психиатора и невесту Алекса и близкую подругу Ани, знали и любили все. Слушая веселое подшучивание коллег, Анна вдруг почувствовала, как на сердце стало почему-то тоскливо и одиноко. 5. Владимир сидел в кресле, задумчиво глядя в окно. Вот уже три дня он дома, но все никак не может вернуться в норму. И дело не в том, что болят «новые раны», он потерял неделю жизни. А мог бы потерять и больше: Доктор Романов недвусмысленно дал понять, что если бы он промедлил еще немного, ничего бы уже было не вернуть. Все что было в госпитале, он помнил с трудом. Приехал он на такси, перед глазами было темно от боли и слабости. Он помнил зеленоглазую куклу, с дежурной улыбкой на лице зашедшую в его комнату. Кукла представилась студенткой Наташей. «В баре бы тебя встретить», пронеслось тогда в голове, а потом он ее выгнал из комнаты. Медицинских студентов он терпеть не мог. Понимал, что это неизбежное «зло» академических центров, но отвечать на все их ненужные вопросы, а потом опять отвечать на эти же вопросы, когда придет настоящий врач...у кого есть силы на это? Сколько он их перевидел, когда болела мама.... Зарекся от них, как от чумы. После куклы Наташи зашел темноволосый мужчина в очках. Задав несколько вопросов, осмотрев Владимира и заказав тесты, он сказал что вызовет хирургов. А потом приписал укол. Боль отступила, но мир стал расплывчатым. Дальше, Владимир мало что помнил. Едва придя в себя, он убедил врачей, что может есть, пить, и что они там еще хотели, и настоял на выписке. Вызвал тяжелую артилерию – Лизу. Лиза перевернула весь госпиталь (кажется, у нее там где-то брат работает), и отвезла его домой. Да, уж что-что, а добиваться своего его ассистент умеет. Закрыв за ней дверь и наконец оставшись один, Владимир вздохнул спокойно. А похоже, его и правда вернули с того света: у стены комнаты приемного покоя, Владимир словно в тумане видел хрупкого голубоглазого ангела с пушистыми светлыми волосами. Ему часто мерещился этот ангел: она склонялась над ним, улыбалась ему. Но не истекло еще видно его, Владимира, время: он здесь, на грешной земле, а ангел исчезла. Но быть может, Она еще вернется... 6 Владимир стоял у подиума, раздраженно поправляя галстук. Черт бы побрал эти «обязательные банкеты»! Лизка буквально силой приволокла его на этот благотворительный вечер в госпитале, да еще и речь говорить заставила. А он, между прочим, за месяц по этому месту еще не соскучился. Вот спонсоры, гордые, как пингвины в своих смокингах. Врачи и персонал сидят подальше. Балаган какой-то! Нет, решено, сразу же после речи он отсюда сбежит, вот только пару рук пожмет. Владимир опустил глаза и сосредоточился на речи. *** - И скоро этот цирк уже начнется? – Анна обвела глазами зал. Спонсоры, коллеги, официанты, музыканты. Все готовились играть свои роли. Высокий брюнет, стоящий к ним спиной, просматривает свою речь. - Скоро начнут, - Наташа, уже минут пятнадцать перешептывающаяся с Мари, посмотрела на подругу. Начиная с понедельника, Наташа будет работать с Мари на психиатрии. – Твое дежурство во вторник, чудно! Я подгадаю свои дежурства чтобы быть вместе! Замечательно то как! Мари заговорщицки подмигнула: - А это чудо, любимицу Калиновской, Полину, отправим Сашке с Мишкой. С наилучшими пожеланиями. Ребята переглянулись: о Полине ходили легенды, говорили, что бросали жребий с кем она будет работать. Проигравшему доставалась Полина. Алекс вздохнул: - Зато можно скамеечку из операционной убрать, Пенькову и так над столом видно, не надо под ноги скамейку подставлять. - Лучше уже на скамеечке, чем на коленях, как вы, ребята, на операциях с Тиной! – не осталась в долгу Аня. Доктор Тина Ломова, детский хирург, была невысокого роста, и ассистировать ей рослым ребятам было не очень удобно. Андрей улыбнулся: - Серега говорит, что Полина, что скамеечка.... Удачи, Саша. Пронзительный звук мобильника заставил Аню нагнуться к сумочке. - Начинают! – раздался голос Наташи, и все повернулись к сцене. *** Владимир обвел зал взглядом. Вот Лиза беседует с симпатичным парнем, стоп, это же доктор Репнин из группы доктора Романова. А вон и Романов. Рядом с ним миловидная брюнетка и студентка Наташа. А между ними светлая макушка. Но вот облако волос качнулось, и обернувшаяся к нему девушка посмотрела на Владимира глазами ангела его видений. «Побег из балагана отменяется» - подумал Корф и начал речь... *** - Доктор Романов, - Корф протянул руку Александру, приветливо улыбаясь. – Я еще раз хотел поблагодарить Вас за все что Вы для меня сделали. - Не за что, - Алекс пожал протянутую руку, ответил на улыбку, - Позвольте представить, Мари, моя невеста. Вы помните доктора Репнина, а это его сестра Наташа. - Мы знакомы, простите если был не очень учтив. Я мало что помню после замечательного укола от боли, - Владимир с улыбкой пожал Наташину руку и перевел взгляд на сидевшую между Мари и Наташей белокурую девушку. Та приветливо улыбнулась ему словно старому знакомому. - Аня, - она первая протянула ему руку. - Мы тоже знакомы, хотя больше я с Вами, чем Вы со мной. Я ассистировала доктору Романову во время Вашей операции. - Нежный голос показался Владимиру музыкой. Он галантно взял протянутую руку и поднес к губам. - Ну, теперь я просто обязан узнать Вас так же близко, как Вы знаете меня, - кривая усмешка заиграла в уголках губ. - Позвольте пригласить Вас на танец. Покраснев, Аня последовала за ним, а Владимир нежно сжал руку своего ангела, зная, что уже больше никогда ее не отпустит. Часть вторая. 1. - Когда ты освободишься? – голос Владимира был спокоен, но нетерпеливые нотки уже начинали проскальзывать. - Володя, я на самом деле не знаю. Сейчас мы закончим вечерний обход, и я буду свободна, - Анин извиняющийся шепот в трубке явно не успокоил ее собеседника. - Аня, мы же договорились, что я заеду в 5:30. Мы еще должны подскочить за цветами и шампанским, а день рождения в шесть. Я не хочу опаздывать! - Но здесь же близко, минут десять, я уверена, что мы успеем. Володя, мы уже почти закончили, честно, просто Штерн начал обход поздно, задержался в клинике, а сейчас ему все время задают вопросы! Ну хочешь, съезди за цветами и шампанским, а потом вернись за мной? А если нет, я могу приехать с Мишей... – закончить ей не дали: - Хорошо. Я ВЕРНУСЬ за тобой через 10-15 минут, – слово «вернусь» было выделено ледяным тоном, не терпящим возражений. В трубке раздались длинные гудки. Вздохнув, Аня спрятала мобильник в карман халата, и незаметно присоединилась к группе студентов и молодых врачей, толпящихся в комнате Алеши Васечкина, девяти-летнего мальчика с астмой. Алеша был «частым гостем» в госпитале, его приступы становились все более тяжелыми. С его родителями постоянно встречались всевозможные специалисты, но казалось, что-то упускается из виду! Задачка просто «не сходилась с ответом»! Родители клялись, что все лекарства даются вовремя и что Алеша никогда не бывает в контакте с кошками, на которых у него аллергия. Вот и сейчас Штерн уже битых полчаса пытался докопаться до правды, а вся группа стояла, сосредоточено поддерживая умное выражение на лице и удерживая тоску из взгляда, украдкой поглядывая на часы. Было уже поздновато, но ничего поделать было невозможно. Наташа устремила на Анну понимающий взгляд: - Мы опять не понимаем, почему ты опаздываешь? «И чем это можно там заниматься?» - проговорила она искривив рот явно передразнивая Корфа. - Долго тут еще? – Аня поморщилась и подняла глаза на часы. - Штерн пытается закончить уже минут десять. Слушай, может ты с Мишкой можешь приехать, он бы тебя подождал. Андрей заканчивает позже, мы поедем к семи, а то ты бы с нами могла... - С Мишей нежелательно. Нелогично, но факт, - многозначительно подняла брови Анна. В этот момент доктор Штерн обернулся, услышав шепот, и девушки замолчали, сосредоточенно и серьезно глядя перед собой. Речь доктора Штерна продолжала журчать убаюкивающим ручейком, и Анна погрузилась в свои мысли. Встречаться с Владимиром они начали около трех месяцев назад, и роман сначала казался Анне волшебной сказкой. Девушка как раз кончила хирургию и начала работу в приемном покое скорой помощи. Работать с Андреем было одним удовольствием, а четкое расписание и строго ограниченные по часам смены были приятным разнообразием в предсказуемо непредсказуемом графике работы медицинского студента. Впервые за долгое время Аня четко знала, когда освободится, и покидала работу вовремя! Она даже могла строить планы на вечер и не отменять в последний момент. Владимир был романтичен и галантен, и Анна сразу влюбилась без памяти. Порой ей казалось, что именно его она ждала всю жизнь, мгновенно отдав ему всю себя когда их руки соединились во время танца на том памятном благотворительном банкете. А может, еще раньше, когда через стетоскоп слышала ровное биение его сердца, и ощущала учащенный стук своего собственного? Цветы, прогулки под луной, первый робкий поцелуй в затемненном кинотеатре, незаметно переходящий в страстное и жаркое слияние губ и сердец – Анна жила как во сне. Они виделись почти каждый день, но девушка считала минуты до следующего свидания. Друзья отмечали, что она просто светилась. Сашка и Андрей подшучивали над ней, Миша Репнин хмурился. Нет, бывший бойфрэнд не мог ревновать Аню к ее новой любви, ведь у самого Миши расцвел бурный роман с той самой Лизой, задорной и веселой, всего всегда добивающейся и покоряющей людей своей энергией и жизнерадостностью. С Лизой Аня близка, однако, не стала, они оказались слишком разными, но Аня с удовольствием проводила время в ее компании. Свое отношение Миша объяснял лишь тем, что «Владимир тебе не пара, он не для тебя, вот увидишь!» В результате, Аня отдалилась от Мишки, хотя избегать его полностью было трудно: брат Наташи и лучший друг Алекса, еще в детстве получивший кличку «Адъютант его весочества господина Романова», был частью их компании. Правда, сама Аня бывала в их компании все реже. Владимир не особенно любил их медицинские разговоры, не совсем понимал их чувство юмора, и совсем не принимал их слишком, в его понимании, фамильярные отношения. Однажды, увлекшись обсуждением какой-то статьи и мало что замечая вокруг, Миша присел за компьютер и стал показывать Ане какие-то графики. Анна, горячо споря и не соглашаясь с его интерпретацией информации, нагнулась к монитору, небрежно облокотившись на плечо Репнина, а другой рукой показывая что-то на мониторе. Как раз в этот момент Владимир и зашел в комнату... Горячая дискуссия Ани и Миши была прервана предупреждающим покашливанием, и повернув возбужденное лицо в сторону двери, Аня наткнулась взглядом на окаменевшее выражение Владимира, застывшего в дверном проеме с мобильником в руке. Приближение бури Аня осознала не сразу. Как и не сразу догадалась убрать руку с плеча Миши и отодвинуться в сторону. Ледяной взгляд прищуренных глаз, насмешливо искривившийся рот, намеренно медленные движения готового к прыжку хищника – таким Аня его видела впервые. - Я не помешал? – даже голос изменился. - Володя, Миша показывал мне результаты нового исследования, ты представляешь... - Нового исследования? Вы, значит, статью читали? Это теперь ТАК называется? – Владимир пристально смотрел на Мишу, обращаясь к Анне. Репнин встал, сделал шаг к Корфу, теперь они стояли нос к носу, неотрывно глядя друг другу в глаза. Шестым чувством Аня поняла, что до добра это не доведет, и быстро поместила себя между мужчинами, впрочем, совсем не помешав им уничтожать друг друга взглядом поверх ее макушки. Тогда она схватила Владимира под руку и потянула к двери, ссылаясь на то, что им еще нужно СРОЧНО заехать в пару мест. Каких, в голову не приходило. - Нам пора, Володя, у нас еще дела были... Владимир позволил увлечь себя в корридор, они быстро простились со всеми и уехали. В машине он долго молчал, сосредоточившись на дороге, но дома устроил ей настоящий допрос. На тему Миши. - У тебя с ним что-то было. Не отрицай. Я не говорю о сегодня, вы там «статью обсуждали», я понял, но что-то между вами было. - Володя, ну в самом деле ничего... - Аня, - его пальцы крепко сомкнулись на ее плечах, - Между вами ЧТО-ТО БЫЛО. ЧТО? - Его глаза, казалось, прожигали насквозь, смотрели в самую душу. - Да ничего же! Миша приглашал меня пару раз куда-нибудь, но между нами ничего не было! Мы просто друзья. - Это он для тебя просто друг, - Владимир говорил медлено, чеканя каждое слово. – А вот ты для него – это уже другое дело. - Да что ты такое говоришь? Они же с Лизой встречаются! - Аня буквально застыла, неотрывно глядя на Корфа. - Это Лиза с ним встречается. А он все еще на тебя поглядывает. Они тогда еще долго обсуждали эту тему, Аня пыталась успокоить, убедить что ему такое просто показалось. - Просто держись от него подальше, - наконец процедил Владимир, заканчивая спор, и увлекая ее в спальню, где Аня как всегда безоговорочно капитулировала, сдаваясь на милость победителя, и ни на минуту не сожалея об этом. 2. Первой из друзей свое мнение о «любви Аниной жизни» высказала Наташа. Витавшая в облаках Анна была возвращена на землю ее суровой отповедью: - Открой глаза, он же пытается полностью завладеть твоей жизнью! Ты теперь почти никогда не проводишь с нами время, его всегда что-то не устраивает, всегда находятся предлоги избежать общение с нами. Но ты должна сопровождать его на все его мероприятия, как трофей у него на руке. Даже твой гардероб он поменял! – бушевала она. - Наташа, но Владимиру и правда видней, что мне лучше одевать на их банкеты! А то что мы приходим в компанию редко, просто... - Просто ты позволяешь ему контролировать свою жизнь! Мари тоже предостерегала, но была настроена менее агрессивно. Молодой психиатор тоже считала, что Владимир подчиняет Анну себе, но советовала обсудить ситуацию с Корфом. - Ты работала слишком долго и тяжело, чтобы стать всего лишь трофеем, – сказала она в завершении их разговора. В тот вечер Анна предложила Корфу остаться дома, и уютно устроившись у него на коленях, сказала, что им надо поговорить. Очень скоро она поняла, что отстаивать свою независимость сидя у мужчины на коленях – со стороны выглядит глупо, но разговор тогда все-таки получился. Владимир внимательно выслушал ее горячую речь о том, как она всегда хотела быть врачом, еще с детства, о том, что это – ее цель и мечта, что у нее есть друзья и коллеги, и что хотя она и любит Владимира и готова ради него на все, но хотела бы чтобы он понял, в ее жизни есть еще и любимая работа. Выслушав, Корф спросил, не хотела бы она посвятить жизнь мужу и детям. - Семья – это тоже моя цель, но я не для того тяжело училась и работала, не спала ночами, чтобы все бросить. Владимир, я хочу иметь карьеру, любимую работу! В жизни все можно совмещать! Но ты должен понять, я не аксэсуар к смокингу типа галстука! – гневно воскликнула она, когда приобрела дар речи, и спрыгнула с его колен. - Конечно, конечно. Я понимаю. Ты можешь все и ты достигнешь всего чего хочешь. Я же не серьезно, просто так спросил. А теперь иди ко мне. Разговор был прерван нежным поцелуем, потом страсным поцелуем, и вечер закончился в спальне. 3. Последующие недели Владимир был более сговорчивым, расспрашивал о делах на работе, даже предложил устроить небольшую вечеринку у них дома, на которую были приглашены не только друзья Анны, но и товарищи Владимира. Рассудительный Андрей пол вечера просидел, доказывая что-то Диме Игнатьеву, напарнику Владимира, а Мишка Репнин о чем-то горячо спорил с быстрым на суждения Воронцовым. Лиза, ее кузина Катя Урусова, и Саша Воронцова строили планы какой-то авантюры и безуспешно пытались вовлечь в нее Наташу. Кажется, они собирались переодеться в мужские костюмы, «случайно» столкнуться с мужчинами в баре где те встречались и играли в биллиард раз в неделю, и поспорив на что-нибудь унизительное, обыграть их в пух и прах. Причем в своих возможностях осуществить этот план девушки не сомневались. Лизу только немного смущал слишком низкий рост ее сообщниц, потому она и пыталась уговорить Наташу присоединиться к ним. Сама Аня долго и с удовольствием беседовала с Олей Орловой. Алекс, которого всегда интересовали история и политика, внимательно слушал Никиту Орлова, рассказывающего какие-то байки из своего военного прошлого. Правда, Орлов заинтересовал не только Алекса. Мари, внимательно наблюдавшая за ним целый вечер, уходя вручила свою визитную карточку его жене Ольге, сказав, что будет рада помочь, если «Никита захочет поговорить с кем-то... про бои, про то что он чувствует, да обо всем». Ольга кивнула, и в ее печальных глазах блеснула надежда. Аня вспомнила, что Владимир как-то говорил, что с войны Орлов вернулся совсем другим, и девушка надеялась, что Мари сможет ему помочь, как помогала другим офицерам и солдатам возвратившимся из горячих точек планеты и страдающим последствиями психологических травм полученных там. Это была ее профессиональная страсть, и Мари вела этих ребят, пытаясь помочь им вернуться в мирную жизнь, не просыпаться в холодном поту по ночам, и не переживать эти события вновь и вновь в ярких вспышках памяти. Вечер действительно удался, и Аня тогда еще подумала, как просто при желании сливаются в один их с Владимиром миры. У них дома... Квартиру Владимира она уже давно считала домом. Уже через несколько недель после их знакомства Владимир преподнес ей ключи и настоял, чтобы она переехала к нему. Однажды он позвонил ей на работу, сказал что забирет ее – у него сюрприз. Сюрпризы Анна не очень любила, но благоразумно решила не спорить. Владимир отвез ее к себе. В квартире был полумрак, приглушенно играла музыка, пахло чем-то божественным. Закрыв Анне глаза, Корф провел ее в комнату, где удивленную девушку ждал накрытый стол, мерцание свечей и огромный букет роз. Все было необыкновенно вкусно, но от волнения Аня не могла проглотить ни кусочка. Они пили шампанское, а потом Владимир пригласил ее танцевать. Он уверенно вел ее под медленную музыку, нашептывая комплименты и поглаживая ее спину, волосы, плечи. Потом шепот сменился еле ощутимыми прикосновениями губ, скользящих вдоль лица, и Аня вдруг почувствовала, что ее легко поднимают в воздух, его дыхание согрело шею, плечи.... Словно во сне, она услышала: - Я люблю тебя... Я никогда не хочу с тобой расставаться. Не говори, что мы еще мало знакомы, я знаю достаточно: мне нужна только ты... - Но мы ведь только познакомились... - Скажи, ты любишь меня? - Да, конечно, ты же знаешь, но.... - Никаких но. Это все что имеет значение. Останься здесь, со мной. Навсегда. Небольшая связка ключей легла в ладонь, и мир исчез, когда их губы снова слились в поцелуе. И Анна переехала к нему. Потому что ОН так решил. Да и она ведь тоже этого хотела. 4. -Ну, вот и замечательно, все свободны! – голос доктора Штерна прорвался через пелену воспоминаний, и схватив сумку и кивнув ребятам, Анна понеслась к лестнице, вниз в фойе госпиталя. Прыгая по ступенькам, взглянула на часы: шесть. Они все-таки опоздают. Наскоро отдышавшись, Аня обвела фойе взглядом. Высокую фигуру Корфа она заметила сразу: Владимир мерял коридор широкими шагами, поглядывая на часы. - Привет! Извини, я уже готова! Ну и денек! - Аня подлетела к нему, поднявшись на цыпочки, чмокнула в губы. Владимир молча взял ее сумку и зашагал в сторону припаркованной на «аварийках» машины. Анна спешила следом. Так же молча он открыл Ане дверь, придержал ее, пока девушка садилась, положил сумку на заднее сидение и сел сам. Его намеренное молчание наконец начало раздражать Анну. - Ты, конечно, понимаешь, что я не могу уйти с обхода извинив себя тем, что моему бойфрэнду срочно надо на день рождения его секретарши? – Анин голос звучал слегка холодно. Нет, она понимала, что опоздала, а он «не любит опаздывать», но это же ни в какие ворота, она ведь не туфли там примеряла, в конце то концов! - Лиза не секретарша, а мой ассистент, - спокойно поправил ее Владимир. - Да какая разница! Володя, я не хочу сейчас ссоритья, просто ты должен понять... - Мы поговорим дома, - как всегда, Владимир говорил не терпящим возражений тоном. Потом он припарковал машину, помог раздраженной Ане выйти, и они пошли поздравлять выпорхнувшую им на встречу Лизу. Вечер был в самом разгаре. Лиза что-то оживленно щебетала, Владимир поздравлял ее, Аня улыбалась, не очень обращая внимание на все что происходит вокруг. Корф, как он обычно делал на всех светских раутах куда она его сопровождала, приобнял Аню за талию и беседовал с какими-то людьми. Переодически, ей кого-то представляли, и она улыбалась, протягивала руку, слушала комплименты... Миша махнул ей с другого конца комнаты, и Аня почувствовала как напряглась обнимающая ее рука Владимира. Вскоре подоспели Наташа и Андрей, и тут же присоединились к их компании. Андрей подшучивал над сестрой, что-то обсуждал с Корфом, а Аня смогла отвлечься и поболтать с Наташей. Через какое-то время Аня, Наташа, и Андрей отделились от общей компании и расположились в сторонке. А потом к ним подошел Миша, и темы для разговоров не иссякали. *** - Ну, как дела, Лиза? – Владимир подошел к Лизавете, что-то говорящей официантам. - Да все в норме! Что такой серьезный? Владимир поглядывал на компанию медиков, переодически смеющихся над чем-то. Вот Репнин что-то сказал, и все опять зашлись хохотом. - Когда Репнина на себе женишь уже? – вопрос прозвучал обыденно, как будто он спрашивал о погоде. - У нас все хорошо, спасибо что поинтересовался, - Лиза даже и не пыталась скрыть сарказм. - Я не шучу. Когда ты его на себе женишь? - Володя, ты что? Он ведь сам .... - Можешь подзалететь, или я тебе все объяснять должен? – теперь он повернулся, и невозмутимо смотрел Лизе в глаза. Лиза бросила взгляд на компанию, веселящуюся в углу, где предмет их обсуждения в этот самый момент что-то демонстрировал в лицах. - Иди ты, Корф! – наконец отмахнулась от него Лиза, однако, что-то в лице Владимира насторожило ее. Она долго смотрела ему в глаза, а потом заговорила: - Владимир, Аня – не безмозглая кукла которую можно таскать повсюду не спрашивая, что она думает. У нее своя жизнь, своя карьера. Она – не орден в петлице. Я же вижу, ты себя ведешь будто она всего лишь твое украшение. Да, она от тебя без ума, это видно, но не зарывайся. Ты перегибаешь палку. - Ты главное Репнина к рукам прибери, ладно? – Лизины слова явно не возымели никакого эффекта. - Смотри, Корф, пожалеешь! В один прекрасный день ее терпение кончится, и тебе уже ничего не поможет. Ты пытаешься решать за нее, ограничиваешь ее свободу. Аня – самостоятельная женщина, которая строит свою жизнь и карьеру, не веди себя с ней как с трофеем. - Я сам знаю что мне делать! А ее карьера... Кому она нужна? Я вполне могу обеспечить свою семью. - Ее карьера нужна прежде всего ей. - Ладно, Лиза, пойдем присоединимся к их компании, а то уж больно они там без нас веселятся, - Владимир закончил более не интересующий его разговор и пошел в сторону юных медиков. *** Домой они снова ехали молча. Аня осознала, что очень устала, и закрыла глаза. Владимир тоже молчал. Когда же сказка первых месяцев стала исчезать? Наверное, когда реальность ее жизни взяла верх. Долгие часы, проведенные в госпитале, усталость, желание по вечерам просто залезть в кресло и никуда не идти, бесконечная учеба. Владимир мог понять многое, но понять ее непредсказуемое расписание он не мог. Не понимал, что она не может все бросить и уйти не закончив свои обязанности. Не понимал, что работа заканчивается не в пять или в шесть часов, а когда она закончилась. Не понимал, что закон подлости – самый сильный закон на свете, и что проблемы появляются именно тогда, когда тебе надо уходить. Они стали опаздывать на запланированные мероприятия. Аня даже и не пыталась намекнуть, что эти рауты ей вообще не интересны, она просто принимала их, потому что они были важны для него. Порой ей казалось, что ЕЕ жизнь проходит в госпитале, а по вечерам она играет какую-то роль, что она манекен улыбающийся по сценарию. И еще, самой собой Анна могла быть с Владимиром наедине. Но ведь это все не страшно, она должна сопровождать его, это важно. Зато как им хорошо вместе! *** Очнулась она уже на руках у Владимира, значит, все-таки уснула? - Спи, все хорошо, - он внес ее в дом, опустил на постель, помог раздеться. Был нежным и ласковым, был таким, каким он сводил ее с ума, и как обычно, все мысли и сомнения покинули одурманенную голову, да и о чем может думать женщина, когда сердце переполнено счастьем, когда ей просто хорошо... 5. Приоткрыв дверь палаты, Аня заглянула вовнутрь. Леша сидел на кровати один, и что-то рисовал в тетрадке. Аня зашла, присела на краешек постели, и улыбнулась мальчику: - Привет, скучаешь? - Да. - А где твои родители? - Они скоро вернутся. - Можно, я с тобой посижу? - А Вы можете? – лицо мальчика просияло, и он с надеждой посмотрел на своего визитера. - Конечно! – работа на сегодня была уже закончена, и у нее действительно было свободное время. - А что это ты рисуешь? - Аня заглянула в тетрадку. Там на весь лист красовалась картина кошки сидящей в корзинке, а рядом копошились пять котят. - Какая красивая кошечка... – Аня улыбнулась. - Это Пушок, мы ее с Ванькой, моим другом, нашли! У нее котята, они такие забавные! Совсем недавно родились. Мы ей молоко и котлеты таскали. Только мне трогать руками нельзя... А котята, они такие чудные! Если лбом потереться, или щечкой, я только никому про них не рассказывал, а то отберут... – Алеша печально посмотрел на притихшую девушку. *Аллергия на кошек – это аллергия на слюну кошек, и котята на много более сильный аллерген чем взрослые коты. Потереться носом и щекой в принципе обозначает вдохнуть значительную долю аллергена.... в общем, Анна раскусила проблему которую не смог решить никто больше, включая детских психологов. - Мне ведь ничего не разрешают. Бегать нельзя, в зоопарк нельзя, в цирк нельзя, даже к друзьям домой не всегда пускают. А сегодня у нас в школе утренник. Мы все так долго готовились. Я стихотворение должен был почитать... – Алеша снова замолчал, на глазах мальчика появилась слезинка, потом другая. Он шмыгнул носом и отвернулся. - Все будет хорошо, мы что-нибудь придумаем. – Аня ободряюще посмотрела на мальчика, потрепала светлые волосы на понурой головке. «Детям тяжело осознавать, что они отличаются от своих сверстников» - какая-же сухая эта фраза из учебника. И как по-другому осознается урок, когда о том-же самом говорит малыш сам.... «Главное, что-бы лечение не было хуже болезни» - говорил кто-то на лекции. - А можно, я возьму себе эту картинку? – мальчик кивнул. *** Учебник.... Астма.... Нет, все не то! Компьютер, набрать тему, вопрос, вот они, все последние статьи! Аня быстро просматривала абстракты, читала основные тексты. Все не то! Нет, стоп! Вот оно, то что нужно! Распечатать статью... Сначала Анна поделилась информацией с интерном, потом со всей группой в присутствии доктора Штерна. - Значит, котята? А ты молодец! И эти лекарства действительно подойдут. Что-ж, пойдем, ты сама расскажешь все родителям и порекомендуешь нужные лекарства, расскажешь, как ими пользоваться. Ты права, Алеша не должен чувствовать себя прокаженным, если мы можем это предотвратить. Позже, доктор Штерн отозвал Аню в сторону. - Аня, ты действительно отличилась сегодня. Молодец! У тебя хороший подход к детям. Ты не задумывалась о карьере педиатора? Я с удовольствием буду рекомендовать тебя, если ты решишь. Это твое, Аня. Домой Аня приехала в отличном расположении духа, с порога начала рассказывать Владимиру о своем успехе. Ее глаза горели, румянец заливал восторженное лицо. Владимир выслушал со снисходительной улыбкой, чмокнул в щеку, сказал «молодец», и вернулся к своим занятиям. *** -Аня, ну ты вчера дала! Молодец! Маш, ты представляешь, Аня раскусила Алешку Васечкина, и даже лекарства подобрала! – Наташа восхищенно смотрела на подругу. - Да, я слышала! Молодец! – Маша улыбнулась, закрывая журнал со свадебными платьями. - Мне просто повезло, что я увидела его рисунок. – Аня смущенно улыбнулась, но в ее глазах светилась гордость. - Не скромничай, - Наташа взяла Машин журнал, быстро перелистывая. – Маша, ты же уже выбрала, твое платье будет самым красивым. - Не знаю, Наташа, я так волнуюсь, что не понравлюсь Николаю и Шарлотте. - Маша, они должны быть очень счастливы, что Сашка выбрал тебя, а ты Сашку! - Аня серьезно посмотрела на подругу. - Спасибо, Аня. Кстати, Наташа, а где Андрей? - У него сегодня визит с Петькой. Таня и Хворостов куда-то уходят, а Андрей проводит время с сыном, – голос Наташи был спокоен. Девушки переглянулись. Таня была медсестрой и работала в их госпитале. Последствием ее короткой связи с Андреем был Петя, замечательный двух-летний мальчик. Какое-то время Таня и Андрей даже были женаты, но вскоре поняли, что у них очень мало общего. Развод был тихим, Таня вскоре познакомилась с охранником Никитой и вышла за него замуж. Андрей же продолжал помогать бывшей жене и сыну, проводил много времени с мальчиком, очень похожим на него самого. Все это Наташа принимала и понимала, с Андреем они когда-то встречались, потом расстались, но вновь сошлись уже после его развода с Таней. На этот раз, повзраслевшие, они быстро поняли, что подходят друг другу как перчатки. Их свадьба была пышной и веселой, а совместная жизнь мирной и счастливой. Да и признаться, после яркого, ослепительного как вспышка молнии, но и такого же быстротечного романа с Алексом, Наташа ценила тихое тепло и нежность, которые ей дарил Андрей. А Алекс нашел тепло домашнего очага с Мари, спокойной, нежной и преданно любящей. Поговорив еще немного о предстоящей свадьбе Маши и Саши, о платьях ее подрежек Наташи и Ани, о цветах, меню, тортах и гостях, девушки разошлись по домам. . 6. В день свадьбы Романова Владимир проснулся в не очень хорошем расположении духа, и один. Аня и Наташа с вечера уехали к Маше, а Владимира отправили на мальчишник к Ромнову, вместе с Андреем и Мишей. Нет, Владимир не мог сказать что плохо повел время, Мишка даже выпендрился и пригласил цыган. Пляски смотрелись очень неплохо после четвертого или пятого бокала вина, ничего покрепче юные медики не предлагали, а одна из цыганок, похоже бывшая пассия Репнина, Рада, была очень даже ничего. Пляски и песни Владимир бы еще пережил, но Рада задалась целью им еще и погадать. Сашке плела что-то про опасности, и как он от всех бед увернется, Мишке, со вздохом сказала, что его, похоже, уже прибрали к рукам, а вот с ним, Владимиром, она кокетничала со своими предсказаниями дольше. В результате, вздыхая, она сказала, что счастье свое Владимир уже в руках держит, и только от него зависит не упустить свою судьбу. - Смотри, счастье из рук и упорхнуть может если глупить не перестанешь. Владимир тогда поблагодарил Раду, бросил косой взгляд на Репнина и молнееносно принял решение... Так, свадьба в четыре, а до этого нужно еще кое-куда заехать. Сама свадьба Александра Романова и Мари вполне могла бы считаться событием года: шикарный банкет, музыка, отменные вина. Да и Андрей с Мишей постарались, шутки лились нескончаемым потоком. Репнин первым поднял бокал за своего лучшего друга, пожелал Маше счастья и удачи и рассказал о постоянных подвохах Алекса. «Будь на чеку, Маша, да ты и сама знаешь.» Припомнил случай в анатомичке, когда Алекс, желая подшутить над ним, подшил мешочек с чем-то ярко красным под кожу трупу, который они должны были препарировать. А еще подвязал какие-то веревочки. В розыгрыше, видимо, принимало учавстие пол-группы. В общем, когда Миша сделал надрез в указанном ему Алексом же месте, «кровь» полилась рекой, Миша отскочил назад, и в тот же момент труп стал дергать руками и ногами... Очевидно, реакция Репнина превзошла все ожидания его одноклассников. - В общем, Маша, ты должна знать с кем связываешься. - Да ладно, Репнин, ты же все равно хирургом стал! – махнул рукой Алекс, - А это я тебя просто хотел научить без анестезиолога не резать, – закончил жених под дружный хохот всех в зале. Потом следовала вереница тостов, поздравлений, пожеланий. Между тем, Андрей с заговорщицким выражением лица обходил всех барышень и что-то им шептал на ухо. Подошел он и к Ане, которая выслушала его, прыснула, и закивала головой. - Андрюша, ну ты даешь! – выдохнула она. Через какое-то время обошедший к тому моменту весь зал Андрей поднялся к микрофону. - Саша, ты нам конечно друг, но теперь настало время тебе меняться. Про твои похождения мы все наслышаны, но сегодня все изменится. Алекс Романов женится! Я бы попросил, чтобы все девушки в зале, у кого есть ключи от Сашкиной квартиры, отнесли их обратно, и положили в мешок. На, Маша, тебе мешок. Ключи от квартиры Романова естественно оказались у каждой девушки и молодой женщины в зале – вот значит зачем Долгорукий всех обходил! – и бесконечная вереница потянулась к столу новобрачных. Хохочущая Мари забрала все ключ, и со смехом бросилась на шею Андрею. - А я–то думал ты мне друг... – обиженно протянул Алекс. Потом заиграла музыка, веселье продолжалось. Владимир с удивлением осознал, что знает еще несколько девушек в зале. Проследив за взглядом Кати Нарышкиной, шептавшей подругам: «Посмотрите на Калиновскую! Ну зачем было белое платье одевать? Да и Полина не лучше, юбка не слишком ли коротка?», Владимир осознал что знает обоих. Ту, кого назвали Калиновская, он пару лет назад однажды утром обнаружил в своей постели. Как она там оказалась, он не помнил, но этому факту удивлен не был, учитывая, как тогда с похмелья разрывалась голова. История с Полиной была еще менее романтична. Однажды, вернувшийся с востока Орлов рассказал друзьям о танцах живота и соблазнительных танцовщицах. Воронцов тут же возгорелся желанием это увидеть, а Игнатьев моментально нашел нужное заведение. Поход был познавательным. Какая-то красотка с рыжеватыми волосами томно извивалась под очаровывающую музыку. Вышли ребята очень даже возбужденными. Друзья уехали по домам прикидываться шахами со своими женами, а Владимир не долго думая завернул в бар. Долго не выбирал, и очень скоро оказался в подсобке с какой-то вульгарной девицей. Закончив, просто поправил одежду и вышел, надеясь больше ее никогда не увидеть. Оказывается, ее звали Полина... Потом Маша кидала букет. Хитро улыбаясь, Корф подтолкнул Аню: «Иди, иди, букет же словить надо!» Букет словила Лиза. Репнин смущенно улыбался, а Корф рассмеялся, незаметно проведя рукой по корману костюма: - Да ладно, в приметы верить... Потом они с Аней кружились под нежную музыку, растворяясь друг в друге, и шепча какие-то милые глупости. 7. На следующее утро Аня проснулась поздно и долго нежилась в постели. Был выходной и вставать совсем не хотелось. Идилию нарушало лишь отсутвтвие Владимира в постели. Дверь распахнулась, и чудесный аромат свежесваренного кофе заставил девушку окончательно открыть глаза. В дверях стоялл Владимир, в руках у него был поднос с кофе и завтраком. - Ну что, проснулась? – улыбаясь, он опустился на постель рядом с Анной. - Какое замечательное утро! – Аня мечтательно потянулась за поцелуем, который сразу же и получила. - Утро действиткльно замечательное, а день может быть еще лучше, - загадочно улыбнулся Владимир. – Поехали на дачу Орловых? Там сегодня никого, проведем весь день вместе, поплаваем, позагараем. Я с Никитой уже договорился, поехали, не пожалеешь! - Поехали! – глаза Ани загорелись, день действительно обещал быть замечательным. Потом они плавали в бассейне, загорали, играли в теннис, прерывая свои занятия частыми и долгими поцелуями. Оказалось, что обед Владимир где-то заказал, и стол был сервирован для них прямо на веранде у бассейна. Аня блаженствовала, купаясь в лучах солнца и казалось еще более ослепительной любви Владимира. Наконец, Корф отложил салфетку и взял в руки какую-то тарелку, закрытую крышкой. - А теперь дессерт, - Владимир загадочно улыбнулсь и протянул ей тарелку. - Ой, я уже больше ничего не смогу съесть, - рассмеялась Аня. - Открой крышку... – нежный шепот ласкал ее слух. Послушавшись, Анна сделала как ее просили, и ошарашенно замерла. На тарелке лежала маленькая бархотная коробочка, и в лучах яркого солнца засверкало изумительной красоты кольцо. - Владимир... – Аня подняла на него восхищенные глаза, в которых играли восторг и удивление. Владимир был уже возле нее, он опустился перед ней на одно колено и, взяв ее руки в свои, тихо произнес: - Я люблю тебя, Анека. Я никогда никого не любил кроме тебя. Будь моей женой. И глядя в любимые глаза светящиеся нежностью и ожиданием, Аня смогла лишь тихо проошептать: - Я согласна. - Да? - Да! Он надел ей на палец кольцо, вскочив, схватил ее на руки и закружил... «Господи, разве можно быть такой счастливой?» - пронеслось в голове девушки. 8. Последующие недели пронеслись в счастливой предсвадебной суете. Забрав у Маши журналы, Аня выбрала себе платье, вместе с подругами суетилась и заказывала ресторан, торт, приглашения. Владимир в принципе предоставил ей свободу действий, предварительно оговорив все лишь в общих деталях. Дата для знаменательного дня была назначена через месяц после Аниного выпускного банкета. Ане казалось, что счастливее ее нет никого на свете. Совсем скоро она станет дипломированным врачом и женой человека, которого любит больше всего на свете. Конечно, потом она начнет работу как интерн в педиатрии и придется утрясать некоторые конфликты с расписанием, но все можно сделать, если договориться заранее. А там, глядишь, через год-два, когда жизнь войдет в более размеренную коллею, у них с Владимиром появится и ребенок. Нет, не сейчас, это просто нереально, но всего то год-два! И все будет просто чудесно! Немного лишь смущало, что Владимир очень уж часто стал обращать ее внимание на встречных малышей. Заговаривал с мамами, гуляющими с колясками, невзначай завозил ее к Орловым поиграть с Алешкой. Но ведь мужчина, который хочет детей – это просто замечательно, и глядя на веселую возню Корфа с наследником Орловых, Аня нежно улыбалась: он ведь будет замечательным отцом! Когда настанет время. *** Церемония вручения дипломов и выпускной банкет запомнились неописуемым чувством гордости и торжества. Цветы, пожелания, поздравления – Аня чувствовала, что наконец добилась заветной цели. Сколько она шла к этому! Сколько маленьких и не очень маленьких жертв, приходилось во многом отказывать самой себе – но теперь сбылось! Она настоящий врач. Конечно, это еще не конец пути, но это такой важный шаг! Они с Наташей непереставая щебетали обо всем, слушали шутки и поздравления, казалось счастье безгранично. Засыпая в тот вечер на плече возлюбленного, Аня считала себя самой счастливой на свете! В ее жизни сбывается все! *** Несколько дней прошли без каких-либо событий, а через неделю Аня решила поговорить с Корфом. Нужно было составить расписание работы, запланировать отпуски, месяцы, свободные от дежурств, одним словом, сопоставить их графики. Владимир выслушал ее и вдруг мягко, слишком мягко, сказал: - Анечка, присядь пожалуйста и послушай меня, - он притянул ее к себе и легко посадил к себе на колени. – Я очень горд за тебя, ты добилась своей цели, стала врачом. Через несколько недель мы поженимся. А потом, я думаю, мы могли бы уехать на несколько месяцев в Европу, попутешествовать. - Но Владимир, как же моя работа? – Аня непонимающе посмотрела ему в глаза. Он что, хочет чтобы она взяла отпуск на несколько месяцев? Но ведь это нереально! - Солнышко, на счет твоей работы, - Владимир нежно поправил выбившийся из Аниной прически локон, поцеловал невесту в губы. – Я думаю, тебе это ни к чему. Мы поженимся, выбросим твои таблетки, у нас появятся малыши. Я вижу нас женатыми, счастливыми, с кучей маленьких детишек. Ты ведь захочешь растить наших детей, не няням же их отдавать! А с твоей работой времени ни на что не хватит. Я уже не могу дождаться, котенок, когда ты сделаешь мне такой подарок, - Он нежно дотронулся до плоского животика. - Ты будешь замечательной мамой, Анечка! Аня ошарашенно смотрела на человека с которым собиралась связать свою жизнь. - Владимир, а мое мнение не считается? Ты уже все за нас решил? - Ну, ты можешь имена детям придумать... Только девочку я очень хочу назвать Верочкой, в честь моей мамы, хорошо? – он попытался снова поцеловать свою невесту, но девушка разомкнула обнимающие ее руки и встала с его колен. - Владимир, но ведь то, что ты описываешь, это совсем не та жизнь которую я себе представляла. - Аня, но ведь ты же хочешь детей? - Да, конечно, но позже, не сейчас, я думала, через год-два... - Зачем откладывать? Да и вообще, так будет на много лучше. Ты не будешь так уставать, а обеспечить я вас смогу, в этом можешь не сомневаться. - Да не в деньгах дело! Как ты не понимаешь, я хочу быть врачом, хочу заниматься любимым делом, хочу приносить пользу! - Аня, самую большую пользу ты принесешь нашим детям! Ну серьезно, поиграла в врача и хватит. Женщина, посвящяющяя себя карьере, это может в кино хорошо, но кому это надо? - «Поигралась в врача»? – Аня смогла только прошептать обидные слова. Она непонимающе смотрела на Корфа широко раскрытыми глозами. – Но ведь ты знаешь, как много для меня значит моя карьера! - Анечка, какая карьера? У тебя будет семья, дети... - Господи, они ведь были правы, они все были правы! Я их не слушала, а зря! Я для тебя – декорация, не человек со своим мнением и правом на решения, а кукла, которая вписывается в составленный тобой сценарий. - Аня, ну что ты такое говоришь? Я люблю тебя... - Нет, не любишь. Ты любишь придуманный тобой образ. Видение, придуманное в больничном бреду. МЕНЯ ты не любишь. Потому что любить меня значит принимать и понимать мои цели, мои стремления, мои мечты. - Аня... - Господи, как я могла быть так слепа? А ведь я тебя совсем не знаю! - Узнаешь, когда станешь моей женой. - Нет, Владимир, уже не узнаю. Прости меня, но я не смогу стать твоей женой. - Подожди, Аня, ты хочешь сказать, что не любишь меня? - Люблю. Но мы с тобой слишком разные. А что еще более важно, мы хотим от жизни разные вещи. Владимир задумчиво отошел к окну, потом повернулся к Ане: - Значит, слишком разные... Скажи, тебе не было со мной хорошо? Ни одной минуты? Я не пытался предупредить все твои желания, потокал всем твоим капризам? Всем, кроме одного? - Значит, моя карьера – это каприз? Прости, Володя, но мне нужно сейчас уйти. И прежде чем он успел что-либо ответить, она поспешно вышла из комнаты. Как завороженный, Корф смотрел ей вслед. Послышался стук входной двери, и Владимир тяжело опустился на стул. Из состояния ступора его вывел звук мобильника. - Да? Что? - Володя, приезжай немедленно! - Хорошо, сейчас буду. Ну что-ж, надо успокоиться, не все потерянно. И работа – это как раз то, что надо. Он отвлечется, все обдумает. Через три часа Владимир вернулся, приняв решение все с Анной еще раз хладнокровно обсудить. Хочет карьеру, ладно, пока пусть так и будет. Он сорвался слишком рано. Квартира встретила его каким-то непонятным холодом и зловещей тишиной. Он прошел на кухню. На столе лежали Анины ключи и кольцо. Рядом стояла шкатулка с его подарками. Только сейчас он понял, почему веяло таким холодом: исчезли все Анины вещи. Владимир молча взял кольцо, маленький блестящий залог и обещание их семейного счастья, зажал его в кулаке и опустился на стул. «Все кончено. Се ла ви» - пронеслось в голове. Утро застало Владимира все еще сидящим за столом, опустив голову и уткнувшись лбом в кулак с зажатым в него кольцом. Сколько он так просидел? Какое это имело значение! Она ведь просто взяла и ушла. Сказала, что она не та кого он любит. Решила, что сделала ошибку, что они слишком разные, что не знает его и и не желает узнавать. Ушла. Да и любила ли она вообще, если могла так легко от всего отказаться? Отказаться от него. И почему такое чувство, будто из груди вынули сердце и оставили лишь холодную пустоту? Сколько бы он еще так просидел, Владимир не знал, двигаться просто не было сил, но в коридоре раздались шаги, и мягкий голос Димки Игнатьева прервал его раздумья: - Володя, у тебя дверь нараспашку, ты где? Володя... – дружеская ладонь легла на плечо, и Владимир встретился глазами с встревоженным взглядом Игнатьева. - Что с тобой? - Ничего! Что со мной может быть? - Владимир, что произошло? Уже одиннадцать часов утра, ты пропустил все утренние встречи, на звонки не отвечаешь, очнись! - Со мной ничего. Ровным счетом ничего. Владимир разомкнул ладонь и посмотрел на Анино кольцо. А потом молча швырнул его в шкатулку с остальными драгоценностями. Его подарками. Безделушками, которые он с замиранием сердца преподносил той, кому это сердце принадлежало, и которые она недрогнувшей рукой оставила ему на кухонном столе. Вместе с разбитым сердцем. - Володя, это же Анино кольцо... Подожди, а это ведь все твои подарки? Господи, вы что, расстались? За две недели до свадьбы?! – Игнатьев ошарашенно уставился на друга. Владимир немигая смотрел прямо перед собой. Потом он перевел взгляд на Дмитрия, и с кривой усмешкой проговорил: - Оказывается, мы слишком разные. Она меня не знает, но знает, что я люблю «не ее». А узнавать тоже не хочет. - Володя, может ты что-то не так понял? Тебе надо найти ее, поговорить... - А зачем мне женщина, которая могла так легко от меня отказаться? – Корф со злостью захлопнул крышку шкатулки. – Даже не простилась. Ушла, пока меня не было дома. - Подожди, ты ведь вчера говорил, что вы поссорились из-за ее работы, собирался ехать мириться... - Собирался, а мириться не с кем. Оказалось, уже не с кем! Вот скажи мне, Дима, зачем мне все это? – Владимир с силой ударил по шкатулке, отлетевшей к противоположной стене, и некогда выбираемые с такой любовью и принимаемые с таким восхищением украшения рассыпались по полу как ненужная мишура. – Хотела показать, что ей ничего от меня не надо, не хочет, чтобы хоть что-то напоминало обо мне? Что мне с этим всем делать? – Он снова схватил Анино кольцо, зажав в кулак, поднес к лицу. Молча, Игнатьев опустился на пол, подобрал украшения, сложил их обратно в шкатулку и поставил на книжную полку в кабинете. С глаз долой. От греха подальше. Мягко дотронулся до плеча друга: - Поехали ко мне. Позвоним Никите и Воронцову, посидим, как в старые добрые времена. Корф молча кивнул и вышел из осиротевшей квартиры, дверь которой Игнатьев аккуратно захлопнул. 9. Владимир нажал на газ, и машина послушно понеслась по скоростной дороге. В голове была приятная пустота, все мысли он гнал. Из динамика раздавались звуки модной песни, какой – не все ли равно. Корф летел по ночному шоссе в состоянии полной отрешенности. Как давно он уже был таким? Сколько временм прошло с того момента, как ему вырвали из груди сердце, оставив лишь пустоту и холод? Недели, месяци, год? Какое это имело значение! Пустые дни сливались в недели без радости и месяцы без надежды. Время летело своим чередом. Жизнь продолжалась. Вот только ему было все равно. Первое время после ухода Ани он упивался своей болью, злился на ту, кто его так обидела, мстил. Посещал бары и рестораны где они бывали вместе, заводил случайные связи. Пытался доказать всем вокруг, да и себе самому, что ничего не произошло. Что незаменимых людей нет. Каждый раз уходя с новой красоткой, оглядывался по сторонам, словно надеясь встретить чей-то взгляд. Но очень быстро все опротивело. Хотелось почувствовать на груди знакомое тепло любимой женщины, увидеть в нежных глазах ответное чувство, ощутить знакомый аромат мягких волос. Хотелось просто поговорить, обсудить книгу, просмотренный детектив, да что угодно! Вертихвостки, оказывающиеся без счета в его постели, не могли заполнить пустоту. И постепенно, Владимир замкнулся в работе. Недели через три-четыре после ухода Ани, когда Корф наконец понял, что «мстит» Анне, но делает больнее себе, он попытался ее разыскать. Но Романовы молчали, отводя глаза и утверждая, что не знают, где она. Наташа дала тот же ответ, правда глаза не отводила. Даже Лиза, которую он позвал на помощь, вернулась с пустыми руками. И Репнин, и Андрей молчали. - Миша считает, что тебе лучше оставить Анну в покое, – избегая его взгляд и смотря куда-то в окно сказала Лиза. - А ты теперь делаешь все как считает Миша? – холодный сарказм повис в воздухе. - Я не буду давить на Мишу. А Андрей согласен с Наташей. Прости, Владимир...- дальше он уже не слушал. Покорная воле Репнина Лиза... надо же! В госпитале, куда он обратился первым же делом, ему сообщили, что Аня перевелась в другую интернатуру и уехала из города. Все нити терялись. Аня исчезла. Теперь он винил себя что не бросился за ней сразу же, что не нашел ее в первые же дни, когда это было еще возможно. Ведь она наверняка была у Наташи или Мари. А теперь было уже поздно. Владимир тяжело вздохнул. Завтра свадьба Репнина и Лизы, и он должен будет там присутствовать. Их с Анной миры опять сойдутся, только вот ИХ больше нет. И Анны там не будет. Накануне Лиза предупредила, Анна приехать не сможет. И его последняя надежда рухнула. 10. Свадьбу Репнина и Лизы Корф почти не запомнил. Дежурные тосты, поздравления. Он и сам говорил какой-то тост в честь Лизы, называл ее сестренкой, которой у него никогда не было, желал счастья. За Лизу и Репнина он конечно искренне радовался, но не мог отогнать мысль: это должны были быть они с Аней. Он давно уже понял, что Репнин не был врагом, он сам своими руками разрушил свое счастье. Как и предупреждала Рада. Иногда стереотипы нужно менять, иногда нужно встречать любимых на пол-пути, иногда нужно идти на компромиссы. Только вот понял он это, похоже, поздно. Размышления были прерваны ощущением чей-то руки на плече. - Потанцуем? – ему улыбалась Полина. - Не стоит. Я не танцую, – только ее сейчас не хватало! Нет, ну почему ошибки прошлого всплывают в самый неподходящий момент? Показалось, или в его сторону сверкнули глаза Наташи? Да и Андрей быстро бросает взгляд поверх бокала. - А что так? – глаза Полины насмешливо и призывно прищурились. – Мне казалось, мы неплохо...танцуем....вместе, - Полина придвинулась ближе. - Да неужели? – окинув ее холодным взглядом, Владимир посторонился и слегка кивнув головой спокойно закончил. - Мне уже пора. Быть может, в другой раз. – И быстрым шагом отошел в сторону. После этого он долго не задержался, и еще раз поздравив Лизу и Репнина и пожелав им счастья, уехал домой. Однако попытки заснуть оказались безуспешными, вежливые и холодные взгляды, бросаемые на него друзьями Анны, еще долго стояли перед глазами. Анна... Где же ее искать? Еще раз просить Мари, Алекса, Наташу? Ему однозначно дали понять, что помощи он не дождется. Сон не шел, и Владимир встал с постели, включил компьютер и углубился в работу. До изнемождения, пока глаза сами не закроются, как уже стало привычкой... Проснулся он часов в двеннадцать дня от настойчивого звука дверного звонка. С безразличным видом пошел открывать. На пороге стоял Михаил Репнин. - Доктор Репнин? – Владимир криво усмехнулся, глядя на Мишу, - Чем обязан такой чести? Приехали лично поблагодарить за подарок на свадьбу? Не стоило. И кажется у Вас самолет сегодня... - Кончай поясничать. – Миша серьезно посмотрел на Корфа и прошел в квартиру. - Ну, проходи... – вслед ему бросил Владимир, и последовал за Мишей на кухню. - Давай начистоту, – Михаил оперся руками о кухонный стол и теперь сверху вниз смотрел на опустившегося на стул Корфа. – Ни для кого не секрет, что ты меня недолюбливаешь. Взаимно, не спорю. Так же всем вполне очевидно, что ревнуешь ты конкретно ко мне. Признаюсь, Аня мне всегда нравилась, и я был бы не против оказаться тогда на твоем месте. Но Аня выбрала тебя. Не знаю, как и чем ты ее околдовал, но тебе удалось то, в чем потерпели полный провал и я, и Сашка, и Андрюша. И не думай, что мы все не пробовали, - Миша ухмыльнулся, глядя на округлившиеся глаза Корфа. – Я просто ухаживал за ней последний, вот ты меня и вычислил. Сашка и Андрей были намного, намного раньше, кажется, еще в школе. В общем, Наташа считает, что ты – не подарок, и своей подруге тебя не пожелаешь. Мари защищала тебя сначала, но отец Сашки, Николай Романов, знает тебя по бизнессу, много о тебе понарассказывал, и они с Алексом решили не лезть. Мы с Андреем никаких иллюзий о тебе тоже не имеем, но последнее время Лиза рассказывает о тебе по-другому. Нет, я здесь не потому что Лиза изменила мое мнение о тебе, просто вчера нам с Андреем показалось, что ты уже сам все понял. Я тебе не враг. Вот то, что ты искал. Михаил вынул из кармана пиджака листок бумаги с адресом и положил его перед ошарашенным Корфом. - Теперь все в твоих руках, - Репнин развернулся на каблуках и направился к выходу. - Михаил, - Корф окликнул его у двери, вставая из-за стола, протянул руку. – Спасибо. - Пожалуйста, - кивнул Репнин и, пожав протянутую руку, вышел. 11. Одиночество... Оно ощутимо, как холодный январский день. Оно обволакивает, как кокон. От него не спрятаться, не скрыться. Оно проникает вовнутрь, леденит сердце, сжимает его железными тисками. Так, что не вздохнуть. Аня поежилась, обхватив себя руками, и, сделав над собой усилие, заставила себя сконцетрироваться на словах радиолога доктора Забалуева, объясняющего результаты рентгена. Молча кивнула и рассеянно огляделась по сторонам. Полутемная комната без окон, освещенная лишь горящими мониторами. Радиология всегда находится в подвале, вот только чувства сегодня что-то навивает мрачные. Записав всю информацию и обсудив все нужные детали с Андреем Платоновичем, Аня наконец покинула здание госпиталя и направилась к машине. Работа на сегодня была закончена, но спешить домой не хотелось. Да и зачем? Что ее ждет дома? Аня откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, снова и снова ощущая себя совершенно одной в этом чужом городе. Нет, работа дарила удовлетворение, она шутила с коллегами, помогала людям, чувствовала себя нужной. Когда-то она считала, что это все, что нужно ей для счастья. Когда-то. А потом встретила Его. Но оказалось, что ему она была не нужна. Точнее, любая симпатичная блондинка, желательно без своего мнения, тоже бы сгодилась. А Аня не смогла отказаться от всех стремлений, целий и мечтаний. Она чувствовала, что теряет себя, что становится кем-то другим. Нет, эта другая Анна тоже могла быть счастлива пару часов в день, но отказаться от себя оказалось страшно. И она сбежала. Собрала вещи и, заливаясь слезами, переехала к Маше и Сашке Романовым. Воовще-то Маше тогда почти удалось уговорить ее, что все не так страшно, что она зря приняла такие радикальные меры. - Вот увидишь, - говорила Романова, - Владимир приедет и Вы все выясните. Компромисс ведь так прост! А он любит тебя, это же так очевидно! И она, наивная дурочка, поверила. Ждала, что он прибежит за ней, приедет мириться, что пойдет на уступки. Владимир не пришел. А потом ей передали, что видели его с какой-то роскошной девицей в одном из ресторанов. Потом с другой, потом с третьей... Через две недели после того как они расстались, Аня покинула город. Сначала пожила у мамы, а потом начала интернатуру. С переводом ей помог доктор Штерн: одна из его бывших одноклассниц, Амалия Волланж, сделала огромное отдолжение, взяв Анну к себе в программу. Так она оказалась здесь, совершенно одна, без друзей и знакомых. Нет, на работе все складывалось замечательно, Амалия оказалась чудесным ментором, появились друзья. Недостатка во внимании молодых людей тоже не было, но Аня замкнулась в себе. Никто из потенциальных поклонников не смог тронуть ее сердца, место было напрочь занято одним упрямым и своенравным сероглазым брюнетом, которому она оказалась не нужна. Аня вздохнула и выехала со стоянки. До дома было недалеко, но, господи, как же не хотелось опять возвращаться в тишину квартиры, в свое одиночество. Снова и снова перебирать в памяти недолгие моменты своего счастья, вспоминать мечты и призрачные надежды, и каждый вечер засыпать в обнимку с мокрой от слез подушкой. Почти не замечая ничего вокруг, она поднялась по темной лестнице, задолго да двери своей квартиры начав копаться в сумке в поисках ключей, которые как на зло куда-то запропастились. Наконец упрямй предмет был найден на самом дне, под записной книжкой и косметичкой. Аня наконец подняла глаза и лихорадочно схватилась за перилла сподкнувшись и чуть не свалившись с лестницы, столкнувшись почти нос к носу с сидевшим на ступеньках и в упор смотрящим на нее Владимиром Корфом. Аня несколько раз моргнула, встряхнув головой, но Корф не исчез. Предмет ее мыслей, мечтаний и страданий продолжал молча смотреть на нее. «Господи, что он здесь делает? Как он меня нашел? И что мне делать?» - лихорадочно пронеслось в голове. Хотелось просто развернуться и бежать, бежать куда угодно, лишь бы подальше от него, да и от себя тоже. Но еще больше хотелось обнять его, прижаться к нему, и забыть обо всем, просто забыть эти месяцы нелепой разлуки и шептать: «Люблю тебя, люблю, люблю...» Быть с ним, хоть одно мгновение, хоть одну ночь, сколько позволит, пока не прогонит. Владимир молча смотрел на ту, без кого жизнь оказалась пуста. Ту, кому он оказался не нужен. Только вот его это больше не устраивало! Не нужен сейчас? Сделает так, что будет нужен! Докажет, что они предназначены друг другу судьбой, что она принадлежит ему, а он – ей! А она изменилась... Лицо осунулось, темные круги под глазами, волосы затянуты в хвост, темная одежда заставляет казаться еще более тонкой и хрупкой. Ее рука машинально тянется к небольшой камее на тонкой цепочке, она всегда играет этим кулоном когда волнуется... Стоп, ЭТОЙ камеей? А ты, моя радость, не все мне в лицо, так сказать, швырнула! Это ведь его первый подарок, Владимир приобрел его на аукционе во время благотворительного банкета где они встретились, и преподнес его, утверждая, что камея необыкновенно похожа на саму Анну. Аня с ней потом не расставалась, говорила, что для нее этот кулон необыкновенно дорог, что это символ их любви. Значит, возвратив более изысканные подарки, Аня оставила эту простенькую камею. Владимир улыбнулся своим мыслям, увидев кулон, мерно вздымающуйся в такт дыханию на груди своей хозяйки, он вдруг проникся уверенностью, что все будет хорошо. Молчание затягивалось, но все тщательно подготовленные и продуманные в самолете фразы куда-то улетучились. «Только не сорвись там и не наговори всякой ерунды!» предупреждал его Димка Игнатьев по дороге в аэропорт. Потом Владимир тщательно продумывал все что скажет. Подбирал слова как перед речью на ответственном митинге, только вот сейчас рта открыть не мог. Молча смотрел ей в глаза, а в голове было лишь три слова: «Я люблю тебя...» Анна тоже стояла в полном безмолвии. Да и что было говорить? Сколько раз, в голове, сама с собой, она представляла этот разговор? То упрекала, то кричала, то плакала, то обвиняла, то просила прощения! А теперь просто стояла и смотрела в любимые глаза, полные нежности, грусти, надежды... и любви? Неужели? Что они говорят, эти глаза? Немой разговор, слов нет, только нежность. «Я тебя искал» «Я тебя ждала» «Почему ты ушла?» «Почему ты не вернул?» «Мне было плохо без тебя» «Я не могу без тебя» И как одно дыхание: «Прости меня...» Прозрачная слеза против воли хозяйки скатилась по щеке, за ней другая, третья... Анна, казалось, даже не замечала их. Владимир поднялся, одним движением оказался возле нее, прижался лбом к ее лбу, нежно вытирая слезы. Какое-то время просто стоял так, не двигаясь, закрыв глаза, потом опустился на колени, прижался лицом к ее животу. Но вот Анины руки нежно обхватывают его лицо, поднимая вверх, снова глаза в глаза. Он поднимается, повинуясь немой просьбе. Руки сами собой соединяются, и они просто поднимаются на несколько ступеней, открывают дверь, заходят вовнутрь. Да, нужно объясниться, нужно столько сказать друг другу! Но слов нет. Да и кому они нужны? Владимир молча разворачивает ее к себе, пальцы гладят щеку, перебирают мягкие пряди волос, привлекая ее ближе и ближе, и наконец губы сливаются в поцелуе. Какая разница, что было, все равно, что будет, ведь главное, что есть! А есть они, с их любовью и нежностью, и все проблемы отступают. Пусть все вернется утром, пусть им все еще надо поговорить и все решить, но это потом, а пока с истосковавшихся по друг другу губ срывается лишь самое важное: «Люблю». *** Первый лучик ласкового весеннего солнца пробрался в небольшую комнату, поиграл золотистыми прядями девушки, беспорядочно рассыпанными по плечам и груди молодого мужчины. Проскользнул по крепко обнимающей ее руке, осветил безмятежное выражение счастливых лиц. Аня проснулась первая. Как же давно она не просыпалась вот так, с чувством полного счастья! Приподняв голову, взглянула на спокойное выражение любимого лица. Слегка улыбнулась. Вопрос «что делать» отпал сам собой. Но оставались вопросы «как быть» и «что сказать»... - Проснулась? Доброе утро, Анечка, - а он, оказывается, наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. - Доброе утро, - замолчала, уткнувшись лицом ему в плечо. Нет, нехорошо прятать голову под крыло, хоть крыло и его. Надо поговорить, все объяснить. Вот только с чего начать? Но Владимир заговорил сам: - Аня, послушай меня, - голос звучит твердо, но очень нежно. – Я все понимаю, мне не надо объяснять, почему ты ушла. Уже объяснили. На пальцах. И в весьма доступных выражениях. – Ухмыльнулся ее удивленному взгляду. – А ты думала, Лиза, Оля Орлова, или Саша Воронцова молчать будут? Про Урусовых уже вообще молчу. Каждая по отдельности и все вместе объяснили, так что допотопным ископаемым себя почувствовал. Почему уехала из города тоже понимаю. Лиза тогда мне весь оффис разнесла. Я тогда первый раз попросил ее помочь тебя найти, сначала ей все детали не рассказывали, а потом сказали, что ты узнала про все мои похождения. Не ожидал, что она такие выражения знает... Аня, я не оправдываюсь, просто объяснить хочу: мне просто было больно. Было больно, когда я обнаружил пустую квартиру и твое кольцо на столе, больно и обидно. Пытался что-то доказать самому себе, но они все, эти женщины, ничего для меня не значили. Я сразу понял, что это так, но глупая гордость не позволила просто броситься за тобой. Да и думал, что не нужен тебе. - Ты был нужен... Ты нужен... Просто я думала, что хочу большего от жизни, чем просто быть чей-то женой. - Я знаю. Аня, никогда не говори, что для меня ты заменима, я могу любить только тебя! Я могу быть счастлив только с тобой. Я хочу чтобы и ты была тоже счастлива, и если для этого тебе нужно больше, чем просто семья, значит так тому и быть. Мне нужна только ты. - Правда? – снова слезы катятся по щекам, только это слезы счастья, они даже на вкус другие. - Правда, - нежно гладит по щеке, по волосам. - Володя, мне ведь тоже нужен только ты. Без тебя все не имеет смысла. Я это всегда знала, но думала, что смогу жить как жила до тебя. Но не могу. Уже не могу. Я не могу без тебя. – она помолчала, опустив глаза, но все же решилась продолжить. – У меня никого после тебя не было. Не знаю, важно тебе это или нет, но хочу, чтобы ты знал. Мне нужен только ты... - Я никого никогда не любил кроме тебя. Обещай, что больше не убежишь. - Обещаю. Глаза виновато блеснули, Аня уже открыла рот чтобы сказать, как виновата, но он не дал. Приложил палец к губам и тихо шепнул, обнимая, - Шшш, все хорошо. Все будет хорошо, любимая. И Анна лишь молча кивнула, прижимаясь к любимому мужчине, чуть слышно прошептав: - Да, Володя, все будет хорошо. 5 лет спустя. Врач –педиатор Анна Корф быстрым шагом шла по корридору госпиталя. Работа была закончена, и она спешила домой. Домой. Счастливая улыбка заиграла на губах при одной лишь мысле о доме, Володе, маленькой Верочке и крошке Мише (Владимир почему-то настоял на этом имени для сына). Недавний звонок няне Варе успокоил, все хорошо и дети спят. Как же быстро летит время! Казалось, только вчера Владимир нашел ее, примчался к ней и вернул счастье им обоим. Их объяснение было на редкость легким: оба уже осознали, что только друг с другом могут быть счастливы, и должны были лишь поверить, что их чувства взаимны. В тот же день кольцо, возвращенное когда-то Владимиру, снова заняло свое законное место на пальце Анны. Но со свадьбой они решили повременить, готовиться из другого города было трудно. Через два дня Владимир улетел обратно, и начались долгие недели встреч по выходным. Прилетал всегда Корф. Кроме одного раза... В тот день Наташа сказала, что устраивает девичник, и настояла, чтобы Анна прилетела. Та не сопротивлялась. Взяла несколько дней на работе и с нетерпением ждала встречи с друзьями. Ее встретили в аэропорту и привезли на квартиру Наташи и Андрея, а вечером собрались все, кого она знала, и вдруг оказалось, что хозяйки маленького праздника, Наташа и Мари, устраивали девичник в честь нее, Анны, невесты... Пожелания, подарки, Анна не знала, что сказать. Но следующая новость повергла ее в полный шок: под руководством Владимира, девушки возобновили прерванные Аниным бегством подготовления к свадьбе. Все ее планы были им известны: цветы, музыка, ресторан – все было уже почти готово тогда, и сейчас они всего лишь привели план в исполнение. Праздничный день (сюрприз, Анечка) был назначен на следующий день. Лишенной дара речи Анне преподнесли коробку с ее платьем, все это время хранившуюся у Мари. Фату Маша предложила свою, Ане она безумно нравилась, и она всегда собиралась отдолжить ее у подруги. - Вы уже все за меня решили? – возмутилась Анна когда приобрела дар речи. - Да ладно тебе! – Наташа махнула рукой. – Все ведь как ты хотела. А то еще решишь просто расписаться, и погулять не сможем. Да и в платье ты скоро не влезешь, жалко же, надо одеть. – Они с Машей переглянулись. Аня лишь покачала головой, приложив реку к животу. Как же она сразу не догадалась! Две недели назад она поделилась с подругами счастливой новостью: та ночь примирения, ночь когда все сомнения были отброшены, не прошла бесследно. Ведь вместе с сомнениями, они тогда позабыли и о предосторожности... Узнав, что он скоро станет отцом, Владимир долго кружил ее по комнате, а потом с заговорщицким видом велел ни о чем не беспокоиться, он все устроит сам. Так вот что он имел в виду! А эти партизанки ему помогали! Правда, увидев хитрые и всезнающие улыбки на лицах Лизы и жен друзей Владимира, Аня осознала, что партизанский отряд был очень даже немаленький... А на следующий день, обдачив все еще тонкую фигуру в замечательно красивое свадебное платье, Аня стояла подле Владимира под венцом. Возле нее, как и планировалось, были «подружки» Наташа и Мари. Аня не удивилась, увидев Диму Игнатьева плечо к плечу с Владимиром, это ведь место лучшего друга, а вот второй свидетель поверг ее в полное недоумение: рядом с Игнатьевым стоял Михаил Репнин. Увидев ее выражение лица, Мишка лишь пожал плечами. Запах свеч, слова обряда, рука Владимира, сжимающая ее пальцы. Они оба стояли, сосредоточенно глядя перед собой, серьезные и задумчивые. Нет, сомнений в правильности решения не было, как и не было сомнений во взимной любви, лишь ощущение важности этого шага. Осознание, через сколько они прошли, как изменились сами и изменили друг друга, все же оставаясь собой. Осознание, что научились понимать и принимать, брать и давать взамен, что поняли, что ничего им не может заменить их любовь, и что отныне есть не отдельные люди, Владимир и Анна, а единное целое, супруги Корф. Владимир позже признался, что все время не мог изгнать чувства, что что-то может случиться, и они не будут вместе. Оно отступило лишь на крыльце церкви и тогда он победно взглянул на свою жену, которая счастливо улыбнулась ему в ответ, и подхватил ее на руки, нежно целуя. А потом родилась Верочка, а через два года Мишенька. *** Анна прервала счастливые воспоминания, и поспешила к машине, когда до слуха донесся разговор двух молоденьких студенток. - Ты представляешь, - говорила одна, - Этот нахал даже не стал со мной разговаривать! Он, понимаете ли, не хочет студентов, только настоящих врачей. - Вот бывают же такие, - вторила ей подружка. Анна весело рассмеялась и поспешила домой: трудовые будни продолжались. А в голове звучала фраза старой песни: «Трудовые будни – праздники для нас!» КОНЕЦ.