Пока шёл снег

Автор: Ailene Герои: Владимир, Анна Глава 1 Белыми пушистыми хлопьями мягко падал снег, отчего Петербург напоминал рождественскую открытку. Над городом поднималось, утреннее по-зимнему холодное солнце. Было довольно рано, но по асфальту бесконечным потоком двигались автомобили. Солнечный луч, проглянув сквозь серые облака, скользнул через тяжелые портьеры в квартиру на двадцатом этаже. В комнате стоял полумрак, и лучик осторожно крался вдоль стены, разгоняя ночные тени, пробравшись по мягкому ковру, он остановился на складках легкого покрывала небрежно спадавшего с широкой кровати на пол. На кровати, обнявшись, спали мужчина и женщина, но вот девушка вздохнула, потянулась, и, откинув волосы с лица, села. Улыбнувшись, она провела изящными пальчиками по щеке мужчины, но он лишь повернул голову, ласковое прикосновение не нарушило его сна. Тогда поднявшись с кровати, она легко подбежала к окну и резко раздвинула портьеры, в ту же секунду вся комната наполнилась солнечным светом. Мужчина сдвинул брови и, закрыв лицо руками, отвернулся от окна: – Полина, какого черта? – Володь, уже утро, хватит спать! – смеясь, проговорила Полина, присаживаясь на постель возле Владимира. – Это первый день за последние месяцы, – потянувшись, проговорил Владимир. – Володь, я знаю, как ты устал, но ты ведь помнишь, он… – Я все отлично помню, свяжись с Князем, – произнес он. «Снова этот его взгляд», – машинально передернула плечами Полина. – Где этого охламона таскает? Сказал ведь по-русски, чтоб к девяти машина была, или что совсем разучились понимать, человеческий язык? – Михал Саныч, все будет в ажуре, вы подождите, пять сек, – пробормотал здоровенный парень, и быстро вышел из кабинета своего шефа. – Наташ, сколько можно собираться, – проговорил Михаил входящей в кабинет сестре. – Столько сколько нужно, и нечего мне указывать? – улыбнулась Наташа, подставляя щеку для поцелуя. – Чем сегодня планируешь заняться? – спросил он перебирая бумаги. – Хочу сблатовать Польку, Лизку и Машку сходить в спорт центр, а то скоро не буду проходить в дверной проем. – Ничего у меня хватит средств его расширить, – задумчиво произнес Михаил, вглядываясь в столбцы цифр, и уже не слушая сестру, набирал номер. – Алло! Санек? Надо обсудить сделку. Собирай всех. Наташа качнула головой и вышла из кабинета брата: «Как всегда в башке одни дела». – Слушай Князь, ты достал, от тебя покой найдешь только на том свете, хотя ты и там достанешь, – сонно зевнул Александр. – Ты не забыл Санек, что он сказал, еще эта сделка. Кто ее провел? – Да я почем знаю, это вообще не моя специализация. Разбирайся с Корфом. – Слушай, имей совесть. На Корфа итак всю загранку свалили, плюс оформление оффшоров. Короче, харе выкаблучиваться бери Рюху и в десять, чтоб были в офисе. – Ой, не гони пургу, тоже выискался генсек. Александр бросил трубку, тон, которым с ним разговаривал Михаил, раздражал. «Хотя Князь прав, он – угроза нашей деятельности, а все этот Рюха, ну и увалень же. Ничего доверит нельзя! Но что не говори он наш друг, хотя и навел его на нас, но ведь не специально. Все равно Князь достал, еще разлад с Машкой, башка после вчерашнего, раскалывается. Как только Корф после пьянки и баб, утром в состоянии думать и принимать решения?» Вздохнув Александр, набрал номер Андрея. – Алло, – ответил тихий, спокойный голос. – Рюха, звонил Князь, сказал в десять быть в офисе, поторопись. – Санек, а что случилось? К чему такая спешка? – Я не в курсях! – Хорошо я буду! В трубке послышались гудки отбоя. Андрей откинулся в кресле: «Они во всем винят меня, но я не мог знать, что он – это…Теперь они мне не доверяют. Все обязанности с самого начала мы делили между собой: я занимался делами в Петербурге и Москве, Санек – банковскими операциями, Корф и Князь – оффшорными счетами и заключением сделок с заграницей. Теперь я лишь формально присутствую на совещаниях, Корф занимается загранкой и оффшором, а Михаил ведет Петербург и Москву». Андрей оттолкнул документы и опустил голову на руки. Он почувствовал, как на плечо ему легла нежная, тонкая рука: – Андрюша, что случилось? – ласково спросила Соня. «Эх, Соня, Соня. Милая моя сестренка, ты единственная меня любишь». – Все, в порядке, Соня. Ты не опоздаешь в институт? – Нет. Андрюша я же вижу, что у тебя проблемы! Это все из-за того случая? Но ты же не знал! – ласково проговорила Соня. – Я должен был знать, ни Володя, ни Миша, в подобную ситуацию не попали бы. В комнату с шумом вошла Лиза: – Андрей, мне нужен кредит! Для открытия еще одного салона. Андрей внимательно посмотрел на Лизу: – Не сейчас, у меня дела, Лиза поговорим вечером. – У тебя всегда дела, – фыркнула Лиза и хлопнув дверью удалилась. В кабинет вошел его шофер, Дмитрий: – Андрей Петрович, машина готова. Долгорукий кивнул. Глава 2 В кабинет начальника ФСБ, Бенкендорффа Александра Христофоровича, вошел сотрудник спецотдела Забалуев Андрей Платонович: – Александр Христофорович, вот данные которые вы просили, – отчеканил он, протягивая папку. Бенкендорфф даже не взглянув на папку, произнес: – Докладывайте. – Вся это компания тянет, по меньшей мере, на организованную преступную группировку. Забалуев открыл папку, достал несколько фотографий и положил их перед Бенкендорффом. – Корф Владимир Иванович, тридцать лет, холост, детей нет. Владелец фирмы «Гарден». Окончил Санкт–Петербургский Государственный Университет, по специальности «Экономика предприятия и предпринимательства», в совершенстве владеет языками: английским, французским, немецким. Пользуется большой популярностью у женщин, любит дорогие машины. Пьет, курит. Наркотики не употребляет. Пенькова Аполлинария Георгиевна, двадцать пять лет, не замужем, детей нет. Окончила Санкт–Петербургский Государственный Университет, по специальности «Бухгалтерский учет и аудит», владеет английским языком. Личная секретарша Корфа В.И., по совместительству его любовница. Не пьет, не курит, не употребляет наркотики. Репнин Михаил Александрович, двадцать девять лет, холост, детей нет. Партнер Корфа в фирме «Гарден». Окончил Санкт–Петербургский Государственный Институт по специальности «Теории кредита и финансового менеджмента», в совершенстве владеет английским языком. Любит женщин, пьет, не курит, не употребляет наркотики. Репнина Наталья Александровна, сестра Репнина М.А., двадцать пять лет, не замужем, детей нет. Окончила Санкт–Петербургский Государственный Университет, по специальности «Экономическая теория и экономическая политика», в совершенстве владеет английским и французским языками. Владелица спортивного центра «Нептун». Близкая подруга Пеньковой А.Г., собирается замуж за Долгорукого А.П. Не пьет, не курит, не употребляет наркотики. Долгорукий Андрей Петрович, двадцать семь лет, холост, детей нет. Партнер Корфа в фирме «Гарден». Окончил Московский Государственный Институт Культуры и Искусства, по специальности «Дизайнер-архитектор», языками не владеет. Встречается с Репниной Н.А. Не пьет, не курит, не употребляет наркотики. Долгорукая Елизавета Петровна, сестра Долгорукого А.П., двадцать пять лет, не замужем, детей нет. Окончила Московский Государственный Институт Культуры и Искусства, по специальности «Дизайнер по одежде», владелица сети салонов модной одежды «Афродита» владеет английским языком. Была любовницей Корфа В.И., на данный момент поддерживают дружеские отношения, иногда встречаются. Пьет, курит, наркотики не употребляет. Долгорукая Софья Петровна, сестра Долгорукого А.П., двадцать лет, не замужем, детей нет. Учится в Санкт–Петербургском Государственном Университете, на юридическом факультете, изучает немецкий язык. Не пьет, не курит, не употребляет наркотики. Романов Александр Николаевич, двадцать девять лет, женат на Марии Сергеевне Гессенской, детей нет. Партнер Корфа в фирме «Гарден». Окончил Санкт–Петербургский Государственный Университет, по специальности «Экономика предприятия и предпринимательства», в совершенстве владеет английским языком. Пользуется большой популярностью у женщин. Пьет, курит, употребляет наркотики. Мария Сергеевна Гессенская, двадцать пять лет, замужем, детей нет. Окончила Санкт–Петербургский Государственный Медицинский Университет, по специальности «Травматология и ортопедия», языками не владеет. Не пьет, не курит, не употребляет наркотики. Бенкендорф внимательно выслушал Забалуева: – Это все? – тихо спросил он. – Да, – произнес Забалуев чувствуя неладное в голосе Бенкендорффа. – Вы работаете по их делу уже который месяц, а смогли выяснить, лишь кто пьет, курит, употребляет наркотики? – Бенкендорф говорил, тихо медленно с расстановкой, но в его голосе слышались ледяные нотки. – Они очень крепко охраняют свою фирму мы не смогли туда проникнуть, с ними работают лишь люди хорошо проверенные именно Корфом. – Вы что же Андрей Платонович, хотите сказать – эти мальчишки провели такого опытного сотрудника СПЕЦОТДЕЛА, как вы? Может мне на работу взять Корфа? Если он так проверяет людей, то наверняка не стал бы держать у себя такого олуха как вы! – Бенкендорф повысил голос и ударил кулаком по столу. Забалуев попятился: – Александр Христофорович, мы все выясним… – Хватит, от вас толку как от комара. Эти щенки торгуют оружием на востоке и западе, а у вас на них только, кто с кем спит, причем список Корфа и тот не верен две бабы, да он перебрал половину России и Европы. Бенкендорфф поднял трубку телефона внутренней связи: – Пригласите ко мне лейтенанта Платонову. – Александр Христофорович, вы хотите поручить это дело какой-то девице? – Не какой-то девице, а лучшему моему сотруднику. Через несколько минут в кабинет вошла девушка лет двадцати четырех-пяти изящная и хрупкая словно фарфоровая статуэтка, на ней была форма подчеркивающая безупречность красивой фигуры: – Вы вызывали меня Александр Христофорович? – Да, Анна Петровна. Присаживайтесь, – он показал на стул возле стола. – Вы знаете какое дело сейчас у нас в разработке? – Да я в курсе, дела фирмы «Гарден». Ее легальное прикрытие металлургические комбинаты, и заводы по переработке отходов черных и цветных металлов. Также эта фирма занимается компьютерной техникой, и программным обеспечением. Фирма «Гарден» сотрудничает с компаниями во многих странах, что позволяет ей осуществлять ее реальную деятельность – торговлю оружием. Владелец этой фирмы – Корф Владимир Иванович, служил в Афганистане и Чечне, в совершенстве владеет огнестрельным и холодным оружием. Образованный человек знающий несколько иностранных языков, что делает его еще более профессиональным преступником... – Профессиональным преступником, – усмехнулся Забалуев. – Выражение… – Да, Андрей Платонович, в их среде тоже есть профессионалы, – произнесла Анна повернувшись к нему. – Андрей Платонович, вы бы молчали, кстати почему не сказали о том, что он служил в горячих точках? – Александр Христофорович, вы просили доложить об их личной жизни и я посчитал… Бенкендорф поднял руку: – Хватит, – и обернулся к Анне. – Анна Петровна, я поручаю это дело вам. Вы должны проверить счета фирмы «Гарден», конечно с легальной деятельностью все будет в порядке, а вот как насчет заграницы? – Я поняла Александр Христофорович, вы направляете меня как фининспектора. Мне понадобятся определенные личные документы. – Все уже готово. Анна поднялась: – Я приступлю через два дня. Глава 3 Владимир сидел в своем кабинете откинувшись в кресле, просматривая отчеты полученные из Японии. «Сделка в Токио прошла на высшем уровне, но надо выводить людей оттуда, пока до японской полиции не дошло, что у них под носом выложили сто двадцать единиц оружия…». Его мысли оборвал буквально влетевший в кабинет Александр: – Нам пришел конец братец, ты слышал… – О финпроверке? Да. – Нет! О том кто ее будет проводить! – Александр говорил возбужденно, размахивая руками. – Конечно. Анна Платонова – очень умная женщина и конченая стерва. – Я те поражаюсь, ты говоришь так словно читаешь меню в ресторане, – Александр опустился в кресло и лихорадочно пытался закурить, но зажигалка все время норовила выпасть из трясущихся рук. Владимир поднес ему свою: – Черт, Санек говорил тебе завязывай с наркотой, сдохнешь раньше времени! – Лучше сдохнуть до того как эта бестия появится здесь. Надо сматывать удочки, закрывать лавочку! – Успокойся, кстати когда-то все началось с тебя. Забыл? А сейчас мы погрязли по самые уши. Теперь либо выстоим, либо будем мотать срок на зоне, – голос Владимира был совершенно спокоен. В кабинет вошел Михаил, он старался говорить безмятежно, но сухой блеск в глазах выдавал его волнение: – Санек, ты здесь? Хорошо. Так! Вы уже конечно знаете о Платоновой. Что будем делать? Эта девица слишком умна, на мякине ее не проведешь. Владимир поднялся и налил из графина вина в бокалы: – У нас один выход оформить сделки через Шуллера. – Связываться с этим проходимцем? Лучше сразу пулю в лоб, – обречено проговорил Михаил. Владимир резко обернулся и быстрым движением достав из-за пояса пистолет, бросил его на стол перед Михаилом: – Давай сделай одолжение. Тогда все стрелки мы переведем на тебя, ты же занимался оформлением финансовых операций. Михаил смотрел на друга недоуменным взглядом: – Неужели! Тебе станет легче? – Просто вы меня достали! Оба. Ноете как шавки под заборные, – Владимир взял пистолет и сунул Михаилу в руку бокал с вином. – Да, Шуллер проходимец еще тот, но проходимец наш! Он любит деньги даже если они сулят неприятности. Поэтому согласится на наши условия. – Корф мы можем не успеть, – буркнул Александр залпом осушив бокал. – Может ты соблазнишь эту девицу, а она от любви к тебе не станет копать под нас, или мы срубим на нее компромат… – Санек, у тебя от наркотиков последние мозги стухли. Ты что наивно полагаешь, эта дамочка работает сама по себе. Да нас родное ФСБ пытается прихлопнуть, дабы иметь возможность арестовать все счета. – Корф прав, к тому же эту мадам не соблазнит и сам Аполлон, – проговорил Михаил. – Корф, звони Шуллеру. Ты встретишь Платонову, а я поехал к нему. Глава 4 Анна очень старательно готовилась, к этой операции. Сама не зная почему, но она волновалась. Внимательно изучив дела, четырех мужчин она для себя составила психологический портрет каждого. К тому же все четверо были весьма симпатичны, и значит наверняка кто-нибудь из них попытается ее соблазнить, чтобы сбить с толку. Анна была лучшей из лучших по части подобных заданий, экономика и банковское дело – ее стезя, здесь ей не было равных, она способна вытащить всех «скелетов из шкафа». Собираясь в фирму «Гарден», она с особой тщательностью одевалась: бежевый кашемировый костюм, сапожки в тон, на не высоком каблуке, строгая прическа – ничего лишнего. Подъехав к зданию в котором располагался офис фирмы, она не удержалась от восхищения. Здание выстроено с исключительным вкусом, ни какой вычурности, внутри все отделано строго, но изыскано, обставлено роскошной, удобной мебелью, во всем чувствовалась сдержанная элегантность – этакое царство стали, пластика и тонированного стекла. Подобные нюансы Анна отметила про себя за те несколько минут, что шла по коридорам, в кабинет Корфа. Полина сопровождавшая Анну, попросила ее подождать в приемной: – Побудьте здесь я доложу о вас, – и она исчезла за дверью. «Обходительная, истинная вышколенная секретарша. Любовница своего босса, но держит дистанцию» – Проходите, – Полина придержала дверь пропуская Анну. «Ничего, красивые в ФСБ сотрудники», – мелькнула у Полины мысль. Анна уверенно вошла в кабинет, Владимир поднялся ей на встречу: – Анна Петровна, доброе утро. – Я бы не сказала, что оно доброе для вас, когда приходит фининспектор, ждать не приходится ничего хорошего. Не так ли? – Анна улыбнулась следя за его реакцией. Владимир жестом предложил ей сесть: – Безусловно, но для того кому есть, что скрывать, наша же фирма на абсолютно легальном положении. Мы платим все налоги, и строго следуем законодательству. Вы сами сможете в этом убедиться изучив наши финансовые отчеты. – Хочется верить Владимир Иванович, что я не отвлеку вас дольше необходимого. «Дольше необходимого, чтобы засадить тебя и всю твою компанию за решетку». – Вам уже приготовили отдельный кабинет, за всеми необходимыми бумагами и вопросами обращайтесь к Полине. Владимир поднялся намекая на то, что разговор окончен. Он вызвал Полину: – Полина, покажи пожалуйста Анне Петровне ее временный кабинет. – Пройдемте со мной, – обратилась она к Анне. Анна не взглянув на Владимира вышла. Полина проводила ее в кабинет напротив: – Вот, надеюсь здесь вам будет удобно, что вам необходимо для начала? Владимир стоял у окна, на улице все так же мягко падал снег. «Может я последний раз смотрю на снег сквозь окна без решеток», – мелькнула вдруг безнадежная тоскливая мысль, но он отогнал ее тряхнув головой. Глава 5 Шуллер сидел в кресле, ожидая Князя, Корф позвонил час назад и предупредил о встрече. «Интересно, что у них опять случилось? Они прибегают к моей помощи лишь в самых крайних случаях, когда им грозят здорово поприжать хвост, доигрались, уже и ФСБ внимание обратило. Корф умный мужик, хорошие отходники продумал. Если надо прикрыть темные делишки, у него всегда есть шанс выкрутиться. Правда если засыпятся они, мне тоже несдобровать, но… за их деньги можно потерпеть». На лице Шуллер блуждала задумчивая улыбка, погруженный в свои мысли он не заметил вошедшего Михаила и вздрогнул от его голоса: – О чем задумался, шулер? – Сколько раз говорить не шулер, а Шуллер, – произнес Карл Модестович доставая сигарету. – Дело не в фамилии, а в сущности, – Михаила скинул плащ и опустился в кресло. – Поосторожней, а то откажусь протягивать руку помощи, – проговорил закуривая Шуллер. Михаил склонился к столу: – Это мы протягиваем тебе руку помощи, а то твой несчастный стриптиз-бар давно бы загнулся, да и ты вместе с ним. А если тебя, что-то не устраивает, разговор будет коротким, – проговорил он и откинулся в кресле, не сводя глаз, с Шуллера. Модестович поежился: – Ну вот сразу угрозы. Шуток совсем не понимаете, Михал Саныч. «Да уж такие как вы долго говорить не будут. Раз-два и холмик на безымянной высоте, хотя возможно холмика и того не будет», – мелькнула одинокая мысль. – Ты прав, тупых не понимаю, – Михаил вынул из внутреннего кармана свернутые листы бумаги. – Здесь все счета, и поторопись. – А, что мне причитается? – Пять процентов, – бросил Михаил выходя из комнаты. – Пять процентов? Ты издеваешься? – крикнул Шуллер, поднимаясь из-за стола. – Под Корфа ФСБ капает, а я должен прикрывать его за пять процентов? Михаил быстро подошел к Шуллеру, и схватив его за горло прижал к стене: – Тебе и одного процента хватит обеспечить королевскую жизнь себе и детям, а будешь рыпаться не доживешь до благородных седин. – Я п-понял, Михал Саныч, все сделаю в лучшем виде, комар носа не подточит. – Смотри, если что ты посыпишься вместе с нами, – проговорил Михаил отталкивая его. Через минуту его уже не было. Глава 6 Анна просмотрела несколько десятков бухгалтерских документов: проводки, ордера, журналы хозяйственных операций. Изучила последние финансовые отчеты. «Все в абсолютном порядке, не подкопаешься. С виду такая состоятельная, солидная фирма. Зачем они вообще с оружием связались? Не ради денег это точно». Она не стала задумываться над этим. Зачем? Она ненавидела людей преступающих закон, привыкших, что деньги делают всё. Анна закрыла глаза. Воспоминания, словно стальная игла вонзились в память… «Папа, папочка,… я прошу, вернись папа». Городская больница, мама с побелевшими губами, прижимает к себе тоненькую девочку, пытаясь успокоить ребенка. «Мамочка, ведь он не умрет, правда? Скажи, не умрет?». У матери дрожат губы и она, лишь еще крепче прижимает дочку к себе. Из операционной вышел врач, сняв белый колпак, он вытер лоб: «Мне очень жаль…». Мама вскрикнув, закрыла руками рот и опустившись на кресло, стала медленно раскачиваться. Маленькая Аня, не поняла, что случилось, детское сознание отказалось воспринять жестокую действительность. Девочка обхватила мать за плечи: «Мама, мамочка, милая, что с тобой?». Она трясла мать, но та не реагировала продолжая все также монотонно раскачиваться. Дальше все было словно в тумане, похороны отца, как-то сразу постаревшая мать, так и не сумевшая вынести потерю любимого человека…и снова смерть... Нет, она не умерла, она затухла, как затухает огонек одинокой свечи… И только спустя несколько лет, уже повзрослевшая Анна узнала, что тогда случилось. Отец как обычно возвращался с работы, но решил сделать дочке приятное, и купить куклу, о которой та так долго мечтала. Свернув на широкий проспект, он стал переходить улицу, когда из-за угла на полной скорости вынесся джип, за ним с оглушительным воем серен, следовали несколько патрульных машин… Отец, не успел отойти в сторону. Преступников поймали, но через пару дней отпустили, за недостаточностью улик. Просто деньги делают всё… Анна, открыла сухие глаза. Тогда, на похоронах матери, она плакала в последний раз... Глава 7 Анна взглянула на часы время – два. «Надо бы перекусить, интересно здесь поблизости есть кафе? Пойду, спрошу эту Полину». Приоткрыв дверь она услышала женские голоса, профессиональный интерес взял верх. Анна замерла: – Поль, и не надоело тебе быть у него на побегушках. Ты же умница могла бы заняться своим делом, была бы свободна. – Наташа я свободна… пока я рядом с ним. – Ну не знаю! И чем это он тебя так привязал к себе, ты вроде не из тех кто покупается на красивую внешность. – Не просто красивую… – Ой, да ладно, слышала я уже все эпитеты по его адресу. – Зря ты так Наташа, он не такой каким кажется. Я знаю его с самого детства, мы с Володей выросли вместе, жили рядом. – Поль, я знаю его не меньше, умен, образован, остроумен, любит дорогую выпивку, дорогие машины и дорогих баб. – Наташа, давай не будем, у каждого свое мнение. – ОК! Подружка, закрыли тему. Ты идешь на обед? – Нет, наверное, у нас проверка. – Вы все свихнулись с этой проверкой. Ну переберет бумаги и отчалит. В чем проблема? Пошли! «Все ясно. Больше ничего интересного я не услышу», – подумала Анна и вошла в приемную. Полина с Наташей одновременно обернулись. «Ого, у Корфа даже проверяющая красива как модель. Мальчик всегда отличался вкусом», – размышляла Наташа оглядывая Анну. – Вы, что-то хотели Анна Петровна? – Да, Полина. Здесь можно где-нибудь перекусить? – Конечно. В здании, правда, ничего нет, в этом отсутствует необходимость – через дорогу замечательный ресторанчик, готовят там просто отменно. Если вы не против, мы с Наташей составим вам компанию, – улыбнулась Полина. – С радостью, одной обедать сущее мученье. «Полина, явно любит Корфа и в жизни его не подставит. Наташа – сестра Репнина, не навредит брату, к тому же Долгорукий ее жених, да и на Корфа наезжает лишь чтобы подзадорить подругу. От них, я ничего не узнаю». «Стерва, надеешься пронюхать про Корфа. Никогда», – с ненависть думала Полина, но продолжала мило улыбаться. Глава 8 Владимир просматривал и подписывал документы, принесенные Полиной, когда раздался звонок: – Корф, все в порядке. – Князь, надо разобраться со сделкой. Выяснил, кто ее провел? – Нет, а что, все-таки, проблемы? – Еще какие, собираемся у тебя через час, свяжись с Рюхой. Отбой. – Хорошо. В трубке раздались гудки. «Отбой! Уже сколько лет прошло, а он до сих пор, не отделался от своих спецназовских замашек», – думал Михаил. – Ну, че Корф сказал? – Спросил кто провел последнюю сделку, я нутром чуял, что ерунда какая-нибудь будет. – Да угомонись, не мути болото раньше времени, – блаженно проговорил Александр вдохнув дозу. – Ты бы лучше, бросал эту дрянь принимать. Если Машка забеременеет, кого родите-то, а? Но Александр не ответил, откинувшись в кресле, он закрыл глаза, монотонно постукивая пальцами по столу. Владимир накинул плащ и выключив компьютер быстро вышел из кабинета. В дверях он столкнулся с Полиной и машинально придержал ее за талию: – Ой, Владимир Иванович, простите. Я зашла сказать, что ухожу на обед. Вам что-нибудь нужно? – Нет, спасибо. Меня не будет, вернусь к пяти часам. – Хорошо. От внимательного взгляда Анны не ускользнуло, как Полина, ресницами притушила блеск в глазах, когда Владимир убрал руки с ее талии. Выйдя в приемную, он увидел Наташу: – О, ангел почтил нашу грешную обитель, – произнес он едва касаясь губами щеки Наташи. – Владимир, твои комплименты всегда заставляют останавливаться сердце женщины, – улыбнулась она в ответ. – В таком случае буду молчать, ваша жизнь слишком дорога для меня. Распрямившись он увидел Анну. – Как продвигается ваша работа? В его голосе Анна почувствовала лишь вежливый вопрос, ни волнения, ни особого интереса. «Неужели он так самоуверен или Бенкендорфф ошибся? Но этого не может быть. Я все равно упрячу тебя за решетку», – с охотничьим запалом думала Анна. – Все хорошо, ПОКА, хорошо. Владимир улыбнулся уголками губ: – Пока хорошо, – повторил он, качнув головой. – Вы тоже на обед? Анна кивнула. – Тогда приятного аппетита. Я бы с удовольствием составил вам компанию, но к сожалению дела спускают на землю. И слегка поклонившись он удалился. Глава 9 Владимир шел по коридору, когда его окликнул низкий мелодичный голос: – Владимир Иванович, так заняты делами, что никого не замечаете? Он обернулся: – Лиза, тебя не возможно не заметить. Она медленно подошла, не сводя взгляда с его лица: – Торопишься? – Да, дел невпроворот, но для тебя всегда найду минутку. Ты, что-то хотела? – Ну, женщине от мужчины требуются две вещи, – улыбнулась она. – И какая же из двух нужна тебе? Она сомкнула руки на его плечах: – Вторая. Владимир засмеялся: – Тебе нельзя отказать. Сколько? – Понимаешь, Володь, я хочу открыть еще один салон в Париже. – О, Елизавета Долгорукая покоряет столицу мировой моды! Я не могу остаться в стороне. – Ты согласен? – в ее глазах сверкнули искорки делового азарта. – Володь, ты же знаешь, я верну все до последнего цента. Владимир склонился так низко к ее уху, что его дыхание скользнув по плечу всколыхнуло душу: – Деньги давно меня не интересуют. – Тогда думаю я все равно найду способ с тобой рассчитаться, – лукаво проговорила она. Владимир молча провел рукой по ее волосам. – Володь, я думала ты скажешь, что я слишком дорого себя оцениваю, – в ее голосе слышались озорные нотки. – Скорее наоборот, недооцениваешь. Лиза подняла на него глаза, ее взгляд всегда завораживал Владимира: теплый, нежный, манящий. Взгляд, который казалось, так не сочетался с ее характером, Лиза всегда была решительной, уверенной в себе, умела быстро принимать правильные решения, и обладала не заурядной деловой хваткой. Другой ее никто и никогда не видел, и лишь с Владимиром она позволяла себе быть слабой и беззащитной, быть просто женщиной, не думать о делах, о проблемах. «Володя, рядом с тобой можно отдохнуть и забыть об этом суетном и жестоком мире, где чтобы выжить, надо показать волчью хватку иначе тебя растопчут, сомнут, уничтожат. Как бы я хотела быть вечно рядом с тобой. Но что не так? Где я ошиблась?» Владимир улыбнулся словно прочитал ее мысли: – Все хорошо, Лиза. Подготовь документы, и я завтра все подпишу. – Но это не к спеху, у вас же идет проверка… Он прервал ее: – Подготовь документы к утру, если деньги не понадобятся, оставишь на своем счете. – Володь, а как же проценты? – Глупышка, ну какие проценты? – он мимолетно коснулся ее губ и повернувшись быстро ушел. Лиза проводила его долгим взглядом. – Боже, еще одна очарованная, божественной красотой нашего совершенства, – раздался над ее ухом веселый голос Наташи. Лиза обернулась: – Мне, как и большинству, не чуждо прекрасное, – улыбнулась она. – Привет Наташ, привет Поль, а вы далеко собрались? – Через дорогу, диета диетой, а есть хочется. – Наташ, кому-кому, а уж тебе точно не стоит бояться за свою фигуру, – рассмеялась Лиза и тут только заметила Анну. Полина перехватив ее взгляд представила их друг другу: – Анна Петровна Платонова, финансовый инспектор, Елизавета Долгорукая… – Владелица сети салонов модной одежды, – добавила Анна. – О, такая осведомленность не предвещает ничего хорошего, – проговорила Лиза. – Ну, что вы просто ваше имя у всех на слуху, ваши коллекции произвели фурор, – вежливо сказала Анна. – Вы мне льстите… – Девушки, может, хватит обмениваться любезностями, лично я хочу есть, – прервала их Наташа. Глава 10 Владимир сел за руль своего черного «Lexus» и выезжая с парковки заметил девушек переходящих улицу. «Она не докопается, только если не выйдет на «Оазис», надеюсь Князь сделал все путем». Войдя в кабинет Михаила Владимир увидел, что все в сборе. «Санек опять накачался, черт! Именно сейчас». Владимир скинул плащ и опустился в кресло. – Корф, в чем дело? – Михаил говорил встревожено. – Дело в последней операции. Кто ее проводил? – Владимир окинул тяжелым взглядом друзей. Андрей встрепенулся: – Я! – Андрюша, ты проверял фирму с которой заключал договор? «Андрюша! Ишь как заговорил, в чем я опять провинился?» – Конечно. – Ну так вот, эта фирма липовая, – проговорил Владимир исподлобья взглянув на Андрея. – Что?! – Михаил поднялся с кресла. – Я так и знал! Нутром чуял, что, что-то здесь не так. – Корф, этого не может быть я проверял! – Ты сам проверял? – не сводя глаз с Андрея спросил Владимир. – Д-да, через партнеров, – Андрею вдруг стало страшно, и голос предательски дрогнул. Ни Михаил, ни Александр не произнесли не слова. – Так да или через партнеров? – Владимир говорил медленно. – Через партнеров, – пробормотал Андрей подойдя к окну. «Какой я идиот», – подумал он, глядя как пушистый снег, словно байковым одеялом укутывает город. Почувствовав на плече руку он резко обернулся. Глаза Владимира уже не были такими холодными, взгляд смягчился: – Андрей, поверь, дело не двух миллионах рублях – это ерунда. И не в нескольких тоннах стали… – В двухстах, – задумчиво закуривая перебил Михаил. Владимир обернулся: – Не мелочись. Дело в принципе, нас кинули и меня это не устраивает, – Владимир развернул Андрея к себе. – Через кого ты договаривался? Глава 11 Анне понравился этот маленький, по-домашнему уютный ресторанчик. К тому же и Лиза, и Полина, и Наташа были остроумными, находчивыми собеседницами, да и разговор велся в непринужденном русле: – Кстати, завтра выходной и я собираю не большую вечеринку, – проговорила Наташа отпивая ароматный кофе. – В честь какого события? – поинтересовалась Лиза. – В честь того, что молодость скоро пройдет, пусть воспоминания о ней будут яркими. – Кого пригласишь? – спросила Полина. – Как всегда нашу компанию. Анна, а вы как смотрите на мою идею, придете? – Боюсь я не смогу, слишком много дел, да это и не принято. – Вы не думайте, все будет в рамках приличного. Наших парней я вообще приглашать не хочу. – Почему же такая дискриминация? – Поля, твой босс, а с ним и мой брат, весь вечер все равно будут говорить о делах, Санек начнет строить глазки всем подряд, результат – плохое настроение Машки, а значит и всех присутствующих. – Ну так, как, Анна? – Я благодарна за приглашение, но должна отказаться. – Ого, как быстро летит время, почти три, мне пора в офис… – Поль, да успокойся, шефа нет, кому ты нужна. – Наташ, вот именно его нет, значит я должна быть на месте. Анна поднялась: – Мне тоже пора. Попрощавшись с Лизой и Наташей они ушли: – Ну как тебе, Лиз, проверяющая? – Очень умна, надеюсь все обойдется. – Полина-то, как поскакала, и все ради Корфа, – улыбнулась Наташа. – Зря ты так, ты его не знаешь… – О…старая песня. Все падают на его эффектную внешность. – Нет здесь дело в другом! – Лиза посмотрела долгим пронзительным взглядом в окно и Наташе показалась, что подруга сквозь пелену падающего снега видит, прошлое не доступное никому. – Я знаю, ты считаешь мое поведение с мужчинами не допустимым, проще сказать – считаешь меня шлюхой. Наташа вздрогнула от ее слов: – Лиза, что за абсурд? Ни одной подобной мысли не было. Ты просто ищешь, своего единственного, а в принципе для чего еще нужны мужики? – улыбнулась она. – Я не ищу, наоборот, пытаюсь забыть, – тихо проговорила Лиза не отводя глаз от окна. Наташа взяла ее за руку: – Корф! Лиза, ты его пытаешься забыть? Она едва заметно кивнула. – Дурдом! Зачем, тогда, ты с ним встречаешься? – в голосе Наташи Лиза слышала не поддельное сожаление. – Пытаюсь забыть… – Да! Ты всегда была неординарна, – Наташа подперла голову рукой. – Я вот помню Сычиха, мне когда-то говорила, что люди с зелеными глазами и черными волосами, умеют околдовывать, подчинять своей воле, никогда в подобный бред не верила. Сейчас думаю, видать, зря! Лиза внимательно взглянула на Наташу: – О, чем ты? – О том, что другого способа объяснить ваше с Полиной, отношение к Владимиру, я не могу. Да, ладно бы вы, можно сказать детская привязанность, ну выросли вместе, так ведь все женщины, девушки после пяти минут общения с ним – уже влюблены! – Действительно у Володи черные волосы и зеленые глаза. Интересная теория. А ты? – У меня иммунитет. Лиза рассмеялась: – Против зеленых глаз? – Против него! К их столику подошел официант: – Наталья Александровна, вас просят подойти к телефону. – Меня? – удивленно переспросила Наташа и взглянула на сотовый. – Блин, точно сдох. Поднявшись она пошла за официантом. Глава 12 Наташа подошла к телефону стоящему на барной стойке: – Я слушаю. – Наташ, это я, извини, что отвлекаю, – в трубке раздалось едва сдерживаемое рыдание. – Маша, что с тобой, что случилось? – Наташа, это из-за Саши. – Вы опять поругались? В подтверждение ее слов раздался горький плач. – Маша, я здесь с Лизой, хочешь мы приедем? – Да, – чуть слышно выдохнула Мария. Наташа вернулась к столику: – Маша опять поругалась с Сашей. – Истерика? – взволнованно спросила Лиза. Наташа накинула шубку: – Еще какая! Девушки расплатились и вышли из ресторана. Владимир вернулся в офис ровно в пять: – Полина, вызови ко мне Хвора. «Боже, что случилось на этот раз? Зачем ему понадобился Никита?». Владимир скинул плащ и закурил. «Ну, Шиша ты сам напросился. Малого того, что кинул со сталью, так еще и Рюху подставил. Сталь ерунда, а вот подобного отношения я не прощу». В кабинет вошел Никита Хворостов – Вызывали Владимир Иванович? – Да, Хвора, садись, – Владимир указал на кресло. – Ты знаешь, Шишкина? – Конечно. – Он поступил, очень плохо, ему надо это объяснить, разберешься? – Без проблем! Все будет на уровне. Анна вышла в приемную, спросить у Полины еще некоторые документы, и увидела как из кабинета Владимира выходил парень под два метра ростом, здоровый словно буйвол, даже под строгим костюмом были заметны накачанные мышцы, от его шагов, казалось, само здание сотрясается до основания. Полина поймав ее взгляд, предупредила вопрос, который готов был уже сорваться с губ Анны: – Это начальник охраны Владимира Ивановича и его личный телохранитель. Вы что-то хотели? Наташа с Лизой подъехали к аккуратному двух этажному дому, специально построенному Александром для Марии, по проекту Андрея. Маша вышла к ним навстречу с опухшими от слез глазами, но с улыбкой: – Как хорошо, что вы приехали! Лиза обняла ее: – Ну как же иначе. Девушки прошли в гостиную: – Есть хотите я распоряжусь насчет обеда, или может просто кофе. Наташа взяла Марию за руки и усадила на диван: – Маш, мы только из ресторана. Расскажи, что опять произошло. История рассказанная Машей была им знакома, и повторялась постоянно: Маша с Александром пошли на вечеринку, он был под кайфом, и на глазах жены открыто флиртовал с другими девушками. – Ну, не переживай ты так, ну подумаешь, заигрывал с другими, любит то он тебя, – пыталась успокоить ее Наташа. – Любит? Он знает как я на это реагирую, и все равно делает, а наркотики? Сколько раз я просила его бросить, но все повторяется как по замкнутому кругу. – Тогда разведись ты с ним если терпеть уже сил нет, – не выдержала Наташа. – В самом деле, сколько можно? – Я люблю его, – всхлипнула Мария. – В нем весь смысл моей жизнь, – и горько разрыдалась на плече у Лизы. – Вот видишь, Наташа, не я одна помешана на единственном мужчине, и не все женщины сходят с ума по Корфу, – улыбнулась Лиза вытирая платком слезы Маше. – О чем ты, Лиза? Ты все еще не забыла Корфа? – в голосе Маши слышалось удивление. «Хоть отвлеклась на мгновенье от своих проблем с Александром», – подумала Лиза вставая с дивана. – Да не забыла, он – мое счастье, и проклятье, – проговорила она устремляя задумчивый взгляд в небо. Глава 13 – Я влюбилась во Владимира уже давно. Сначала он был просто соседский мальчишка, лучший друг брата, часто приходил к нам, мы вместе играли, лазили по гаражам, разбивали коленки. А потом он зашел к Андрею, кажется отдать какую-то книгу, я делала уроки и когда раздался звонок открыла дверь. Я видела Владимира сотню раз, но в тот вечер…, я взглянула ему в лицо и обалдела. «Какой же ты красивый», – подумала я тогда. Высокий, стройный, гладкая кожа отливала бронзовым загаром, черные вразлет брови, прямой нос, в меру широкие скулы, придавали тонким, совершенным чертам лица мужественность. Черная челка спадавшая на лоб делала его еще очаровательней. Но больше всего меня поразили глаза, от длинных ресниц в уголках залегли мягкие тени, отчего глаза казались больше. Я тогда впервые заметила, что они у него зеленые, словно морская волна просвеченная солнцем, от этого взгляда глубокого, задумчивого и одновременно лукавого, сердце заколотилось как шальное. Мне было тринадцать ему семнадцать, я помню как бросилась от него в свою комнату и не вышла пока он не ушел, хотя они с Андреем и звали меня. После этого раза я боялась взглянуть на Владимира и больше никуда с ними не ходила. В тот вечер я поняла детство кончилось, началась юность. Я встречалась с парнями, но всех невольно сравнивала с Владимиром и результаты были не в их пользу. Постепенно я становилась самостоятельней, решительней, уверенней в себе и перестала шарахаться от Корфа, скоро у нас с ним восстановились прежние дружеские отношения. Пока однажды…, – Лиза прервалась и обернулась к Маше и Наташе, которые поджав ноги с нескрываемым любопытством и восторгом слушали подругу. – Я вам не надоела? – Нет, продолжай, ты никогда, это не рассказывала, – проговорила Мария усаживаясь поудобней. – Правда, Лиза, не думала, что ты романтик, – улыбнулась Наташа. – Продолжай. – Ну вот, пока однажды, у меня не встала проблема, хотя возможно я ее просто выдумала, но тем не менее. Я не разу в жизни не целовалась, я встречалась со многим парнями, но не к одному из них меня не тянуло, настолько чтобы захотелось целоваться, а уж тем более переспать, а их порой похотливое поведение, наоборот, просто бесило. Я отталкивала всех, но однажды перед отъездом в Москву решила, что пора заканчивать этот детский сад, короче я пришла к Владимиру. О чем я тогда думала не знаю, время было как, сейчас помню почти десять вечера, я знала – дома никого у них не было, родители уехали, а он готовился к выпускным экзаменам. – Лиза, извини, но ты явно ни о чем не думала, сколько тебе было? – Восемнадцать, ему значит около двадцати трех, а насчет не думала это точно. Вообщем, он открыл дверь, и был удивлен моим несколько, поздним визитом. «Лиза, что случилось?». «Мне нужна помощь!», – я улыбнулась скидывая ему на руки плащ. «В чем дело?», – голос у него был не на шутку встревоженный. «Все в порядке, просто у меня к тебе неожиданная просьба». «Хорошо, что за просьба?», – спросил он проведя меня в гостиную. Я усадила его возле себя на диван, и тут на меня напала скромность которая до этого спала мертвым сном. Как попросить в принципе постороннего парня, научить тебя целоваться? Но он выжидающе смотрел на меня и делать было нечего. «Володь, ты не думай, что я вообще…», – я замолчала, лихорадочно соображая как бы выкрутиться. Он приподнял брови, наблюдая за мной и ожидая, когда же я наконец скажу зачем явилась. В конце концов, я набрала в грудь воздуха, и выпалила на одном дыхании: «Володь, научи меня целоваться». Девочки, вы бы видели выражение его лица, я думаю, что если бы он не сидел, то точно бы свалился на пол. Через пару секунд, когда к нему вернулась способность говорить, он произнес: «Лиза, я просто не знаю, что сказать» «Володь, пойми, мне восемнадцать, а я даже не умею целоваться» «Лиза, там ничего мудрого нет, ты лишь ответишь и…» «Мне не хочется, быть профаном, на словах я не поняла, ты не можешь показать?», – я стояла глядя на него сверху вниз. После этих моих слов, хотите, верти, хотите нет, но я подумала он меня, или просто выставит, от греха подальше, или вызовет психиатричку. Поэтому я взяла инициативу в свои руки. Я подумала ударить, не ударит, покрыть матом, не покроет. Я подошла ближе и села ему на колени верхом, обхватив за шею я склонила его голову к себе. Когда я коснулась губами его губ, он попытался отстранить лицо, но я, обняв его еще крепче, прижалась к нему. Не знаю как все вышло, но через секунду мы уже целовались. Это было ни с чем не сравнимое ощущение… точно я вдохнула хмельной дурман, этот поцелуй одурманивающий и пьянящий, ласкал, сводил с ума, заставлял забыть обо всем… Я чувствовала, как его руки скользнули по моей спине, спускаясь ниже, сердце колотилось, как безумное. Меня будто накрыло горячей волной, голова закружилась, тело охватила дрожь. Он оторвался от моих губ, склонился к шее я чувствовала его дыхание, прерывистое и едва сдерживаемое, чувствовала нежные поцелуи, каждое прикосновение его губ буквально опаляло кожу, отдаваясь сладко-тянущей болью в теле. Я перебирала его густые волосы, и не заметно даже для себя спустилась руками до его плеч, мне захотелось ощущать не материал, рубашки, а почувствовать пальцами его кожу. Я расстегнула ему рубашку и она не слышно соскользнула на пол. Душа у меня замирала от боязни, и одновременно, желания перешагнуть ту заветную черту. Я опустилась на диван потянув Владимира за собой, неожиданно, он резко поднялся и сел, опустив голову: «Думаю, ты все поняла, а говорила не умею». Я протянула к нему руку, но он отошел к окну, повернувшись ко мне спиной: «Тебе лучше уйти». «Володь, я не хочу уходить», – я подошла к нему обняв, за плечи. От моего прикосновения он дернулся, словно к его натянутым нервам приложили раскаленный прут. «Я прошу тебя уйди», – голос стал прерывистым. «Нет, я не уйду», – тогда я уже для себя все решила. Он стоял прислонившись лбом к стеклу, я обняла его, и почувствовала как напряжены мышцы, как пульсирует кровь в жилах. Я коснулась губами его плеча: «Не гони меня, пожалуйста, я хочу сегодня быть с тобой». Он обернулся: «Ты не понимаешь…». Я прервала его поцелуем. Я слышала от подруг, что в первый раз это больно, но Володя не причинил мне боли. Да было, на какой-то миг, но он притушил эту мимолетную боль нежностью, я словно растворилась в его поцелуях, объятьях… и не существовало ни время, ни пространства, ничего, лишь я и он… я словно грезила наяву, унесясь куда-то вдаль. Мне казалось, что все чувства смешались в одну волну, которая вот-вот накроет меня с головой. Я помню, что буквально вцепилась, в плечи Владимира прижимая его к себе, мы были вместе, и в каком-то безумном ритме двигались все быстрее и чудилось, что содрогается сама комната, сама вселенная. Я не могла сдержать стон, буквально рвавшийся из груди, крик переполнявшего счастья, я чувствовала, что у меня уже нет сил, сопротивляться эмоциям, они словно водопад, окатили мое разгоряченное тело, проникнув до мозга костей, ввергнув в пьянящую пучину экстаза …и вот, все постепенно отступало, оставляя в теле приятное изнеможение. В ту ночь глаза Владимира были так близко…, я не поэт и не романтик, но мне чудилось, что в их бездонной глубине плещется зеленое пламя. Этот огонь сжег мою душу, я поняла, что больше никого и никогда не буду любить так как его, что он никогда не будет моим, что я потеряю его так же быстро, как быстро закончится эта шальная ночь… на сердце стало мучительно тоскливо, а сдержать слезы уже не было сил… Владимир прижал меня к себе, его голос был ласковым, успокаивающим: «Ну, что ты, тебе больно?». Я лишь едва нашла силы мотнуть головой: «Нет, наоборот…», а думала о том, какое это наслаждение, наслаждение отдаться любимому, желанному мужчине, и какое страдание лишаться едва обретя. Он обнимал меня целуя в лоб, а я уткнулась ему в шею и молилась, чтобы утро не наступило никогда… – Вот это да! Почему ты тогда ничего не рассказала? – прервала Лизу Наташа. – И главное, почему рассказала сейчас, – спросила Мария. – Я всю свою жизнь любила Корфа, зная что он никогда не ответит взаимностью. Да, он уважает меня, я ему дорога, он любит во мне друга, я ему нравлюсь как женщина, но не больше, – Лиза вздохнула не отводя глаз от мягко падающего снега. – Но разве уважение и страсть не рождают любовь? – взглянула на нее Маша. – Нет, любовь рождают три влечения – влечение тела, ума и … души. Как бы сильно я не любила Владимира, он далеко от меня, даже когда я засыпаю в его объятиях, нас разделяют миллионы световых километров, а вы с Сашей вместе, дорогой тебе человек всегда рядом, Маша, это такое чудо, быть с любимым и любящим мужчиной, не теряй этого… Глава 14 Владимир сидел в кабинете, дожидаясь звонка от Хвора. «Шиша, не сам рискнул связаться с нами, он сработал по чей-то подсказке, но по чьей?». В кабинет вошла Полина: – Владимир Иванович, разрешите мне уйти, сегодня. Владимир взглянул на часы: почти десять: – Конечно, Полина иди, уже поздно. Анна в очередной раз сверяла документы: «Ну где-то есть зацепка, я просто что-то упустила, но что?». Этот вопрос буквально сводил ее с ума, от размышлений ее оторвал голос Полины: – Анна Петровна вы еще не ушли? Вам нужна помощь? Анна подняла глаза на Полину, на ней уже одета теплая шубка, Анна перевела взгляд на часы – десять. «Боже как несется время». – Нет, спасибо, я уже почти заканчиваю, – улыбнулась она. – Вы сегодня совсем заработались, а вас, наверняка, ждут. – Да, конечно, уже поздно. Вы правы. – До свидания. – До свидания. Через пару секунд она услышала как хлопнула дверь приемной. Полина ушла. Анна встала, подойдя к огромному окну, и с тоской смотрела на залитый огнями город. Уже очень поздно и надо идти домой, Анна не могла признаться ни Полине, ни кому бы то ни было, как ей этого не хочется. Опять в эту пустоту, уныние и одиночество. Когда вновь повторится все то же однообразие. Сегодня как и всегда, она будет до последнего бороться со сном, и может в эту ночь кошмары отступят, выпустят свою жертву. При одном воспоминании об ужасных сновидениях она вздрогнула, каждую ночь ее мучил один и тот же сон: она мчится ночью по лесу, задыхаясь от быстрого бега, ей надо туда вперед, надо успеть. «Только бы не опоздать, только бы не опоздать», – бьется в голове единственная мысль. Вокруг темно, лишь где-то в отдалении глухо ухают совы, словно надсмехаясь над ней. Из-за кустов выползает густой туман, ледяным болотом сковывающий тело. Корни и ветки сомкнувшихся деревьев, мешаю бежать, тянут назад, а совы глумливо насмешничают: «Опоздаешь ух-ух, ты уже опоздала ух-ух». Внезапно она падает, и чужая одинокая мысль: «Не успела, я не успела». И могильный холод уже проникает в душу пожирая ее изнутри, и нет сил не двигаться не бежать, лишь усталый мозг хватается за последние отрывки сознания: «Я потеряла, я навсегда потеряла…». Она просыпается от собственного крика, в слезах, когда за окном еще ночь, завернувшись в плед она забивается в глубокое кресло, и не в силах прийти в себя, с ужасом дожидается утра. О! Как она ненавидит ночи, эту непроницаемую темноту, которая словно хищный зверь пытается поглотить ее нежную душу, и лишь с восходом солнца она оживает. Услышав шаги она резко обернулась. – Простите, не хотел вас напугать, я думал вы уже давно ушли. – Нет, я задержалась, потеряла счет времени, но я собираюсь уходить. – Вас проводить до машины? – голос Владимира был успокаивающе тихим. «Начинается, сначала до машины, потом на чашечку кофе, бокал вина и завершить дело в постели. Все мужики на один лад, как банально», – усмехнулась про себя Анна, но неожиданно почувствовав к нему доверие согласилась. – Спасибо, я только оденусь. Закрывая за ней дверцу машины Владимир проговорил: – Может лучше вас подвести или вызвать такси? – Нет, – резко ответила Анна. – Хорошо, но будьте осторожны, на улице непогода. Выехав из подземного гаража, Анна не поверила своим глазам снаружи бушевала метель, окутывая все вокруг плотной пеленой снега. Маленькие ласковые снежинки, которые еще утром напоминали, нежные перышки, превратились в адское месиво, в мгновение залепив стекло мокрой пленкой. Анна включила дворники, но они с трудом справлялись с непокорным снегом. Она пробиралась почти на ощупь, едва различая свет фар встречных автомобилей. Проехав несколько сот метров, она ощутила как машина жалобно всхлипнула, от неожиданности она дернула руль, автомобиль содрогнулся, мягко ткнувшись в снег. Анна повернула ключ зажигания, в ответ раздался глухой скрежет, и мотор затих окончательно. Она в сердцах ударила по рулю: «Ну, что за невезуха. Надо вызвать эвакуатор». Достав телефон она набрал номер, но сотовый мелодично вздохнув отключился. «Только не сейчас, ну пожалуйста, не сейчас», однако батарея совсем разредилась. Запахнув плотнее плащ, она вышла из машины, в ту же минуту, жестокий ветер едва не сбил ее с ног, бросив в лицо горсть обжигающе холодного снега. Анна открыла капот, но это было совершенно бесполезно, в машинах она абсолютно не разбиралась. «Вроде все как всегда, ну и что мне теперь делать?». Захлопнув крышку она попыталась оглядеться. Снег моментально залеплял глаза, и все же сквозь бешеную пургу, она поняла где находится, Анна опешила: «Я же ехала не в ту сторону, боже, я пропустила свой поворот, как мне теперь добраться до дома». Мимо проезжали машины, но никто не остановился, да она и не хотела садиться к незнакомым людям. Замерзнув окончательно Анна вернулась в машину, протянув заледеневшие пальцы к печке она пыталась хоть немного отогреться, через несколько секунд она поняла, что печка перестает работать. «О нет, только этого не хватало, в завершение ко всем моим несчастьям. Я околею здесь. И что иностранцы делают за автомобили которые в первую же метель ломаются посреди дороги. Может все-таки лучше поймать машину». Анна кутаясь в плащ раздумывала, что ей предпринять, и вздрогнула услышав резкий стук в дверцу автомобиля. Опустив стекло она увидела склонившегося Владимира: – Анна Петровна, с вами все в порядке? Анна сама не зная почему, обрадовалась увидев его: – Я не знаю машина сломалась. – Откройте капот, – проговорил Владимир. Заглянув внутрь, он вернулся к Анне. – Попробуйте завести машину. Она повернула ключ, раздался все тот же глухой скрежет. – Скорее всего, у вас аккумулятор полностью сел. Вы далеко живете? – Вообще-то да в другой стороне. Владимир удивленно приподнял брови: – Как вы умудрились заехать сюда? Знаете, что до вашего дома добраться почти не реально, метель усиливается, поэтому может лучше поедем ко мне? Вы отогреетесь, а завтра я скажу своим людям и они приведут вашу машину в должный вид. – А почему до моего дома не добраться? Почему к вам? Какая разница? По губам Владимира скользнула добрая улыбка: «И это офицер ФСБ, боится мужчин как огня?» – Потому что до вашего дома еще полчаса езды, а по такой погоде и того больше, а до моей квартиры добираться минуты три. Ну, что скажите? Анна хотела было отказаться, но она так замерзла и устала, что согласилась, и только сейчас поняла, что она сидит в машине, а Владимир стоит на пронизывающем, холодном ветру. – Пожалуй вы правы. Глава 15 Войдя в квартиру Владимира, Анна с любопытством оглянулась. Обстановка совершенно отличалась от делового стиля офиса. Меблировка была в стиле XIX века: антикварная ореховая мебель, мягкие ковры, красивые портьеры тяжелыми бархатными складками спадали до самого пола, в углу горел камин, наполняя комнату теплом и уютом. – Как у вас красиво, – не удержалась от восхищения Анна. – Я рад, что вам понравилось, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Владимир помог ей освободится от тяжелого плаща. – Может, хотите принять душ, вид у вас очень уставший. – Душ? А я уже начала думать, что попала в другое столетие, – улыбнулась Анна. – Жаль, что грезы так быстро рассеиваются, не правда ли Владимир Иванович? – Да, XIX век, век прекрасных женщин, дуэлей и балов. – Это век благородных мужчин… – Но, к сожалению в XXI благородство не в чести, зато есть горячая вода и электричество. Анна рассмеялась: – Пожалуй от этого блага цивилизации я не откажусь, Владимир Иванович. – Давайте не будем так официально, зовите меня Владимир. – Хорошо, а вы меня Анна. – В таком случае, Анна, вы пока идите в ванную, а я рискну пойти на кухню, и если не вернусь, значит я пал в не равной борьбе с кухонной утварью. – А можно во что-нибудь переодеться? – Да конечно, – проговорил Владимир проведя ее в спальню, он указал на шкаф. – Выберите сами, – улыбнулся он и вышел. Анна открыла дверцы: «М-да», – подумала она рассматривая шикарные вещи. Ей хватило одного взгляда, чтобы отметить, что вся одежда из дорогих, элитных салонов: стильные костюмы, удобные джинсы – все модно и элегантно. Среди мужских вещей она заметила несколько женских платьев и халат. Надевать вещи с чужого женского плеча ей не хотелось, и она вытащила белоснежную рубашку Владимира из тончайшего батиста. Владимир, соорудив на скорую руку подобие ужина, почувствовал, что он смертельно устал. Одежда словно душила, развязав галстук, и расстегнув рубашку он провел руками по затекшим мышцам плеч. В голове стоял звон и чтобы не упасть он был вынужден ухватиться за край стола. «Черт, опять, только не сейчас, да, спать надо хотя бы по четыре часа, проверка закончится и я отдохну… за решеткой», – помимо своей воли подумал Владимир. Тряхнув головой он резко поднялся. Анна набрала ванну, вода успокаивала, обволакивая уставшее тело теплом, от пены исходил тонкий, приятный аромат. Положив полотенце на край она откинула голову, пузырьки с тихим шорохом лопались, мерно убаюкивая девушку. Владимир вошел в спальню переодеться, когда до его слуха долетел странный плеск воды. Он подошел к двери ванной и легко постучал, не дождавшись ответа, он вошел, по мраморному полу потоками текла вода. Перекрыв кран Владимир обернулся к Анне, подхватив за плечи он приподнял ее: – Анна, Анна, что с вами? Вздрогнув она открыла глаза: – Что случилось? – Это я хотел спросить у вас, с вами все в порядке? – Да, – пробормотала она оглядываясь. – О, простите я уснула. Я все уберу, извините… Владимир встревожено смотрел на нее, едва ли давая себе отчет, что девушка обнажена. Поняв, что с ней все в порядке он отпустил ее. – Я испугался за вас. Как бы я объяснил если не дай бог с вами, что-нибудь случится, – присев, проговорил Владимир, убирая воду, первым попавшемся под руку полотенцем. Пока он вытирал пол, Анна внимательно наблюдала за ним, рубашка намокла и сквозь тонкую ткань проступали литые мышцы, красивого натренированного тела, черная прядь упала на лоб, и он попытался убрать ее тыльной стороной ладони, но упрямая челка все равно скользнула на глаза. Почувствовав на себе взгляд, Владимир резко обернулся, но Анна не отвела глаз, продолжая с невинным видом смотреть на него. – Вы извините, меня. Просто я так устала, и меня сморил сон, – улыбнулась она, и протянув руку поправила ему волосы. Владимир поднялся: – Все в порядке, главное соседей не затопить. Он смотрел Анне в лицо, а взгляд помимо воли скользнул по фигуре, и хотя в воде было еще достаточно пены, но она уже мало, что оставляла воображению. Отбросив полотенце он вышел. Анна поднесла ладони к полыхавшим щекам: «Ой, идиотка, нет ну надо же было, а, и что на меня нашло, дернул же черт. Все-таки он до чрезвычайности красив, и лицо, и фигура, и волосы такие шелковистые…», – вздрогнув от собственных мыслей, она быстро поднялась, выдохнув воздух, стала лихорадочно вытираться. «Все хорошо, все в порядке… Ни чего ни хорошо, и ни чего ни в порядке». Владимир вышел, прислонившись спиной к стене. Он пытался отогнать навязчивые мысли, но перед глазами все еще стоял ее образ. Нежное лицо, испуганные глаза, когда он так резко выхватил ее из воды, точеные плечи, великолепная грудь, на которой бисером сверкали капельки воды, тонкая рука, легким движением коснувшаяся его лба, и завораживающая улыбка полу прикрытых губ. Он откинул голову поднеся руку к горячему лбу, и медленно опустился на пол, пытаясь совладать с собой… Усталость, напряжение, все навалилось тяжким грузом, но он справится, он всегда справляется… Только есть ли смыл? Глава 16 Владимир прошел в спальню, едва он переоделся, раздался телефонный звонок: – Шеф, это я. Насчет клиента, не колется. – Ну тогда, я его первый раз по-настоящему зауважал. Что вообще говорит? – Говорит, срочно нужны были деньги. – Ясно, ты там не перестарайся, я поговорю с ним сам. – Как скажите шеф. – Отбой. Владимир не успел положить трубку, как снова зазвонил телефон: – Это я, надо поговорить. – Князь, говори. – Это не телефонный разговор. – Что не доверяешь домашним? У меня телефоны не прослушиваются, говори. – Что там за история с Шишкиным, нам не нужны проблемы, особенно сейчас. Оставь его. Для тебя и сталь и деньги лишь предлог. – Я не понял, обвиняешь меня в кровожадности? – Перестань острить… – Ты прав, нам не нужны проблемы, вот только он и есть наша главная проблема. Ты что не понимаешь, между нами хотят разжечь междоусобную войну. Кто-то сливает информацию. И эта история с Рюхой, что он навел на нас ФСБ. Этот кто-то, уверен – Рюхе нет доверия и это удачный момент... – Подставить его, сговорив на эту сделку, – проговорил Михаил осененный догадкой. – Вот именно, ты прекрасно понимаешь, что начнется если мы сцепимся… друг с другом. Нам объявили войну. – Постой, но про ФСБ, знают лишь несколько человек. – Вот их и надо проверить. – Корф, завязывается серьезная игра. Будь осторожен, – в голосе друга слышалось не поддельное волнение. – Отбой, – Владимир положил трубку. Усталость не отступала, наливая тело свинцом. Он присел на кровать и откинулся на спину, почувствовав, как же он на самом деле измотался. Это было не физическое утомление, проходящее после сна. Он устал морально, устал от разборок, от чужих проблем, от той грязи в которую ему приходилось вмешиваться. Все окружавшие его люди были уверены в непоколебимой силе Владимира Корфа, убежденные, что даже из самой трудной ситуации он найдет выход. И порой забывали, что он не из стали, а такой же человек из плоти и крови. Но он знал ему не простят слабости… он себе не простит. Анна уже несколько минут стояла у двери наблюдая за Владимиром, и не решаясь подойти к нему, она заметила, как на красивом лице, между бровей залегла мучительная складка. «Может он уснул и не стоит его будить?», – в душе у нее что-то шевельнулось при взгляде на молодого мужчину. Жалость? Нет, сильные люди в ней не нуждаются. Но что? Анна осторожно, чтобы ни потревожить его подошла ближе. Глава 17 Почувствовав, чье-то присутствие, Владимир открыл глаза, встретившись с обеспокоенным взглядом Анны. – Простите, Владимир я просто хотела спросить все ли с вами в порядке? Он улыбнулся: – Мы через раз, будем друг у друга это спрашивать? Вы голодны, тогда может, оцените мои кулинарные старания? Он говорил таким беззаботным и веселым тоном, что Анна, невольно рассмеялась: – С удовольствием. – Ой не торопитесь! Пройдемте в гостиную. Проходя мимо одной из комнат, Анна непроизвольно остановилась: – Это ваша библиотека? Владимир обернулся: – Да. Хотите посмотреть? – Если можно. – Пожалуйста. – Впечатляет, – проговорила Анна рассматривая книги. – Какие редкие издания, вы коллекционер? – Просто люблю хорошую литературу. Анна провела пальчиками по корешкам: – Сартр, Хайдеггер, Кьеркегор, не слишком ли мрачно? Думать о смерти в ваши года не рано? – Жизнь – относительна, смерть – неотвратима. Даже самый красивый цветок сначала всходит, потом зацветает, а затем увядает, превращаясь в прах. Так и человек. – Вы фаталист? – Если суждено – умрешь, как не предостерегайся, а нет – ты проклят, будешь жить и видеть, как умирают другие. Анна повернулась, взглянув ему в лицо, он смотрел куда-то вдаль следя за беспорядочно метущимся снегом. Неожиданно для себя, Анна почти физически ощутила его боль. Она отчетливо поняла, что он так не похож на ту шваль, которую она не ненавидела. Этому высокообразованному и эрудированному человеку с его волевым характером, с его неординарным умом, отвратительно, то что он делает. «Ну почему, ты вмешался в эту грязь? Зачем?», – с пронзительной нежностью подумала Анна. – Вы извините, Анна я навел на вас тоску, вместо того, что бы как гостеприимный хозяин угостить гостью. – Ну, что вы. Они прошли в гостиную, на изящном столике стоял поднос и вино. – Колбаса, икра и балык? – улыбнулась Анна. – Ну не обессудьте, чем богаты, тем и рады. – Напротив, обожаю мясные и рыбные деликатесы. Владимир налил вина, предложив ей бокал: – Нет, спасибо. Я не буду. – Отчего? Поверьте я не пытаюсь вас споить, вино великолепное успокаивающие, а вам не помешает расслабиться. Едва она взяла из его рук, прохладный хрусталь, как комната погрузилась во мрак. – Что случилось? – Анна ничего не могла рассмотреть от неожиданного перехода из света в темноту. – Метель. Наверное оборвало линию электропередачи. – Будем сидеть в темноте? – Нет, есть идея получше, – голос Владимира раздался совсем рядом. Заметив как откуда-то со стороны мягко заструился свет, Анна обернулась: – Свечи? – Да. Вы не против? – Нет, полная иллюзия девятнадцатого столетия. У вас всегда свечи наготове? – Просто подсвечники – по словам Андрея, тот элемент декора, которого так не хватало этой комнате, а согласитесь, подсвечники без свечей неуместно, – проговорил Владимир, усаживаясь в кресло напротив Анны. Перехватив ее взгляд он спросил: – Что-то не так? – В этой обстановке мне пришла в голову мысль, что у вас древняя дворянская фамилия, или это совпадение? – Нет. Я действительно отпрыск, старинной фамилии. – Это правда?! – в голосе Анны слышался неподдельный интерес. – Абсолютная. Мой отец, когда-то ради интереса решил выяснить, насколько близкими родственниками мы приходимся этому роду. Оказалось самыми прямыми. Род Корфов, уходит корнями в Вестфалию, и даже был знаменит в России. Но революции, репрессии Сталина, войны. И от когда-то славного рода остались лишь архивы. – Как интересно! Расскажите еще что-нибудь. Владимир улыбнулся. Анна слушала, его приятный глубокий голос, и перед ее глазами проплывали мгновения прошлого, навеянные, его повествованием. Она смотрела на Владимира забыв обо всем, хрустальный бокал застыл в руке, она так и не сделала ни глотка. Словно погруженная в волшебную, дивную сказку, она не могла отвести от Владимира взгляда, теплые блики ложились на его лицо, и отражаясь в зеленых глазах, маленькими искорками замирали в глубине. Еще не к одному мужчине ее так не тянуло. Анна, очарованная его внешностью, голосом, не замечала, что Владимир, разговаривая с ней, сам не может налюбоваться своей прекрасной гостьей, он наблюдал, как мерцающий свет свечей, вплетается в светлые локоны, наполняя их золотым блеском, а невесомые язычки пламени, медовым светом растекались по совершенной коже, беззастенчиво купаясь в ясной синеве красивых глаз. Внезапно вся комната потонула в слепящем, электрическом свете, безжалостно разрушая прелесть этого вечера. Взглянув на часы, Владимир поднялся: – Уже так поздно, пора на покой. В этой квартире много комнат, но всего одна спальня. Анна поставила бокал на столик: – Мне не удобно стеснять вас, лучше я лягу здесь на диване. – Неужели вы думаете, что дворянин позволит барышне спать на диване? – проговорил он протягивая ей руку. – Спокойной ночи, – пожелал он проводя ее до спальни. Анна, остановилась на пороге, взглянув на кровать: «Сколько же женщин на ней переспало? И кто встал с нее сегодня утром?» От размышлений ее оторвал голос Владимира, словно прочитавший ее мысли: – Вы не волнуйтесь, Варвара любит во всем и везде порядок и меняет постельное белье каждый день, простыни чистые. Такая откровенная прямота смутила даже ее. – Приятных снов, завтра утром с вашей машиной будет полный порядок, – произнес он и вышел. Глава 18 Анна устало опустилась на кровать, блаженно растянувшись на прохладном льне. «Может сегодня кошмары не будут меня мучить?», – думала она, следя за полоской света падавшего из гостиной. «Владимир еще не лег», – по ее губам скользнула нежная улыбка. Владимир улегся на диван, даже не потрудившись его застелить, зачем? Если устал, отрубишься и так, а нет, даже на мягкой перине не уснешь. Он только снял футболку, сковывающую движения, и протянув руку выключил свет. Анна начала будто проваливаться в бездну, свет погас, и страх, сводящий с ума страх, вновь овладел ее душой. Опять тьма, тягучим болотом подкрадывается к ней, и кажется, что еще мгновение и холодный мрак полностью поглотит свою жертву. Не в силах терпеть эту пытку, она бежит, в ночь, в пустоту, снова одна, снова без надежды на помощь. Ничего не в силах разобрать в кромешной темноте, она на ощупь пробирается по сумрачному лесу и лишь все те же совы глумятся над ней. И сил кричать уже нет, из груди рвутся лишь глухие, полные мучительной боли стоны. Внезапно она понимает – в этой клубящейся непроглядной мгле, есть кто-то еще, нужно лишь добраться до него и ты в безопасности, она протягивает вперед руки, касаясь теплых ладоней. И голос встревоженный, но такой родной. «Аня, Анечка». Вскрикнула… и проснулась. – Господи, Анна, что с вами? Да проснись же, Аня, Анечка! Владимир тряс ее за плечи стараясь вырвать из темных объятий сна. Анна открыла глаза, с застывшим в них немым страхом, волосы разметались по плечам. Судорожно глотнув воздуха, она взглянула на Владимира: – Я устала, я так устала от этих кошмаров. Я не могу…больше не могу, – всхлипнула Анна, уткнувшись в ладони. Владимир прижал ее к себе, ласково перебирая спутавшиеся волосы. Анна машинально прильнула к нему, обхватив за плечи, и горько разрыдалась. – Ну, что ты, успокойся. Это ведь только сон, он закончился, слышишь, закончился. Не надо, не плач, – Владимир шептал первое, что приходило в голову, чувствуя как хрупкие плечи подрагивают от горьких слез. Владимир обнимал Анну, и давно забытое чувство нежности проникло в душу. Заметив, что девушка уснула, он осторожно поднялся, и чтобы не потревожить ее сон вышел, но у двери его окликнул ее тихий голос: – Не уходи… Он обернулся. Анне было безразлично, что будет дальше, все что угодно, пусть только ОН будет рядом. Взгляд синих глаз, казалось, проникал в самое сердце, неся с собой всю не выплаканную боль израненной души. – Я не уйду, а ты спи, ты итак уже измучилась. Спи, – проговорил он опускаясь возле нее. Анна инстинктивно сжала его сильную ладонь своими тонкими пальцами, и впервые за последнее время, засыпая в его объятиях она почувствовала покой и умиротворение. Он подтянул одеяло и закутав в него Анну, убаюкивал словно ребенка. Так он когда-то успокаивал маленькую Соню, всегда жутко боявшуюся грозы. Ей тогда было лет семь, и едва раздались первые раскаты грома, как она пулей вбежала в гостиную, едва не сбив с ног Александра. «Сонь, ты чего?», – улыбнулся Михаил. Не сказав не слова она бросилась к брату, забравшись к нему на колени, она что-то быстро зашептала. Андрей резко поставил Соню на пол, и с деловым видом, начал читать ей нравоучения по поводу того, что она взрослая, и не должна закатывать истерики по таким пустякам. У маленькой Сони дрогнули губы, а лихорадочный блеск глазенок предвещал поток слез. Не выдержав холодного тона Андрея, Владимир поднялся: – Слушай, Андрей, успокойся, сам-то давно вырос? И подхватив Соню на руки бережно прижал к себе: – Не бойся, все хорошо, гроза кончится и будет солнышко, – он вытирал мокрые щечки, а Соня с детской доверчивостью прильнула к нему уткнувшись носишком в плечо. Андрей хотел было забрать сестру, но она, обхватив Владимира за шею, еще крепче приникла к нему. – Андрей, ну правда, чё ты на ребенка взъелся? Кто в ее возрасте не боялся грозы? – проговорил Александр. – Ладно, Сонечка пойдем спать. Уже поздно. – Нет, – вскрикнула Соня, еще сильнее сжав руки. – Да пусть побудет с нами, пока гроза не стихнет, – произнес Михаил, подмигнув Соне. Владимир обняв ребенка опустился в кресло, а она, удобно устроившись у него на руках, начала задремывать. – Слушай Володь, из тебя выйдет не плохой отец, – от души рассмеялся Александр. Какими-то чужими и странными показались эти воспоминания, но почему? Ведь когда-то он был совсем другим. Они все были другими. Глава 19 Когда все успело так переменится? Владимир знал – война. Они служили вместе с Александром, но Александра комиссовали по ранению, раньше. Владимир вернулся лишь спустя год. Друзья встретили его тепло, искренне радуясь, что он жив, даже Наташа, обычно подкалывающая его, с возгласом счастья повисла у него на шее. Полина улыбнулась: – Ну вот мы и в сборе, теперь всё будет как раньше. Но Владимир понимал, как раньше уже не будет. Никогда. Война необратимо изменила его, раз и навсегда, она расписалась не только на красивом теле, еще более уродливые шрамы остались в его душе. Война отняла у него юношескую беззаботность, и его взгляд, когда-то ласкающий и нежный, стал холодным и бездушным, словно у мраморного изваяния – прекрасного, но равнодушного. Самое страшное, что война отняла у него веру в любовь. К чему любить, если рано или поздно человека, который тебе дорог, поглотит немая бездна. Он, привыкший каждый день видеть смерть, разочаровался в жизни. Война беспощадно провела его через все круги ада, искалечив душу. Он так и не смог полностью вернуться к нормальной жизни. Каждую ночь воспоминания снова и снова преследовали его, погружая в самое пекло. Он просыпался среди ночи в холодном поту, с раскалывающейся от давящей боли, головой. Воздух болезненными толчками вырывался из груди, и едва переводя дыхание он с трудом добирался до ванной, чтобы холодной водой хоть немного остудить полыхающую голову, успокоить воспаленное сознание. Обессиленный, он опускался на прохладный кафель, а перед глазами стояли картины пламенеющего ада войны. Оглушающий грохот взрывов, разрывающих небо яркими всполохами, автоматные очереди, срезающие человека пополам – безумное месиво из стали, огня и крови… Устав от бесконечной вереницы сводящих с ума воспоминаний, он заглушал их шальными ночами. Гася терзавшую его боль, страстью. Но все повторялось…и снова утомленное сознание не могло обрести покой. И тогда, резко просыпаясь он до полусмерти пугал спящую рядом девушку, а возвращаясь из ванной встречался с виноватым и испуганным взглядом, карих, серых, зеленых, голубых, неважно каких, глаз. Все как всегда: «Прости, мне пора», – ее пустые, холодные слова. Захлопнувшаяся входная дверь, безмолвие и одиночество… Привыкнуть к мирной жизни оказалось во сто крат сложнее чем, каждый день встречаться со смертью…Но он сумел выстоять, у него хватило сил не сломаться… Владимир, ласково перебирал волосы Анны, до самого утра блуждая по коридорам воспоминаний, которые казалось уже давно похоронены глубоко в подсознании. Он не заметил, как на востоке небо окрасилось в нежный свет, предвещая восход солнца. Анна открыла глаза, впервые за последнее время проснувшись не от кошмаров, а потому что выспалась. Владимир почувствовав, ее движение склонился к ней: – С добрым утром! Как спалось? Анна поднялась, смущенно взглянув на него: – Владимир, я… – Я все понимаю, уснуть в чужом, не знакомом доме очень трудно. Все в порядке, – по его губам скользнула добрая улыбка. Она с благодарностью взглянула в малахитово-зеленую глубину завораживающих глаз. – Спасибо. – Ну вот и замечательно, а сейчас принять душ и на работу, – весело проговорил он. – На работу? Но сегодня же выходной. – Анна, я уже давно забыл, что такое выходной, а тем более отпуск. – Владимир, можно тогда я приготовлю завтрак? Мне хочется хоть как-то отблагодарить вас. – Знаете, я был бы совсем не против. Кухня, в конце коридора направо. Анна улыбнулась. Владимир вошел в душ, прохладная вода снимала напряжение, придавая силы. Переодевшись, он зашел на кухню, Анна стояла у плиты, напевая что-то себе под нос, и постукивала ножкой в такт мелодии. Он не вольно залюбовался стройной фигуркой, точеным силуэтом вырисовывающейся на фоне портьер. Волосы были заколоты, но несколько непослушных завитков, выбились и упрямыми колечками ложились на тонкую шею. Почувствовав на себе взгляд она обернулась: – Завтрак почти готов. – Отлично, я смертельно проголодался. Боже, какой аромат. Только женщина за пятнадцать минут способна из ничего приготовить целый пир. – Вы мне льстите. У вас есть все фрукты, овощи, молоко. Все. – Анна, кухня для меня равносильна эшафоту. Все на что я способен – это сварить кофе и нарезать хлеб. Он сел за стол, Анна искоса наблюдала за ним, сейчас он совсем не был похож на крутого бизнесмена, мокрая, растрепанная челка придавала ему какое-то мальчишеское очарование. Он поджал под себя ногу, и облокотившись об стол, наблюдал как она накрывает завтрак. – Анна, изумительно. Вы готовите едва ли не лучше Варвары, – искренне проговорил Владимир. «Варвара, то Варвара это», – почему-то с досадой подумала Анна. «Больше поговорить не о чем?». – Варвара – ваша домработница? «Наверняка фотомодель с бесконечной длины ногами». – Да, но у нее сегодня выходной, – от Владимира не ускользнул ее недовольный тон. – Она поехала навестить внуков. Анна удивленно подняла на него глаза, но не стала уточнять. К чему? Все ясно. Сердце радостно дернулось, помимо воли хозяйки. Глава 20 – Спасибо, все было очень вкусно, – улыбнулся Владимир. – Я уберу посуду, – Анна собрала тарелки. Владимир удержал ее за руки: – Не надо. Варвара приберет, вы и так уже много сделали. – Много? Но я ничего не сделала, – едва слышно проговорила Анна глядя ему в глаза. – Если бы не вы, мне сегодня вообще не пришлось бы поесть, – тихо произнес Владимир, скользя взглядом по ее лицу, и полу прикрытым губам. Какая-то неведомая сила тянула их друг другу, Анна подняла голову, чувствуя как сильные руки Владимира сжали ее запястья, он сделал шаг вперед не сводя взгляда с ее, словно околдовывающих небесным светом, глаз… Неожиданно, оба вздрогнули от резко телефонного звонка. «Черт», – подумал про себя Владимир. – Извините, Анна. Да! Хорошо. Отбой. Анна стояла у окна, и поднеся руку к губам, пыталась перевести дыхание. – Ваша машина будет готова через пятнадцать минут. Я провожу вас. – Спасибо, я пойду, переоденусь. Они спустились к подъезду, солнце почти взошло и небо казалось хрустально чистым. Снег продолжал все также тихо падать, словно ночью и не было метели, и сейчас о ней напоминали лишь сугробы. – Шеф,…хм, ну то есть, Владимир Иваныч. Эт самое, машина будет через минут пять, там че-то еще не в порядке, – замялся Никита, взглянув на Анну. – Владимир Иваныч, можно вас на минутку. – Конечно. Извините Анна, – Владимир отошел с Никитой. – В чем дело? – Шишкин. Вы собирались с ним поговорить. – Хвора, слава богу, я провалами памяти еще не страдаю. – Я знаю, но просто…вот, ну короче хотел напомнить. – Хвора, я что-то не пойму, ты по-русски разучился разговаривать? – Нет… – Хорошо! Тогда будь любезен изъясняться, так чтобы тебя понимали. – Че, – недоуменно переспросил Никита. – Не че, а что! Ой, давай иди. Анне совсем было не интересно о чем Владимир разговаривает со своим телохранителем. И она пошла по дорожке, чувствуя как снег скрипит под ногами, такой нежный и пушистый. Не удержавшись она взяла его в руки, машинально слепив аккуратный шарик. Каким же родным и далеким детством, повеяло вдруг. Подумав секунду, Анна повернулась. «Машина будет через минут пять», – слышался Владимиру голос Никиты. «Пять минут и она уедет», – думал он и сердце вдруг болезненно сжалось. «Да, что со мной?» Вдруг он напрягся, круто отклонившись назад, он заметил как мимо него пролетел снежок, и ударившись о стену дома рассыпался. Оглянувшись Владимир увидел, смеющуюся Анну, она стояла закусив губку и лепила очередной снежный шарик. Владимир улыбнулся сделав шаг вперед он смахнул с перил снег и не сводя с нее глаз, тоже слепил снежок, не особо целясь он сразу метко попал в плечо. Анна резко отвернула лицо, и волосы золотым водопадом рассыпались по плечам. Она отступила, и бросилась наутек, но бежать на каблуках по снегу, было не удобно и Владимир почти мгновенно догнал ее. Обернувшись на него, она не заметила лед, Владимир подхватил ее и они смеясь вместе упали в снег. – Вы не ушиблись? – Нет. – Надо же, – улыбнулся Владимир. – О чем вы? – Никогда бы не подумал, что я способен еще на подобный детский сад, – он от души рассмеялся, помогая ей подняться. – Может мы слишком быстро становимся взрослыми? – Может! – Владимир смотрел на Анну ее лицо, было так близко, что в синих глазах он видел свое отражение. Он чувствовал, как она сжимает руки у него на плечах. «Что мы делаем?», – мелькнула мысль. «Мы сошли с ума». «Мы по разные стороны баррикад» «Мы не можем быть вместе! Я должна уйти» «Но я не могу тебя отпустить» «Как бы я хотела остаться» – Мне пора Владимир, спасибо за все, – едва выдохнула Анна по-прежнему сжимая его плечи. – Это вам спасибо Анна, – Владимир не заметил, что продолжает обнимать ее. – Мне надо идти. «Боже, какие пустые, глупые слова» Владимир натянуто улыбнулся, опустив руки, и пусть губы шепнули: – До свидания. Глаза кричали: «Не уходи». Анна медленно пошла к своей машине: «Я должна сказать, ну хоть что-нибудь». Но она не смогла найти в себе сил обернуться. Владимир молча наблюдал, как серебристая иномарка сделав круг скрылась за поворотом. Глава 21 Никита подошел к Владимиру: – Шеф, мы едим? – Да! Собираемся, – устало проговорил он. Они подъехали к загородному домику, и Владимир вошел вслед за своим телохранителем в маленькую комнатку, оставив несколько человек снаружи. Шишкин сидел на стуле с мрачной угрюмостью ожидая решение своей участи. «Кровоподтеки на лице, разбитые губы, растрепанные волосы, н-да, Никита допрашивал его с пристрастием». – О, какие люди, собственной персоной. Хотя я уже все сказал. Владимир сняв перчатки бросил их на стол: – Знаю. Тебе нужны были деньги, и ты не нашел иного способа их заработать, – он подошел к Шишкину. – Только не надо из меня делать идиота. Кто тебя сговорил подставить Рюху? – Можешь убить меня, я больше ничего не скажу, – проговорил Шишкин взглянув в глаза Корфу. – Убить, а кто говорил про убийство? – пожал плечами Владимир отойдя на несколько шагов. – Я отпущу тебя. На все четыре стороны. Шишкин с недоумением смотрел на Корфа. – Отпустишь? – Да! Только как ты думаешь, как скоро станет известно о том, что ты подставил своих деловых партнеров? – Владимир говорил тихо, склонившись к Шишкину. – Кстати, кажется, ты заключил недавно сделку с Авдеевым? Что если у него пропадет груз? Ты же знаешь российские дороги – «лабиринт Минотавра». О чем он тогда подумает? Шишкин дернулся, но рука Никиты, почти пригвоздила его к стулу. – Черт бы тебя побрал, Корф! Ты не сделаешь этого. Лучше убей! – Ну почему? Жизнь – прекрасна, ее нельзя так просто отнять. – Будь ты проклят! Ты же знаешь, Авдеева, он отмороженный на всю голову. А ты если затянешь с ответкой, потеряешь уважение, – Шишкин говорил быстро, пытаясь увидеть в глазах Владимира хоть какую-то надежду, но холодный взгляд был беспристрастен. – Да ладно! Какая ответка! Я вернул сталь и деньги… – Вернул? – А ты, что думал? Шишкин, двести тонн не иголка, – по губам Владимира скользнула недобрая улыбка. – А вообще, я думал мы деловые люди, и сможем договориться, но если ты не хочешь… Владимир развернулся и махнув Никите пошел к выходу. Шишкин соскочил со стула: – Стой! Ты не оставишь меня на Авдеева! Владимир обернулся: – Ты же свободен, и есть надежда, что из города ты успеешь уехать раньше чем Авдеев, что-то поймет? – Нет! Хорошо, я все скажу, но обещай, что не кинешь меня. – Не в твоем положении назначать условия, ты подставил моего друга. – Корф, ты че не человек? Я скажу! Но дай слово, что эта …, – он запнулся. – Эта история не выйдет… – Я дам слово, но ты через сутки, исчезнешь из города, и чтобы я больше о тебе не слышал, – Владимир присел на край стола. Шишкин облегченно вздохнул: – Короче, есть человек который хочет подмять под себя твои деньги. ФСБ очень активно копает под вас, не без помощи твоего друга… – Это тебя не касается, ближе к делу, – взгляд зеленых глаз был непроницаем и Шишкин, невольно передернул плечами. – Хорошо. Ну вот, сейчас подходящее время отвлечь твое внимание сталью, он был уверен вы сцепитесь между собой, плюс финпроверка. И у него будет время провернуть аферу со счетами. Владимир поднялся: – К моим счетам имеет доступ только Шуллер. Шишкин кивнул: – Вот именно, но он просчитался – ты не станешь, зря ломать кости. Он не ожидал, что вы все так быстро вычислите. Владимир упрямо сжал губы: «Мне нужно было догадаться раньше, но Шуллер не ошибся, сталь, финпроверка, дела вымотали меня. Черт!» Владимир кивнул головой Никите и они вышли. – А я? – дрогнувшим голосом спросил Шишкин. – У тебя сутки, – не оборачиваясь проговорил Владимир. – Шеф, куда сейчас? – В «Оазис». Владимир устало откинулся на кожаное сидение, голова раскалывалась от бессонницы. «Шуллер! Гада уже наверняка нет в городе» Через полчаса машины остановились у невзрачного здания, войдя в помещение Владимир оглянулся: – Хвора, скажи ребятам пусть перекроют выходы. – Шеф, а если че? – Задержать! И без перестрелки. Пройдя по полу темному коридору, у кабинета Шуллера, Владимир увидел молодого парня тискающего какую-то девицу. – Где твой начальник? Парень вздрогнув обернулся: – А-а, вы по какому вопросу? – По личному. – Его нет, – он поежился под взглядом Корфа. Девица, все это время плотоядными глазами изучала Владимира: – Красавчик, зачем тебе Модестович? Может я помогу? – Ты не в моем вкусе. Когда он будет? – Не скоро, красавчик, он уехал из города еще вчера. Владимир оттолкнув парня вошел в кабинет Шуллера, тот попытался что-то возразить, но увидев Никиту, взял девицу за руку и быстро ушел. – Шеф, че делать будем? – Надо выяснить куда он уехал. Достать хоть из-под земли. Осмотрев убогий кабинет Владимир, повернулся к выходу. – Шеф, взгляните! – Никита протянул Владимиру смятый листок. Пробежав глазами строчки, Владимир улыбнулся. – Шеф, что это значит? – Хвора, тебе не пять лет. Это список мест когда, где, и во сколько я бываю. Он нанял киллера. – Надо увеличить охрану, – заторопился Никита. – Нет! – Почему? – Шуллер все просчитал, и постарается убрать меня наверняка. На ФСБ он не надеется, это лишь для отвлечения внимания. Киллер – это сто процентов, на мои деньги он наймет лучшего, который чисто выполнит свою работу. Если увеличить охрану, он заляжет на дно. Нужно вычислить кого он нанял, – Владимир говорил спокойно и уверенно. – Шеф, вы не можете быть без охраны, это опасно и… – Хвора, а ты что бросишься на мою защиту грудью? – в голосе Владимира слышались ехидные нотки. – Да! Корф взглянул на Никиту. Никита, старый, добрый друг, он не задумываясь отдаст жизнь за своего шефа, как верный пес умрет у ног хозяина. – Я знаю, но снайперскую пулю, ты даже не успеешь заметить, да и от взрывчатки ты меня не спасешь. – Неужели, вам так безразлична ваша жизнь? – не удержался Никита. – Почему, в жизни есть своя прелесть, например любовь. – Любовь? Но ведь вы говорили, что любовь заканчивается постелью. – Нет, Никита любовь – это когда тебе хочется увидеть любимую женщину, чтобы просто услышать ее голос, ее смех…– Владимир говорил задумчиво глядя в окно. – Короче, найдешь Шуллера сообщи мне. – А вы куда сейчас? – На дачу. – Но…, – попытался возразить Никита. Владимир перебил его движением руки. – Я не меняю своих решений. Владимир приехал на дачу, когда солнце стояло в зените, заливая комнаты ярким блеском. Здесь за городом ему всегда было хорошо и свободно. Дом, был не большой, обставленный без излишней роскоши, но очень уютный. Переодевшись, Владимир устало опустился в кресло. Он просматривал документы, но даже дела не могли отвлечь его от воспоминаний об Анне. Он вспоминал ее такой, какой она была сегодня утром: с искрящимися от смеха глазами, с легким румянцем на нежных щеках. Внезапно чуткий слух уловил звук подъезжающей машины. Владимир напрягся: «Кто это может быть?». Через минуту раздался легкий стук, сняв пистолет с предохранителя Владимир медленно подошел к двери. Постояв секунду, он открыл. Сдвинув брови Владимир сделал несколько шагов назад: – Это ты? Глава 22 – Я! Удивлен? Анна медленно подошла к Владимиру, не сводя глаз с его лица. – Что ты здесь делаешь? – вопрос едва слышно сорвался с губ. – Я всю жизнь поступаю лишь так как надо, делаю то, что должна. Я устала, – шепнула она скользнув пальцами под наполовину расстегнутую рубашку. – Я имею право хоть раз, поступить так как хочу, – она мимолетно коснувшись губами его шеи, поцеловала в плечо. Пистолет с глухим стуком упал на пол. Он поднес ее руки к губам: – Ты не можешь… – Но я хочу. Владимир прижал ее, накрыв рот теплым, манящим поцелуем, сладким и пьянящим, как молодое вино. Анна обняла его за плечи, запустив пальцы в густые волосы, чувствуя, как страстный и желанный поцелуй сводит с ума все сильнее, поднимая обволакивающую волну желания. Анна откинула голову, и горячие губы коснулись тонкой шейки, обжигая нежностью, пробуждая мучительно-сладкую боль. Его руки обхватили хрупкую талию и опустив Анну на постель Владимир склонился к ее груди, шелковистая челка мягкой волной скользнула по коже. Она обнимала его все сильнее, прильнув к стройному стану, ощущая под пальцами напряженные мышцы. Владимир ласкал каждый изгиб совершенного тела, и Анне не хотелось думать не о чем, просто отдаться во власть сильных рук, раствориться в нежных объятиях. Сердце бешено колотилось, дыхание сбилось и из груди вырывались прерывистые стоны наслаждения, тонущие в его поцелуях. Его дыхание вплеталось в разметавшиеся по постели волосы Анны, и она буквально утопала в плескавшейся в зеленых глазах страсти. Казалось мир поплыл, перед глазами, кружа в каком-то безумном водовороте, вознося к вершине блаженства. Эмоции неуправляемой волной хлынули, казалось в самую душу оставляя опустошение и сладкое изнеможение… Владимир опустился на подушку, Анна положила голову ему на плечо, сжав рукой его сильную ладонь. Он обнял ее, почувствовав как дрогнули золотистые ресницы: – Все хорошо? – Да! – она провела пальчиками по его влажной от пота щеке. – Еще как! Она приподнялась, склонившись к нему, и волосы мягким водопадом скользнули по груди Владимира. Анна коснулась губами его кожи, почувствовав аромат элитного французского парфюма. Заметив, как он закусил губы она улыбнулась, скользнув рукой вниз. – Не справитесь с эмоциями, а? Владимир опрокинул ее на спину: – Даже пытаться не хочу. Она вцепилась ему в плечи, сладко вздохнув… Анна открыла глаза и увидела на подушке алую розу, подняв красивый цветок, она заметила записку: «С добрым утром, мой ангел. Не скучай, я скоро вернусь. Владимир». Она улыбнулась и поднеся розу к лицу вдохнула легкий, невесомый аромат. Услышав шаги, Анна подняла голову. – Ты еще не вставала? – Владимир присел возле нее. – Нет, я так хорошо спала. Где ты был? – В городе. Купил продукты, холодильник совсем пустой. – Я сейчас приготовлю завтрак. Хочешь? – она блаженно растянулась положив голову ему на колени. Владимир перебирал мягкие локоны: – Завтрак? Анечка, время уже шесть часов. Анна резко поднялась: – Как шесть? Вечера? Владимир подошел к окну и раздвинул портьеры, на улице догорали остатки зари, рассыпая по земли последние солнечные пятна. Анна взяла его за руку притянув к себе: – Я совсем потерялась во времени? Рядом с тобой… Он скользнул рукою по точеным плечам, и приподняв ее за подбородок, взглянул в глаза: – У меня есть идея! Поехали в ресторан? – В ресторан? Ну хорошо, только заедем ко мне, я переоденусь. – В этом нет необходимости. Владимир поднялся и протянул ей фирменный пакет, Анна удивленно приподняла брови: – Что это? – Посмотри! Анна с замиранием сердца, достала изящное черное платье: – Как красиво! – выдохнула она. – Примерь, – Владимир опустился в кресло, с улыбкой наблюдая за ее неподдельным восторгом. Платье сидело как влитое, подчеркивая безупречную талию, легкими складками струясь по стройным бедрам, а декольте соблазнительно открывало грудь. – Владимир, это потрясающе, у меня… у меня нет слов. – Я рад, что тебя понравилось. – Понравилось? Да я в восторге! – Анна крутилась перед зеркалом, а невесомая материя переливалась от малейшего движения. – Мне кажется, что здесь чего-то не хватает, – улыбнулся он медленно подойдя к ней. – Закрой глаза. Анна закрыла глаза, и через мгновенье почувствовала, приятную тяжесть прохладного метала на шее, сердце сладко вздрогнуло от почти невесомого поцелуя Владимира. – Открывай. – Боже, Владимир…Это…какая красота, – Анна словно завороженная смотрела на роскошный блеск сверкающих бриллиантов. Она коснулась пальцами искрящихся камней. – Я не знаю, что сказать… – Не надо ничего говорить, блеск, даже самых красивых бриллиантов не затмит сияние твоих глаз, – он обнял ее сзади, сомкнув руки на тонкой талии. Анна откинула голову ему на плечо: – Мне никакие бриллианты не нужны, я просто хочу быть с тобой, – она повернулась, судорожно обхватив его за шею. – Только с тобой. Он прижал ее к себе, коснувшись щекой золотистых локонов. – Я с тобой… «Где мне найти силы расстаться с тобой? Анечка, что ты со мной делаешь?» «Господи, Володя, я не смогу без тебя! Не смогу!» Глава 23 Владимир слегка отстранил от себя Анну: – Ну, так что, мы едим? – Да. Только…, – она не договорила, приподняв ножку. – Конечно, чуть не забыл, хрустальные башмачки, и сумочка. Анна улыбнулась: – Ты не плохо разбираешься в женском гардеробе. – Еще бы! Никогда не забуду, как мы опоздали на спектакль, только из-за того, что Наташа, никак не могла выбрать сумочку. То ли взять с ручкой-цепочкой, нет пожалуй возьму маленький ридикюль, или лучше сумочку из лакированной кожи, – Владимир забавно передразнил интонацию Наташи и Анна весело рассмеялась. – Тебе смешно? Но только поверь – терпеть это, без убойной дозы успокоительного, было нельзя. – Меня тебе тоже придется подождать, надо сделать прическу и макияж. Вернее его подобие… я не взяла косметику, – Анна задумчиво вытрясала свою косметичку. Владимир поднес руку к губам едва сдерживая улыбку: – Прости, но косметика выше моих сил. – Ты еще издеваешься, – она наигранно сдвинула брови. – Между прочим, хороший макияж – это восемьдесят процентов успеха. – Хорошо, хорошо, я отступаю, – он приподнял руки. – Мне тоже надо переодеться. Владимир быстро оделся, и расправив рукой волосы, вернулся в комнату. Анна стояла перед зеркалом, придирчиво рассматривая свое отражение. Каблучки глухо постукивали, маленькая сумочка, изящно оттеняла цвет платья. Она подняла волосы и заколов их, пустила локоны по плечам, светлая копна отсвечивала на черном материале, золотом, придавая Анне сходство с нимфой. Владимир прислонился к косяку, любуясь, этим небесным созданием. Заметив его она обернулась: – Ну, как? Медленно подойдя к ней, он поцеловал нежное запястье: – Ты красавица! Она обвила руками его шею и прильнула к губам: – Спасибо…за все. В ресторане, куда Владимир привез Анну, было очень красиво, приглушенный свет, создавал романтическую обстановку, на столиках горели свечи, оркестр играл спокойную, мелодичную музыку. Ужин был восхитителен, изысканные блюда, элитные марки вин, но главное, ОН – рядом, сильный, надежный… и такой красивый. Анна смотрела на Владимира, наблюдая как подрагивающий, неровный свет переливается в его глазах, изумрудным блеском. Они разговаривали обо всем, и ни о чем, просто наслаждаясь обществом друг друга. Внезапно Владимир поднялся, поцеловав ей руку: – Анечка, прости, я отойду на минутку. – Что-то случилось? – Все в порядке, я сейчас вернусь. Владимир прошел к выходу: – Князь, какого, черта, ты здесь делаешь? – У, мы не довольны. Корф, у нас проблемы… – Чем еще удивишь? Михаил взглянул на Владимира: – Хвора, рассказал про Шуллера, ну так вот, он еще в городе. – Его нашли? – Нет. Поэтому я здесь, будь осторожен. И если ты отказался от охраны, сделай одолжение, ставь нас в курс, где ты. Владимир склонился к Михаилу: – Это моя жизнь, и я никому не подотчетен. – Я ополкал пол города разыскивая тебя. Мобильник не отвечал, дома никого нет. – Князь успокойся, ты мне не мать, – проговорил Владимир и развернулся, чтобы уйти. Михаил ухватил его за руку: – Но я твой друг, а Шуллер не остановится, ни перед чем. Глава 24 Анна достала зеркальце, и поправив рукой волосы, осталась довольна. К ней подошел официант с бутылкой вина: – Простите, вам просили передать господа за соседним столиком. Анна обернулась, поймав на себе жадный взгляд двоих парней, бандитской наружности. – Верните, господам их вино, я не могу принять такой подарок, – произнесла она. Официант поклонившись отошел. Через минуту, Анна почувствовала как ее плечо сжала чья-то грубая рука: – И че те не понравилось? Подняв глаза она увидела одного из тех парней: – Отпустите меня. Анна попыталась подняться, но он схватил ее за запястье и притянул к себе: – Скоко, те твой хахаль заплатил? Я дам в два раза больше, пошли с нами. – Что вы себе позволяете? Она попыталась выдернуть руку, но он еще сильнее сжал пальцы: – Да ты не рыпайся, все будет в ажуре, пошли. Анна растерявшись, судорожно вцепилась в спинку стула, внезапно, парень выпустил ее руку резко выгнувшись. – Отпусти, падла, – еле выдохнул он хриплым голосом. Анна испуганно подняла глаза, за его спиной стоял Владимир, выкрутив бандиту руку: – Кажется девушка попросила тебя оставить ее, – в бархатистом голосе прозвенели стальные нотки. Заметив спешащего к ним начальника охраны, Владимир разжал стальную хватку и оттолкнул подонка. – Пошел отсюда. Подошедший начальник охраны взглянул на Владимира и обернулся к потирающему вывихнутую руку мужику: – Вам лучше немедленно покинуть наш ресторан. – Ну мы еще встретимся, – прошипел тот взглянув на Владимира и махнув другу двинулся к выходу. Начальник охраны поежившись под тяжелым взглядом Владимира, виновато проговорил: – Владимир Иванович, я прошу извинения, у вас и вашей очаровательной спутницы, за это досадное недоразумение. Обещаю, подобного больше не повторится. – Я надеюсь, – Владимир присел за столик. – А теперь я прошу вас оставить нас. – Да, да, и ужин за счет заведения… – Мы не нуждаемся в ужине за счет заведения, – холодно произнес Владимир. Кивнув головой охранник быстро ушел. Владимир обернулся к Анне, все это время она не произнесла не слова, молча глядя в пустоту, и потирая запястье. – Анечка, как ты? Хочешь мы уйдем? Она улыбнувшись подняла на него глаза: – Нет! Ничто не испортит мне настроение, и этот вечер я хочу провести с тобой. – Тогда может, потанцуем? – С удовольствием! Анна положила одну руку ему на плечо, а вторая почти утонула в сильной ладони. Красивая музыка завораживала волшебными звуками, унося куда-то вдаль, и Анна прикрыв глаза, отдалась уверенным движением Владимира, следуя такту плавной мелодии. Она чувствовала как его дыхание касаясь кожи растворяется в волосах, и не существовало ни времени, ни пространства лишь полумрак зала, и надежные объятия любимых рук… Глава 25 Анна откинулась на сидение автомобиля, жалея об одном, что чудесный вечер закончился. Наблюдая за темной дорогой, летящей навстречу, она перехватила напряженный взгляд Владимира. – Что случилось? – За нами едет джип … – Да, я заметила, от самого ресторана, – Анна взглянула в зеркало заднего вида. – Думаешь, преследуют? – Мы выехали за город, и во втором часу ночи здесь никого не бывает. Словно в подтверждение его слов, джип рванул вперед, Владимир прибавил скорость, и свернул с дороги. Мрачные деревья низко склонялись и ветки с противным скрипом царапали крышу автомобиля. Сделав круг, Владимир снова выехал на пустынное шоссе, черный джип быстро приближался. Резко вырвавшись вперед он подрезал, «Lexus». Владимир вывернул руль, но на заледеневшей дороге машину занесло, и развернувшись на сто восемьдесят градусов, она слетела в кювет. От сильного толчка Владимиру показалось, что его переломило пополам, перед глазами стоял туман, голова словно налилась свинцом. С трудом открыв глаза, он почувствовал удар в стекло, и в весок ему ткнулось холодное дуло пистолета: – Выходи. Выйдя из машины Владимир взглянул в лицо нападавшему человеку, и узнал в нем бандита из ресторана: – Старый знакомый. – Заткнись, – грубо заорал тот ударив Владимира по лицу. От резкой боли, Владимир упал, ощутив как из рассеченной скулы закапала кровь. – Вставай, – Владимир поднялся. – Иди, – толкнул его бандит в сторону леса. Анна поднесла руку ко лбу, и заметила на пальцах кровь. Вспомнив, что случилось, она встревожено оглянулась: – Владимир… Внезапно дверца распахнулась и кто-то грубо вытащил ее из машины: – Ну че, красотка, помнишь меня? Анна испуганно подняла глаза: – Что вам надо, отпустите, – она попыталась вырваться, но каблуки предательски заскользили и она упал на замерзшую дорогу. – Вот умница, сама хочешь, мы сделаем все по быстрому, – хищно осклабился он. – Иди, иди, – проговорил бандит подталкивая Владимира в спину. – Все будет, шито-крыто. Снег был рыхлый и Владимир, то и дело проваливался по колено. – Стой. Владимир обернулся: – И что? – Да ни че, те привет от Шуллера, давненько он мечтал с тобой поквитаться. Удачный момент он выбрал, а за бабу свою не переживай, Гоблин все путем сделает, а ты Корф, че до стриптизерш опустился? – расхохотался он. Брови у Владимира сошлись на переносице, взгляд стал беспощадно-непроницаемым, и бандит даже не заметил как сталь, сверкнув сухим блеском в свете луны, хищно впилась ему в горло. Владимир хладнокровно наблюдал, как он упал на колени захлебываясь собственной кровью. Глава 26 Анна вырывалась как могла, но Гоблин несколько раз ударил ее по лицу и темная непроницаемая дымка заклубилась перед глазами. Он толкнул ее на капот автомобиля и холодный металл, словно ледяным огнем, обжег кожу. Она почувствовала как грубые руки разрывают легкий материал, и ощутила тошнотворный привкус его рта, Анна попыталась отстраниться, но он навалившись на нее заломил ей руки, лихорадочно расстегивая брюки. Анна продолжала яростно сопротивляться, и крик, как к последней надежде, затопил пустынную дорогу: – Владимир. Гоблин сжал ей рот: – Можешь не орать, его уже нет… Анна застыла, это осознание, было страшнее происходящей действительности, последние силы покинули ее тело. «Его уже нет…» Владимир склонился к мертвому бандиту, когда резкий, полный ужаса и боли крик разрезал ночную тишину. – Аня. Он бросился вперед, но бежать было невозможно, снег не выпускал из холодного плена. Тяжелый плащ мешал двигаться и Владимир скинул его, даже не чувствуя промозглый, обжигающий ветер. Анна до крови закусила губы, чувствуя как беспросветная мгла затягивает ее вниз. Гоблин на секунду замер, любуясь совершенством красивого тела, лежащей перед ним без сознания девушки. Внезапно оглянувшись, он заметил Владимира: – Ты? – хрипло выдохнул он, выхватив нож. – Я. Владимир ударом ноги вышиб у него нож, Гоблин скорчившись упал на землю, приподняв его, Владимир ударил его по лицу сломав нос. – Встретишь Шуллера в аду, передавай привет, – проговорил он, позвонки хрустнули и Владимир оттолкнул бесчувственной тело. Развернувшись, он подбежал к Анне. Она соскользнула с капота на дорогу, и села прислонясь щекой к радиаторной решетке. Девушка была в полуобморочном состоянии, на губах запеклась кровь, а от роскошного платья, остались жалкие лохмотья, едва прикрывающие обнаженное тело. Владимир поднял ее, прижав к груди. – Аня, Анечка, милая моя девочка, очнись, я прошу, скажи что-нибудь, – он целовал холодные щеки стараясь уловить, хоть малейший признак жизни. Наконец золотистые ресницы дрогнули и она открыла глаза: – Владимир, Володенька, ты жив? – Анечка, слава богу, – прошептал он целуя спутанные волосы. Она обняла его прильнув к плечу. Владимир накинул на нее пиджак, и посадил в джип: – Посиди, я сейчас вернусь. Она судорожно вцепилась ему в руки: – Не уходи. – Я вернусь, надо только вывести машину. Хорошо? Владимир вернулся к «Lexus», сев в автомобиль, он повернул ключ зажигания, машина послушно заурчала, и с трудом, но выбралась из снежного заноса. Выведя автомобиль на дорогу, он вернулся к Анне. Она сидела сжавшись в беззащитный комочек, подтянув колени к груди. Заметив Владимира, она протянула к нему руки, он осторожно поднял ее и отнес к машине. За все время пока они ехали, Анна не произнесла ни слова, даже слез не было и глядя на то, как она отчужденно смотрит на дорогу, Владимиру впервые в жизни стало страшно. – Аня, – произнес он тронув ее за плечо. – Скажи что-нибудь. Она повернула голову и едва улыбнулась: – Ты успел вовремя. Глава 27 Владимир переоделся, взглянув на часы, он подошел к ванной и постучал в дверь: – Аня. Не получив ответа он вошел, Анна сидела под горячей струей воды, обхватив колени руками. – Анечка, ты здесь уже целый час, – тихо проговорил он опускаясь на пол. – Я так замерзла… я очень замерзла. Мне противно, – она так тяжело вздохнула, что у Владимира защемило сердце. – Пойдем, я затопил камин, выпьешь вина, согреешься. Владимир завернул ее в полотенце, и подняв на руки отнес в спальню. Анна сидела на мягком, пушистом ковре, протянув руки к полыхавшему огню, наблюдая как языки пламени сплетаются в безумном танце. Владимир опустился рядом, протянув ей бокал вина. – Я не хочу…– мотнула она головой. – Обними меня. Он отставил бокалы в сторону и прижал Анну к себе: – Прости, Аня… Анна подняла руку к его губам: – Молчи, ты не виноват. Она обхватила Владимира за шею, и глядя затуманенным взглядом ему в глаза тихо прошептала: – Поцелуй меня, я хочу быть с тобой… Он едва коснулся израненных губ, нежным, почти невесомым поцелуем. Анна запрокинула голову, подставив истерзанное тело его ласке, словно желая, чтобы чистота нежности любимого человека, смыла грязь отвратительных прикосновений. Владимир прижал ее к себе, целуя влажные волосы: – Ты устала, тебе столько пришлось вынести. – Я хочу быть с тобой. Я так испугалась, когда он сказал, что…что тебя нет. – Со мной все хорошо. Моя жизнь никому не нужна ни Богу, ни черту, – улыбнулся он. – Не говори так…мне, дорога твоя жизнь, – шептала она, подняв на Владимира темные, как бархат неба, глаза. – Анечка, успокойся. Он взял с дивана подушку, и положив себе на колени, склонил на нее голову Анны. – Ты, отдохни, – проговорил он перебирая ее волосы. Анна взглянула на Владимира, он смотрел на огонь, а ей казалось, что это в его глазах переливается пламя. Его прикосновения успокаивали и она не заметила как уснула, сжимая его надежную руку. Анна проснулась рано утром, когда солнце только поднялось, и первые хрупкие лучи, рассыпались по земле. Открыв глаза, она заметила Владимира, он стоял у окна перечитывая какие-то документы. На нем были только джинсы и Анна в который раз невольно залюбовалась его подтянутой фигурой. Обернувшись, он улыбнулся, присаживаясь возле нее: – Ну, как спалось? – Хорошо. Я даже не заметила, когда ты перенес меня на кровать. Владимир поцеловал ее руку: – Хочешь, чего-нибудь? – Да, тосты со свежовыжитым апельсиновым соком. – Ты желаешь моей смерти, я понял, – проговорил он веселым, беззаботным тоном. Его беспечность успокоила Анну и она тоже рассмеялась. Владимир вышел и она, проводив его взглядом, откинулась на подушки. Снег продолжал тихо падать, и эта неспешная монотонность убаюкивала. Через несколько минут Владимир вернулся с подносом: – Ты уснула? Хотя пока я был на кухне… – Нет, я просто лежала. Владимир поставил поднос на тумбочку, и присел на край постели, взяв стакан он обернулся. Анна поднялась, подтянув одеяло и Владимир задев ее рукой выплеснул сок на простыни. – Нет, ну я просила завтрак в постель, но не в прямом же смысле, – рассмеялась Анна. – Теперь я вся в соке. Он обнял ее за спину притянув к себе. – Это легко исправить, – прошептал он. Анна судорожно глотнула воздух, когда горячие губы опалили нежную грудь прикосновением. Она села верхом ему на колени, обхватив стройный торс ногами, и прижала его голову к себе, зарывшись лицом в шелковистую волну черных волос. Его поцелуи, прикосновения, сводили с ума снова и снова, пробуждая в ней безрассудную страсть. Анна откинулась на спину потянув Владимира за собой. – А как же завтрак? – едва переводя дыхание спросил он. – К черту завтрак, – выдохнула Анна, расстегивая ему джинсы. Полина стояла у двери вцепившись рукой в косяк, чтобы не упасть. Даже малейшее дыхание, причиняло боль, разрывая грудь, словно кинжалом. Она сделала шаг назад, еще один, только бы они не услышали. Осторожно, словно ступая по хрупкому стеклу, она вышла. Слезы жгли глаза, стекая горькими струйками по щекам, и тут же замерзли на морозе. Больно, как же больно. Она стояла прикрыв рот ладонью, будто стараясь сдержать крик, рвущейся из горящей, словно в аду, души. Глава 28 Снег продолжал падать, укутывая землю мягким одеялом. В доме стояла тишина, лишь изредка нарушаемая шорохом сползающих с крыши сугробов. Анна лежала, положив голову на плечо Владимира, чувствуя как шелк легкого покрывала ласкает тело. Ее взгляд, из-под полу прикрытых, длинных ресниц скользил по точеным чертам, мужественного, красивого лица. Она прислушивалась к его ровному дыханию и в который раз пыталась понять, что с ней происходит. Еще не к одному мужчине ее так не тянуло, а рядом с Владимиром хотелось провести вечность. От него веяло такой уверенностью и надежностью, что хотелось просто подчиниться его силе, переложить на его широкие плечи груз своих забот, с уверенностью – он справиться, не отвернется и не предаст, когда уже не осталось сил, когда тяжело, он всегда протянет руку. Пока ты в его объятиях, тебе ничто не страшно. А его красота, иногда завораживала настолько, что она словно околдованная не могла отвести взгляда, любуясь гладкой кожей, гордым разлетом бровей, очаровательной улыбкой, и …его глазами. Анна знала, что она навсегда запомнит взгляд малахитово-зеленых глаз, сумевший навсегда разогнать мучавшие ее страхи. Взгляд переменчивый как море, то нежный и ласкающий, то обжигающий страстью, то холодный, непроницаемый. – Ты не спишь? – его голос вывил ее из задумчивости От неожиданности Анна вздрогнула: – Нет. Владимир приподнялся на локте: – Все хорошо? – Да, – улыбнулась Анна, но в душу закралось какое-то беспокойство, причину которого, она не могла объяснить. – Замечательно, тогда принять душ и перекусить, ты как? – Хорошо, я сейчас приду. Владимир поцеловал ее и вышел. Анна встала и выйдя в коридор, заметила на полу папку: «Странно, что это? У Владимира, документы на полу?» Она улыбнулась, но внезапно, душа замерла, сердце проваливалось вниз, наполовину выпавшие листы, ослепили, словно вспышка молнии «ОАЗИС», и голос Владимира, там на дороге: «Встретишь Шуллера в аду, передавай привет». Мозг лихорадочно работал, Шуллер – владелиц низкопробного стриптиз-бара. Одно из ее дел, тогда она работала еще в оперативной группе. Дело о целой сети наркопритонов, подобраться к Шуллеру извне было не реально, а мелкие курьеры ее не интересовали, и она решилась на прикрытие. Красавица с безупречной фигурой, и пластикой пантеры, она понравилась Шуллеру. Анну передернуло от этих воспоминаний: развратные танцы у шеста, похотливые взгляды пьяных клиентов, непристойные предложения, грубые шутки…Она прошла через ад, но собрала необходимую информацию…а через несколько дней, после предоставления отчета, ей приказали сдать все бумаги в архив. Анна была в шоке и попыталась выяснить почему дело так поспешно закрыли, но ей дали понять – это ее уже не касается. Тогда ее убрали из оперативной группы, но ей повезло, ее заметил Бенкендорфф и взял в аналитический отдел. Работа с цифрами, это не общение с ублюдками, но дело стриптиз-бара «Оазис» не шло у нее из головы. Она понимала, улик было более чем достаточно, просто за Шуллером стояли влиятельные люди, кто-то прикрыл его со стороны. Анне стало трудно дышать, она поднесла руки к вискам: «Нет…нет, этого не может быть». Глава 29 Анна не могла пошевелиться, не могла заставить себя поднять документы. «Владимир! Это бред, нет… нет. Зачем ему прикрывать Шуллера?». Ее словно парализовало: «О, боже!». Негнущимися пальцами, она лихорадочно набрала номер: – Алло! Дима, это я. – Анют, здорово, ты где запропала? Бенкендорфф, тобой жутко интересуется, мобильник отключен, дома тя нет… – Дим, постой, мне нужна твоя помощь, – Анна с трудом выговаривала слова. – Помнишь фирму «Оазис»? – Да, это старое твое дело, так его давно прикрыли. – Мне нужна информация на эту фирму. – Ань, ты ж сама ее вела… – Мне нужна другая информация, собери, все, что можешь, по их финансовой деятельности. – Финансы? Ань, да ты че? Какие финансы у низкопробного стриптиз-бара… – Это тебя не касается. Сделаешь? – Если это так важно, хорошо. – Как что-то выяснишь сразу сообщи мне, понял? – Да понял, – в трубке раздались гудки отбоя. Анна поднесла прохладный телефон ко лбу. «Пожалуйста, пусть я ошиблась, пожалуйста, я умоляю тебя господи… я хочу ошибиться». Поглощенная своими мыслями она вздрогнула, когда Владимир обнял ее за плечи: – Что-то случилось? Кто звонил? Анна обернулась: – Все хорошо... Ошиблись номером. Владимир внимательно смотрел ей в лицо, и Анне показалось, что его взгляд прожигает ее насквозь, проникая в самые затаенные уголки сознания, не выдержав, она отвела глаза в сторону. – Ошиблись? Анна отбросила телефон и прижалась к Владимиру, буквально вцепившись в его рубашку. Он обнял ее, поцеловав в висок: – Все будет хорошо, поверь мне. «У тебя все будет хорошо». Анна стояла в его объятиях, а сердце терзало безнадежное отчаяние. О, как хотелось, чтобы время замерло на этом мгновении, застыло навсегда, оставило с тем, кого любишь. Но… Где-то в глубине дома пробили часы, словно вырывая двоих людей из сладкого рая, жестоко напоминая – время идет, идет вперед, его не остановить, не удержать, не изменить…и с каждым ударом, между ними будто выстраивалась холодная стена отчуждения. Последний удар…и Владимир разжал объятия, руки Анна соскользнули с его плеч: – Уже поздно, мне пора. «Что мне делать если я окажусь права? Что ТЫ сделал со мной?» – Тебя проводить? «Это было безумием, и боюсь за него придется платить» – Я на машине. «Я люблю тебя, как же я тебя люблю, но это, уже…прошлое». – До завтра, – так холодно. – До завтра, – просто и равнодушно. Владимир молча наблюдал как Анна собралась. Вежливая улыбка. Хлопнувшая входная дверь и звук отъезжающей машины. Он тяжело опустился в кресло, и его взгляд упал на лежащие на полу листы. Он улыбнулся, и подняв телефон, нажал кнопку набора последнего номера: – Да, отдел по борьбе с наркотиками. Владимир положил трубку. Глава 30 Владимир не знал, сколько он так просидел, может несколько минут, может не один час: «Откуда здесь эти документы? Я не брал их с собой». От размышлений его оторвал уверенный стук в дверь, на пороге стоял Михаил, ни говоря ни слова он бросил Владимиру плащ: – Ты бы еще свою визитку оставил! Корф, ты что совсем ума решился? Какого хрена ты на шоссе бойню устроил? – Все зачистили? – На твое счастье, – Михаил вошел в комнату. – Что там случилось? Это наемники Шуллера? – Да какие наемники, шестерки, наемник никогда не сработает так грубо. – Говорил тебе, охрану возьми…Полина передала тебе документы? А че они на полу делают? – спросил Михаил поднимая листы. – Так это Полина? Я не видел ее. Михаил обернулся: – Я в принципе понимаю, тебе вообще ни до кого дела не было. Слушай, надеюсь наш очаровательный инспектор это не видел? Владимир рассмеялся откинувшись в кресле. – Твою мать, Корф нам конец! О чем ты думал? Платонова далеко не тот Ангел, которым прикидывается, это профессионал, холодный и расчетливый. Она раньше, кажется, работала в опергруппе и ради какого-то дела, даже, выдавала себя за стриптезершу. Ты для нее лишь очередная звезда на погоны. – Да? – на губах Владимира играла легкая усмешка. – Теперь у нас конкретные проблемы! – Михаил наблюдал как Корф небрежно закурил. – Надо что-то делать. – Делай, а мне уже осточертело решать все эти вопросы! – Владимир резко поднялся и накинув куртку вышел. Полина почти до упора вдавила педаль газа в пол, машина неслась на бешеной скорости. Она пыталась дозвониться до Владимира, но компьютерный голос в который раз беспристрастно отвечал: «Абонент временно отключен, или находится вне зоны досягаемости. Попробуйте позвонить позднее». Домашний телефон тоже молчал. «Что я наделала?». Полина с ужасом вспоминала, как Михаил просил ее завезти документы Владимиру, но она увидела его там, с этой женщиной, и даже не заметила, как папка выпала из ее ослабевших пальцев… спохватилась, уже поздно. Анна сидела в кресле, не сводя глаз с телефона: «Дима, ну где же ты? Поторопись, пожалуйста». Это ожидание сводило ее с ума, но в глубине души теплилась надежда, если он не звонит, значит ничего не нашел и она просто ошиблась. Полина вошла в дом – пусто. Она прошла в спальню, комната ответила безмолвием. Лишь смятая постель, да окурки в пепельнице – никого… Анна не смогла заснуть до утра, Дима так и не позвонил. Полина не встретилась с Владимиром, где и с кем он провел эту ночь? Может с НЕЙ? Может с другой? Какая разница, ведь он НЕ с тобой. Она приехала в офис рано утром, когда на улице было еще темно, пыталась сосредоточиться на работе, но перед глазами упрямо вставали больно ранящие воспоминания – любимый мужчина, ласкающий другую женщину. Услышав до боли знакомые, уверенные шаги, она поднялась на встречу Владимиру, он был как всегда на высоте – элегантный костюм, безупречная прическа и приятный слегка горьковатый аромат элитного парфюма. Анна собиралась в «Гарден», с трудом понимая, что ей делать. «Зачем я позвонила Диме, было бы проще сказать Бенкендорффу, то что я знаю, а именно, что ничего не знаю. Счета ведь чистые. Боже! Я пытаюсь обмануть даже себя, я просто не могу забыть Владимира, и не смогу выполнить задание…». Владимир вошел в кабинет: – С добрым утром, Поль, ты что-то рано сегодня. – Владимир, мне надо поговорить с тобой, я… Он приобнял ее за плечи: – Ты на счет бумаг? Все в порядке. – Прости, меня, – у Полины дрогнули губы и в глазах блеснули слезы. – Я не хотела, я просто… – Не надо. Глупышка, моя милая верная девочка, – проговорил он прижав ее к себе. – Ты видела? Владимир почувствовал как она кивнула. Анна подъехала к офису. «Как мне смотреть ему в глаза? Я же разрушаю, свою жизнь!» Она медленно шла по коридору… Владимир коснулся щекой шелковистых волос Полины: – Ты поверила? Значит я хороший актер, Князь мне вчера тоже целую лекцию прочитал. – Актер? – Полина недоуменно посмотрела ему в лицо. – Неужели ты думала, я так легко куплюсь, на эту девицу? Мне надо было просто сдержать ее слишком ярый пыл, – улыбнулся он. – Все-таки большой театр потерял в моем лице великого актера! – Игра? Это была только игра? – Полина сжала его плечи. – Я думала, ты меня забыл! – Забыл? Тебе доказать, как я тебя забыл? – прошептал Владимир почти касаясь ее губ. Он смахнул со стола все предметы, и Полина почувствовала как сильные мужские руки подхватили ее посадив на гладкую поверхность. Блузка невесомым облаком упала на пол, Полина жадно прильнула к горячим губам, отдаваясь его ласке. Владимир скользнул руками по точеным бедрам прижав ее к себе. Ей казалось, что горячая волна поднимает ее все выше и выше, и вот мир, словно взорвался перед глазами ослепив ярким сиянием. Анна обмерла: «Ты поверила? Значит я хороший актер, Князь мне вчера тоже целую лекцию прочитал». «Актер?» «Неужели ты думала, я так легко куплюсь, на эту девицу? Мне надо было просто сдержать ее слишком ярый пыл». «Я думала, ты меня забыл!» «Забыл? Тебе доказать, как я тебя забыл?»… Анна сидела уткнувшись головой в облучок кресла. Перед глазами стояла кровавая пелена, будто в ее мозгу взорвался снаряд. «Игра? Это была только игра?» Глава 31 «За что? Зачем же ты так безжалостно меня растоптал?». Анна едва нашла в себе силы подняться, шатаясь она подошла к телефону и набрала номер: – Дима, где ты пропал? Я же просила! – Ань, да ты че, я уже все давно тебе на стол положил… – На стол? Мне информация нужна здесь и сейчас. Перешли по факсу, – она назвала номер. Дима оторопел от ее резкого тона: – Сейчас перешлю. Анна бросила трубку. «Ты выиграл этот бой». Она задумалась, и вздрогнула от неожиданности, когда зажурчал факс. Владимир разговаривал по телефону, когда в кабинет вошла Анна: – Я перезвоню. Вы что-то хотели Анна Петровна? Она молча бросила перед ним папку, ударившись о стол, папка открылась, и белые листы, словно осколки счастья, разлетелись по кабинету. – Потрясающе, – проговорила она. – Оформить не легальную торговлю оружием через левую фирму. Захудалый стриптиз-бар – удачный ход, и правда, кто догадается проверять счета этого низкопробного заведения? Кому вообще прейдет в голову связать респектабельную фирму, с такой грязью? Замечательно! Вот только обидно, владелиц бара на наркоте спалился, пришлось прикрывать, но ведь деньги делают все! «Ты победил. Я не дам хода этому делу, но скажи мне зачем… объясни, я пойму…я прощу». Анна не сводила взгляда с его лица, где-то в глубине зеленых глаз, вспыхнула боль, но он затушил ее ресницами, отведя взгляд в сторону. Когда он снова посмотрел на нее его глаза, снова стали холодными и темными, как море во время шторма. Владимир улыбнулся и откинувшись в кресле закурил: – Умная девочка! Ну что же, вызывай СОБР. Анна вздрогнула как от удара: «СОБР!». И слова Димы: «Я уже все давно тебе на стол положил». Анна выбежала из кабинета. – Ань…– Владимир поднялся, но она уже захлопнула дверь. Он опустился в кресло, закрыв лицо руками, и даже не услышал как в кабинет вошла Полина. – Володя, – она присела рядом коснувшись его щеки. – Спасибо тебе, Полинка, – тихо проговорил он. – Спасибо? За что? За то, что согласилась подписать тебе смертный приговор? – ее голос дрогнул, а в уголках глаз сверкнули слезы. – Полинка, если бы ты знала как я устал, как мне опостылело это все, – повернулся он к ней. – Я знаю, – она прижала его голову к груди. – Знаю. «За одну твою улыбку, взгляд, прикосновение, я бы не задумываясь отдала жизнь, душу, сердце, но ты не примешь. Я тебе не нужна…». Она коснулась губами его волос, из последних сил сдерживая слезы. Солнце, начало подниматься, щедро рассыпая золотые лучи, замерзшему городу. Снег искрился и переливался, затейливыми кружевами свешиваясь с деревьев. Засыпая дороги и дома белым пухом. Анна не замечала ничего, в голове билась лишь одна мысль: «Только бы не опоздать, только бы не опоздать». И странный могильный холод проник в душу, сковав сердце, страхом безнадежной потери. Передернула плечами, откуда это состояние, словно она погрузилась в свой постоянный ночной кошмар, про который забыла… в объятиях Владимира. Владимир – красивый, нежный, сильный, ну как ты мог, ведь любила, люблю и буду любить. Эти два дня она была по-настоящему счастлива, может впервые в жизни. Никогда ей уже не вычеркнуть из памяти, то что было, не забыть сладких поцелуев, ласковых рук... А хочет ли забыть? Глава 32 Анна с замиранием сердца вбежала в свой кабинет…и с ужасом остановилась – у стола, рассматривая документы, сидел Бенкендорфф: – Анна Петровна, я не сомневался в вашем профессионализме! Великолепно! Так значит все проходило через этот бар? – Александр Христофорович, все еще надо проверить…я не уверена и… – Ничего не надо проверять, уже подписан ордер на арест. Анне показалось, что у нее выбили опору, она пошатнулась, и ухватившись за дверь прошептала: – Ордер на арест? – Да, сработано оперативно я поздравляю вас. С вами все в порядке, Анна Петровна? – спросил он, заметив ее неестественную бледность. – Да, – выдохнула Анна, едва устояв на ногах. Бенкендорфф говорил что-то еще, но она уже не слушала его, лишь машинально кивала головой. Когда он вышел, Анна облокотилась о стол. «Уже подписан ордер на арест…ордер на арест. Значит уже направили следственную группу…и отряд быстрого реагирования». Дорога до офиса «Гарден», заняла у нее, казалось целую вечность. В здании уже было полно людей из оперативного отдела и бойцов СОБРа. Внутри у Анны все обмерло, она быстро шла по бесконечным коридорам, а сердце глухо отстукивало: «Ты опоздала». Почти вбежав в кабинет Владимира, она застыла на пороге, увидев как на его запястьях, с хищным лязгом защелкнулись наручники. Анна взглянула на Владимира, но в его глазах она не прочитала ни презрения, ни жалости, ни сожаления, лишь равнодушие, равнодушие человека, который устал от жизни… Она спустилась в подземный гараж, каждое движение давалось с трудом, словно все ее тело обернули титановыми пластинами, даже малейший вздох, отдавался тупой болью в груди. Подойдя к машине, она заметила Полину, девушка стояла уткнувшись головой в колонну, подняв лицо, она увидела Анну, и медленно подошла: – Вас можно поздравить, с успешным окончанием ТАКОГО дела! – Я выполняла свою работу. «Боже, что я говорю, ну какая работа? Если б я могла все исправить!» – Ну как же? Вы теперь получите звание. Жизнь любящего человека за звезду на погонах – достойная плата. Анна вздрогнула от ее слов: – Что? – Какая же я идиотка, поверила ему, когда он сказал, что хочет уберечь друзей. Он сказал, если его сейчас арестуют то вся ответственность ляжет на него. Да только дело было не только в друзьях, он просто хотел чтобы ты выполнила свое задание. Анна прислонилась к стене. – И ты выполнила, предав человека, который по-настоящему тебя любил. Ты единственная кого он допустил до своего сердца, открыл душу, и ты убила его! Хладнокровно и жестоко. – О чем ты говоришь? Причем здесь смерть? – сорвался голос Анны. – Причем? Он прошел Афган, воевал в Чечне, знаешь какой позывной было у него? Горный Орел, Орел, может за зоркий глаз, может за верную руку, может за своенравный, непокорный характер. А теперь подумай, сможет ли Орел жить в клетке? Нет! Он сложит гордые крылья, и рухнет камнем. Анна сжала кулаки, так, что ногти впились в ладонь. – Господи, как же он любил тебя! Он не раздумывая отдал бы за тебя все, да он и так все отдал, за то чтобы ты жила как раньше. А ты, ты поверила в тот бред, который мы несли там, в его кабинете, он действительно гениальный актер! – Бред? – каждое слово Полины словно вбивало кол в сердце Анны. – Да! Он видел как ты подъехала, и поверь, ему не составило труда прикинуть сколько времени тебе понадобиться чтобы дойти до его кабинета и услышать, то что ты услышала. – Зачем ты все это мне говоришь? – Чтобы ты до конца своих дней помнила о том, что предала человека, который пожертвовал всем, ради твоего счастья, а ведь ты его полюбила, – увидев как побелели губы Анны, Полина подошла ближе. – Что? Больно? А каково было мне, знать, что обнимая меня, он думает о тебе? Каково было мне, знать, что я в последний раз касаюсь его губ, вижу его глаза? Полина поднесла ладонь к лицу и на длинных ресницах сверкнули слезы: – Будь ты проклята! Она развернулась, и бросилась к машине, через несколько мгновений иномарка скрылась. Анна стояла возле стены, и лишившись последних сил опустилась на пол. Грудь разрывала боль, словно в душу плеснули кислоту, и заплакать бы выплеснуть эту муку, да не может, слез нет, нет… Глава 33 Маленькая убогая комнатка для допроса. Панели выкрашенные синей, местами уже облупившейся краской наводили тоску, Владимир стоял возле единственного окна, забранного толстой решеткой, сквозь которую проглядывал чистый кусочек неба, ясный и светлый как ЕЕ глаза. Услышав шаги он обернулся: – О, госпожа следователь, не стоило труда, меня уже допросили, – проговорил Владимир глядя на вошедшую Анну. – Я пришла не как следователь. – Опа! А как кто? «Как любящая женщина». – Как друг, – тихо произнесла она присаживаясь у стола. – Ой, не надо гражданин начальник, пара шальных ночей, еще не дружба, – с жесткой усмешкой проговорил Владимир. Заметив как потемнели ее глаз, он подошел ближе. – Только не надо строить из себя униженную оскорбленность. Вам ведь нравилось, что я делал! Вам было приятно! – он склонился к ней, и его дыхание скользнуло по разгоряченным щекам. – К тому же я у вас далеко не первый, и уж точно не последний, ТАКОЙ подозреваемый… Звонкий звук пощечины, взметнулся к потолку, удар пришелся по рассеченной скуле и на смуглой коже, проступила кровь. Анна поднялась и быстро вышла, сжав горящую ладонь. Владимир почти упал на стул, опустив голову на скрещенные на столе руки: «Анечка, прости меня…если когда-нибудь сможешь». Услышав глухой металлический лязг, он устало поднял голову: «Конвой», но на пороге стояла Анна, едва захлопнулась дверь, она бросилась ему на шею, Владимир хотел было ее оттолкнуть, но руки не произвольно сомкнулись на тонкой талии. – Анечка, зачем? Не надо! – шептал он целуя золотистые локоны. – Володя, мне плевать на весь свет, только бы ты был рядом. Я не смогу без тебя, Володенька. – Сможешь, ну конечно сможешь, глупенькая. Глупенькая, ты моя глупенькая. – Я никогда себе этого не прощу, – тихо произнесла она, подняв на него глаза. – Я сам виноват, хотя, если бы все повторилось я поступил бы также, – Владимир отвернулся к окну. – Владимир, объясни мне – зачем? Он грустно улыбнулся: – Это длинная история… – Я не спешу. – Когда умерла мама, у нас с отцом неожиданно испортились отношения. Он погрузился в работу, я в учебу, ему не было до меня никого дела, я платил тем же. Мы словно жили в разных мирах. После окончания университета я наперекор ему пошел в спецназ, мы служил с Александром сначала в Афгане, потом в Чечне, война – это безумие, кровавое безумие застилающие разум, игра, в которой людей разменивают как монеты, где человеческая жизнь не стоит ничего. Мы с Александром дружили с детства, и я доверял ему как себе, знал он не струсит, не бросит… В тот раз кто-то из молодых ребят, не заметил «растяжку», если бы не Сашка…он толкнул меня на землю, прикрыв собой. Рвануло так, что перед глазами расплылось кровавое облако, в ушах стоял гул. Я с трудом поднялся, Саша лежал рядом, весь в крови…Дальше все как в тумане я едва помню как дотащил его. У меня была легкая контузия, а у него – очень тяжелое ранение, осколки зацепили позвоночник, он чудом остался жив, еще большое чудо, что его не парализовало. Александра комиссовали, а я вернулся только через три года. Вернувшись узнал, что отец болен, когда вошел в квартиру, меня поразила не привычная тишина, безмолвие. Отец сидел в кресле и дремал. Услышав мои шаги, он проснулся, я ожидал как всегда холодное: «Здравствуй», но он с трудом поднявшись с кресла бросился мне навстречу, – Владимир прислонился лбом к решетке закрыв глаза: «Володенька, ты жив, мой мальчик, ты вернулся». – Я обнял его, но почувствовал как он судорожно вздохнул…К вечеру ему стало совсем плохо, я сидел возле него боясь отойти хоть на шаг, все эти провода, что были подведены к папе, напоминали смертельную паутину. И я ничего не мог сделать. Он лишь не надолго пришел в себе: «Я так боялся, что умру не увидев тебя, спасибо, я горжусь, я всегда гордился тобой сынок», он умер, а я даже не успел сказать, как сильно его люблю. Уже много позже Лиза рассказал мне, что он жил от письма до письма, а я не писал ему, с твердой уверенностью – без меня ему лучше. Письма отправлял лишь на имя Лизы или Михаила, а они, едва получив весточку бежали к нему. Это ожидание окончательно и подкосило его силы, делами он не занимался и фирма пришла в полный упадок. После его смерти фирма перешла ко мне, в полной разрухе. Я работал как проклятый, без сна и отдыха, пытаясь вернуть ей былую репутацию. И с трудом, но поднял «Гарден» на ноги. Мы занимались лишь легальной деятельностью. Пока однажды…, – Владимир вздохнул. После ранения, Александра постоянно мучили боли, он принимал сначала таблетки, потом дело дошло и наркоты, конкретно подсев он уже не смог завязать, и как-то раз он пришел ко мне сказав, что крупно влип, ему нужны очень большие деньги рассчитаться с долгами. Я дал ему необходимую сумму, но наследующие утро ко мне явились его «кредиторы» и заявили, что если я не переправлю партию оружия, моему другу…ну ты поняла. Они знали, что у меня есть выход на запад и восток, чистые каналы. Я не думал – жизнь друга против партии оружия – для меня все было ясно, хотя я и понимал, что сойдя с дорожки, я уже никогда не вернусь обратно…Для прикрытия, мне нужна была левая фирма, и я связался с Шуллером, он считал себя обязанным мне, когда я вытащил его из-под ФСБ. Владимир обернулся, почувствовав на плече руку Анны: – Я помогу тебе, слышишь! – Нет, я не хочу втягивать еще и тебя в эту грязь. – Можно добиться освобождения под залог, ты покинешь страну и … – И до конца своих дней скрываться от ФСБ и Интерпола. – Провести всю жизнь за решеткой это лучше? – Нет. Анечка, уходи, ты уже не можешь мне помочь. Будь счастлива. Ты заслужила. Анна смотрела на него с тоской более пронзительной чем слезы, понимая, что он просто расстается с ней, расстается навсегда, и она уже ничего не может сделать, ей осталось только уйти, уйти от человека которому она навсегда отдала свое сердце. Она обняла Владимира за шею и в последний раз коснулась губ, прощальный поцелуй был горький, как хмель. Глава 34 Владимир вышел из здания суда, вслед за Михаилом. – Вот видишь, я же говорил, он самый лучший адвокат, – радостно улыбнулся Михаил. – Князь, чему ты радуешься? – Ты на свободе! – Какая свобода, ты что совсем уже! Под залог – это не свобода. – По крайней мере ты не нарах. Сейчас домой? – Нет, я на дачу! Михаил удержал Владимира за рукав: – Тебе нельзя уезжать из города! – А я не на луну собрался, буду через пару часов. – Корф, ты не можешь… – Оставь меня, Князь, мне осточертел город, эти серые стены за последние несколько суток достали вконец. Я сказал, буду через пару часов, – проговорил Владимир и взяв из рук опешившего Никиты ключи от «Lexus», направился к своей машине. – Михал Саныч, нельзя его пускать, – пробормотал Никита. – Да? А что предлагаешь? Связать? Попробуй? Ему сам черт не брат! Владимир обернулся махнув рукой: – Все нормально, Миш. Михаил качнул головой глядя вслед отъезжающему автомобилю. Какое-то тяжелое чувство закралось в душу, словно они простились… навсегда. Володя был его лучшим другом. Ни Сашка, ни Андрей именно Володя. Володя! Странно – до боли знакомое имя, почему сейчас оно кажется нелепым и диким. Корф, Князь, Рюха, когда они стали такими? Почему они не заметили как изменились? Или заметили? Михаил тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли: «Он вернется через пару часов, и мы все решим, все будет хорошо». Михаил верил в это, верил в своего друга, в своего сильного друга. Владимир приехал на дачу. Господи! Как же хорошо, здесь за городом, вдали от суеты. Где тихо шумит ветер, где живой огонь камина согревает душу…где ты был счастлив. Впервые в жизни, по-настоящему счастлив, рядом с любимой женщиной. В доме тихо, и слышно как тикают часы. Кажется, прошла целая вечность, с тех пор, когда ты был здесь в последний раз, но в воздухе еще витает едва уловимый аромат ЕЕ духов, и простыни хранят тепло ЕЕ тела. А может это память, навсегда сберегает, то чистое и светлое, что было в твоей жизни? Ведь у тебя было все – молодость, здоровье, деньги, красота. Не было одного – любви. Любовь, какое легкое слово, простое, ничем не примечательное, сколько раз ты его бездумно произносил? Сотню, тысячу? Ты не верил в любовь, она отомстила – обожгла душу, проникла в сердце с нежной улыбкой, с бездонно-синими глазами, с золотыми локонами. Любишь, любишь искренне, на всю жизнь! Правду говорят, тому кого обжег огонь любви, не страшно пламя ада. Владимир сидел в кресле откинув голову: «Увидеть ЕЕ! Увидеть в последний раз…». Он вышел на улицу, метель ласково обняла его за плечи, прохладным дыханием остудив горячий лоб. Снежинки, падая на лицо, превращались в дождь, а может это был не дождь… Владимир улыбнулся, сев в машину, он привычным движением руки повернул ключ зажигания… – Шубин, на выезд! Молодой оперативник устало оторвался от бумаг: – Ты издеваешься, я забыл когда в последний раз спал! – А меня скоро родной сын перестанет узнавать. Короче, не моя вина, что у нас открылся сезон. Шубин тяжело вздохнул: – Опять заказняк? – Конкретный! – Труп опознали? – Какой труп, там от машины осталась груда искореженного металлолома. Рвануло так, что в соседней даче, стекла повышибало, к чертовой бабушке! – Так это же глухарь. Очередная бандитская разборка. – ФСБ, больно интересуется. Вообщем съезди, разберись. Лиза сидела в своем кабинете: что с ней сегодня? Все валится из рук, и сердце, то и дело проваливается куда-то, а в душу нет-нет, да и заглянет холодок страха. Встревожено подняла глаза, на вбежавшую Соню, которая ухватившись за край стола, едва сдерживая слезы, прошептала: – Владимир…Лиза, звонил Миша…Владимир…погиб… «Погиб!» Лиза вздрогнула, как от удара хлыстом. Замерла, словно жизнь покинула тело. Голову наполнил странный звон, ни о чем не хотелось думать, мысли разлетелись как рой пчел. Что-то важное хотела сказать Соня, или сказала? Сознание хваталось за какие-то обрывки, не воспринимая действительность. Соня с ужасом наблюдала за побледневшей сестрой: «Лучше бы заплакала или закричала». Но Лиза, молча, как сомнамбула поднялась, и шатаясь вышла из комнаты. Полина до упора вдавила педель газа, пасмурное, серое, как похоронный саван небо, словно летело ей навстречу, ворваться бы в эту непроницаемую тьму, разорвать мглу и улететь. Но не убежать от себя, от воспоминаний, его нет! Потеряла, второй раз потеряла! Машину занесло, Полина закрыла глаза, но каким-то чудом, автомобиль остановился, мягко, будто наткнулся на пуховую перину. Она уронила голову на руль и горько расплакалась. Михаил монотонно чиркал зажигалкой: «Черт! Корф, ну как же, а?» Как же без тебя твои друзья, оставил их. Ведь всегда был рядом, а сейчас как могло такое случиться? Глупые, пустые мысли. Подошла Наташа обняв за плечи: – Миша… Михаил взглянул на сестру: – Наташ, я поеду к Лизе, а то… – Конечно, – улыбнулась она сквозь слезы. Наблюдая как ушел Михаил, она вытерла слезы, но они все также струились по щекам, оставляя горький вкус на губах. Владимир! Всегда подтрунивала над ним, и лишь сейчас поняла сколько места, он занимал в ее сердце, если после его ухода осталась такая пустота… Александр, задыхался, не покорный воздух, отказывался проникать в легкие. Принять дозу, забыть обо всем… о смерти друга. Зашел в ванную открыл серебряную коробочку, и с ненавистью посмотрел на белый порошок. Если бы не ты, не ввязался бы Владимир в эту грязь, ради тебя он это сделал, не задумываясь, а ты… Александр открыл кран и высыпал белую пыль, в раковину… Анна медленно шла по аэропорту, всего несколько шагов и все…Коснувшись плеча молодого мужчины, она тихо проговорила: – Вот, здесь билет и документы. Ты начнешь новую жизнь. Владимир взглянул, на нее: – А нужна мне другая жизнь? Я лишился всего. – Ах да, деньги, – она открыла сумочку. – Неужели, ты думаешь, что я жалею о деньгах. Я потерял намного больше, друзей, которые уверены, что я погиб и …, – он не договорил опустив глаза. – Друзья да, но и ФСБ, отступится от тебя. – Спасибо, мне пора на самолет. Владимир улыбнулся и медленно пошел по залу. Сердце у Анны сжалось, и глаза обожгли слезы, из ее жизни уходил самый дорогой человек, а она даже не сказала ему самое главное. – Владимир, – крик потонул в гуле аэропорта. Владимир остановился: «Аня, ну что ты со мной делаешь? Отпусти мою душу». Не выдержав он обернулся, она бежала к нему. Еще шаг и она уткнулась ему в плечо: – Аня, девочка моя, милая, не надо, слышишь. Ты еще будишь счастлива, поверь. – Я могу быть счастлива только с тобой. Я не смогу жить без тебя, – ее голос прерывался от слез. – Сможешь, ты же жила раньше? – Владимир прижимал Анну к себе, целуя влажные щеки. – Как жила раньше? А жила ли? Он взял ее, залитое слезами лицо в ладони. – Анечка, я люблю тебя, – тихо шепнул он коснувшись ее губ. Анна обхватила его за шею, ощутив прощальную нежность последнего поцелуя. Владимир приподнял ее голову и взглянул в ее непроницаемое лицо, в затуманенные не выносимой болью глаза, из которых стекали хрустальные струйки. Обняв Анну он коснулся губами щеки, ощутив горький соленый вкус, вкус терзавшей ее боли. Владимир отстранил ее, хотя она продолжала судорожно сжимать его плечи. Анна приоткрыла губы, но до его слуха долетел, лишь тихий полустон. Ее глаза, занявшие казалось все небо, говорили лучше всяких слов: «Я люблю тебя». Владимир шел к самолету и ему казалось, что мир превратился в мутное пятно, дрогнули черные ресницы и скатилась горячая, словно уголек слеза, и сожгла душу, молодость, саму жизнь, оставив после себя лишь прах и пепел. И никто не мог предположить, что жизнь ряда людей рухнет, пока шел снег… ЭПИЛОГ Хрупкая, красивая женщина медленно шла через площадь, снег белыми хлопьями ложился на ее золотистые волосы, и она была бы совсем прекрасна если бы не грустный взгляд, глубоких синих глаз. Она устало опустилась на скамейку, подняв лицо к вечернему небу. Скоро домой. Анна раньше так ненавидела ночи, а теперь ждала, ведь тогда прейдут сны, в которых ей представлялся взгляд малахитово-зеленых глаз. Как она любила снегопад, когда шел снег, ей вспоминался красивый мужчина, зажегший в ее сердце огонь, который она так и не сумела затушить, даже спустя столько лет. Вздрогнула, почувствовав на плече руку, такую сильную и нежную, закусив губы обернулась, и вскрикнув прикрыла рот рукой: «Владимир!» Она стояла не сводя с него глаз, не в силах поверить, что спустя столько лет снова видит его. Он не изменился, все также безупречно одет, и поразительно красив, разве только, в уголках глаз залегла легкая паутинка морщинок, да в черных как смоль волосах блеснули серебристые нити. «А ведь тебе только тридцать пять». Протянув к нему руки он уткнулась ему в плечо: – Как долго я тебя ждала! – Анечка, мне не надо было приезжать, но я не смог забыть тебя, я до сих пор помню каждое мгновенье проведенное с тобой. Я даже боялся узнать, что-то о тебе, боялся узнать, что ты вышла замуж. Это эгоизм, но я слишком сильно тебя люблю. Я знаю у тебя здесь юридическая фирма, это все, что позволил узнать о тебе… – Мама, – звонкий детский голосок отразился от площади. Анна обернулась, и подхватив подбежавшего мальчика на руки прижала к себе. – Твой сын? – Владимир грустно улыбнулся, отступив назад. – Нет, – тихо произнесла Анна поцеловав бархатистую детскую щечку. – Наш.   конец