|
|
|
|
|
|
Герои: Анна, Владимир Жанр: POV с открытым финалом. Статус: завершен (просто слово «конец» мне показалось здесь не к месту). Дисклеймер: таки не мое, и я таки это признаю. Ненавижу автобусы. Особенно летом. Особенно в час-пик. Нет, на самом деле, вся эта давка больше смахивает на какое-то извращение. Ты болтаешься как мешок с картошкой, уцепившись одним-единственным пальцем за поручень, а зубами за воздух, сдавленная со всех сторон как шпротина в банке, и вдобавок на тебе практически лежит какой-то неизвестный человек. И горе тому, кто попытается пошевелиться, нарушив идеально утрамбованную людскую массу. - Простите… Извините… Разрешите пройти… Ядовитое шипение и буравящие взгляды. Все-таки славно, что в нашей стране запрещено продавать оружие всем подряд. - Передайте за проезд, пожалуйста, - как можно доброжелательнее прошу бабульку торжественно восседающую на двух передних сиденьях, в награду получая убийственную мину. Так и чувствую мысленный плевок в лицо. Робко улыбаюсь как бы извиняясь. Последнее, что слышу, в буквальном смысле вываливаясь из треклятой маршрутки: - Не могла через пару остановок вылезти, когда все люди выйдут. И совсем на грани слуха не слишком любезное «коза». Даже не хочу уточнять, мне ли это было адресовано, и без того настроение никакое. Мало того, что привычная дорога заняла в два раза больше времени из-за бесконечной пробки в центре, так еще и на улице – полнейшая гадость. А как еще назвать этот мелкий противный и холодный моросящий дождик? Не природное явление, а недоразумение какое-то, даже зонт стыдно доставать, честное слово. Ну и пусть намокну – все равно голову мыть. Брр! Как же все-таки противно от этой влажности. Уже на переходе настигает осознание того, что утром в холодильнике мышь повесилась, а я даже не избавилась от трупа. Шутка, конечно, но есть и правда нечего. Нечеловеческим усилием воли приходится прогнать соблазнительную и «оригинальную» идею сесть на диету как раз с этого вечера. Нет, плавали, знаем. Лучше сейчас сбегать в магазин, чем потом в полночь все равно искать открытый супермаркет. Бросив последний тоскливый взгляд на задорно мигнувшего зеленого человечка, торопливо убегаю в направлении ближайшего продуктового, по возможности грациозно минуя лужи. В магазине километровая очередь – как всегда. Закон мирового свинства работает четко и без перебоев. А еще говорят, что споткнуться – к счастью. Ну конечно, моя жизнь сразу круто изменилась к лучшему, стоило чуть не растянуться сегодня в офисе на лестнице. Хорошо, хоть никто не видел, не опозорилась. Сыр, кефир, майонез… Не задумываясь, бросаю в корзину все подряд. Благо полгода назад повезло найти работу, на которой можно свои финансы подсчитывать не копейками, а хотя бы рублями. Но странно, отчего-то это не прибавило счастья. Никуда не делось чувство отсутствия чего-то важного в жизни. Как пазл, который не превращается в цельную картинку из-за одного единственного элемента, а ты даже понятия не имеешь, что там должно быть и продолжаешь беспомощно пялиться на зияющую пустоту прямо по центру, в самом неподходящем месте. Так, ясно. Еще и шоколадку для поднятия настроения. А лучше сразу две. Наверное, все-таки придется сесть на диету, когда пройдет эта проклятая депрессия. Апельсин с бренди или тертый фундук? Помнится, не так много лет назад, я с удовольствием перебирала всевозможные варианты, не оставляя без внимания не одного нового вкуса – шоколадный фанатик. И когда мне стало не до того? Может, поменять молочный на горький? Нет уж, дудки, итак настроение ниже нуля. Тут же отгоняю глупую мысль. Увлеченная выбором между сладким и очень сладким, не замечаю ничего вокруг, поэтому едва не роняю набранное, услышав радом не к месту радостный возглас: - Платонова? – и немного недоверчиво, - Ань, ты что ли? Раздосадованная повышенным вниманием к своей персоне, недовольно оборачиваюсь, и в этот раз сладости беспрепятственно летят вниз… Это был он – Владимир Корф. Я влюбилась в него внезапно, очень давно и бесповоротно. Просто посмотрела и замерла как громом пораженная, а через несколько секунд поняла, что не дышу. Это было так странно, ново и неожиданно, короткая секунда, перевернувшая мир вверх дном, встряхнувшая жизнь как несчастный коктейль, расставившая все по новому порядку. А он даже не заметил, что натворил одним своим присутствием, все так же внимательно слушая лектора и чуть заметно хмуря брови от недовольства. Это был первый день в университете и первый день моего нового мира. Как выяснилось позже, Владимир был не согласен с преподавателем и спорил с тем почти каждую пару. Весьма отчаянное поведение, нужно заметить. Но в этом был весь Корф, всегда имевший собственное мнение. Очень быстро он стал для меня едва ли не объектом для поклонения. Меня восхищало все – манеры, ум, внешность, умение держаться с людьми, несгибаемые принципы, ироничная насмешка на губах и стальной блеск в глазах. Я могла бы часами перечислять его достоинства, но никогда этого не делала вслух, боясь, что кто-нибудь поймет истинную причину моей горячности. Но Владимира Корфа любили все, он был душой компании, и я могла спокойно и без страха затеряться в стане его обожателей, изредка позволяя себе положительные слова в его адрес. Разве могла такая замарашка претендовать на что-то еще? Нет, сперва я по глупости некоторое время пыталась привлечь его внимание: стала одеваться интереснее, краситься ярче, прекратила заматывать волосы в осточертевший пучок. И это даже подействовало, но не на него. Как из рога изобилия сыпались приглашении на свидания, но я все отклоняла ожидая, что наконец-то, вот-вот выйдет наружу интерес, который мне иногда мерещился в таких обманчивых глазах рокового красавца. Но он не торопился, либо же я просто бессовестно врала себе, что вероятнее всего. А тем временем отбиваться от кавалеров становилось все утомительнее. Некоторые понимали с первого раза, но другим приходилось долго и доходчиво объяснять. Тяжелее всего оказалось отвязаться от настырного Сашки Романова, уверенного в собственной неотразимости. Не понимая человеческого языка, он не давал мне прохода, считая все «нет» обычным женским кокетством. Пришлось сказать, что у меня есть парень. Сперва, правда, этого павлина такой расклад дел не слишком обескуражил, но провидение сжалилось, прислав в виде избавления к соседней аудитории группу строителей, где учился друг детства Никитка. Романов в итоге понял, что парень – это хуже, чем стена, и ретировался, решив, что бицепсы Хворостова – достаточный аргумент. Когда инцидент был исчерпан, я заметила неподалеку Корфа. Он стоял ко мне спиной и даже не обернулся, продолжая увлеченно беседовать с Нарышкиной. После этого я бросила свой глупый маскарад. Тем не менее, на третьем курсе наши отношения получили, наконец-то, официальное определение. Подруга девушки лучшего друга – статус запутанный и сложный, но неимоверно греющий душу. Наверное, я больше Лизы радовалась тому, что они с Репниным начали встречаться, ведь теперь мы с Владимиром оказывались в одной лодке. Мы стали чаще встречаться в общих компаниях потому, что Миша никуда не ходил без Лизаветы, а я в свою очередь перестала упрямиться, когда подруга пыталась меня вытащить с собой. Так и жила до конца пятого курса, довольствуясь восхищением со стороны, обожанием не на показ, любовью глубоко в себе, и мне этого было достаточно. Сразу после вручения дипломов Репнин с Долгорукой сыграли свадьбу. Боюсь, такого сумасшедшего праздника ресторан никогда не видел. А вскоре после торжества новобрачные уехали в Сибирь, на историческую родину молодожена, и пропала последняя нить, связывавшая меня с Корфом. С тех пор прошло три года. - Ты всегда была ужасной сластеной, - хмыкнул Владимир, подавая последнюю оброненную шоколадку. - И жутко неуклюжей, - буркнула я, тщетно стараясь подавить смущение. Первый шок уже прошел, но легче стало ненамного. Все, чего и не было-то на самом деле вновь встало перед глазами. - А я за сигаретами заскочил. Вот уж не думал, что встречу кого-то из знакомых. Сколько же мы не виделись? - Ровно три года, - не задумываясь отчеканила я и тут же от досады закусила губу. Черт, черт, черт! Дура, дура, дура! Еще решит, что я дни считала. Да, считала, но ему-то знать необязательно. К счастью, он не заметил моего промаха или сделал вид, что не заметил. - Что, сильно изменилась? – мне стало неуютно под его внимательным изучающим взглядом, и я решила хоть как-то прервать эту пытку. Он вздрогнул, но через секунду вновь беззаботно улыбнулся: - Нисколько. Все так же прекрасна. Нет, мое сердце точно непроходимо тупо. Как иначе объяснить то, что оно вздумало воспарить. - Ты всегда льстил девушкам. - Но не тебе. Я так и не нашлась, что ответить, поэтому решила сменить тему. - Слышал – у Репниных сын родился? - Дааа, - расплылся еще в более широкой улыбке Корф, - Мишка звонил недавно, прямо захлебывался от счастья. Посмотрим, что он запоет дальше – судя по тому, что я услышал, милое дитя характером пошло в маменьку. - Ооо… - я закусила губу, затрудняясь сказать еще что-то. Воспоминания о сумасшедшем заряде энергии Долгорукой еще были свежи в памяти. - Вот именно, - правильно истолковал мое невнятное мычание Владимир, но спохватился, - А сама-то как поживаешь? Едва появившаяся непринужденность разбилась вдребезги. Что ему сказать, что он хочет услышать? О том, как все осточертело и как надоело одиночество? - Нормально. А ты? - У меня тоже все хорошо. А вот и он – момент, когда больше нечего сказать, разве что опуститься до обсуждения погоды. Момент, предшествующий расставанию. Сейчас он скажет, что должен идти и прекратит тяготящую беседу. - Эээ, - неловко протянул Владимир, глядя на часы, - Я б еще поболтал, но мне бежать надо. Бинго! - Конечно. - Опаздываю на важную встречу. Сюда на минутку заскочил, за сигаретами. Но, кажется, я уже об этом говорил, - ему явно неудобно. - Разумеется. Я же знаю, что такое работа. Ступай, была рада встретиться. Супер. Целых три внятных предложения. Где мой приз? Он неловко наклоняется и клюет меня в щеку. А в голове мелькает: «Господи, за что? Пусть он просто поскорее уйдет!». - Пока, - шепот, скользящий по щеке – это больше, чем было за все годы их общения, - Надеюсь, что еще увидимся. И я даже умудряюсь улыбнуться и кивнуть! Сама себя поражаю. - Я тоже. Не хочу смотреть, как он уходит, но и отвернуться не могу. Почему я превратила свою жизнь в бульварный роман? Почему не могу полюбить нормального мужчину, а не этого… этого… Которому дела даже до меня нет, который и внимания-то никогда на меня не обращал. Я что, совсем идиотка, да? Хорошо, что маленькой обиженной девочке внутри не удалось взять верх над моим самообладанием, потому что, сделав буквально несколько шагов, Корф остановился, словно что-то забыл. И тут я запаниковала. Не хватало еще, чтобы он заметил мой щенячий взгляд, да и вообще понял, что я за ним наблюдаю. Мне же все равно, абсолютно все равно. Подумаешь, встретились старые знакомые. С отчаянием утопающего я бросилась к печеньям. И мне безразлично, что там происходит. Мало ли что человек забыл купить. Интересно, он уже ушел? А то моя корзина скоро станет неподъемной. - Аня, я тут… - слышу я рядом бархатный голос, а в следующую секунду его обладатель ловит выпавшую из моих трясущихся рук пачку, - Осторожнее, ты сегодня все роняешь. - День такой, - говорю отрывисто, сглатывая ком в горле. Зачем, зачем он вернулся?! – Ты что-то хотел? - Да, - неужели это смущение мелькнуло на лице самоуверенного красавца. Глазам своим не верю, - Я тут подумал… Как-то глупо надеяться на случай, что он еще раз сведет нас. Мы могли бы сами встретиться, поговорить. Нам же есть что вспомнить, - наверное, я окончательно сошла с ума, но во взгляде и голосе мне мерещится… Просьба? Мольба? Надежда? – Может быть, ты согласишься со мной поужинать, скажем, завтра вечером? Как тебе такая идея? И что я могу ответить? Как я могу ответить, чтобы выразить все переполняющие меня чувства? - Я думаю, это отличная идея. |